Археологические свидетельства древней истории

Пещера .

Обеспечение гигиены — третья важнейшая функция пола, и она важна преимущественно в жилых помещениях. Не надо доказывать, что отсутствие гигиены приводит к болезням и вымиранию. Интересно то, какие полы могут считаться гигиеничными применительно к нашим природным условиям? Возьмем, например, Египет. В условиях Египта выровненный, утрамбованный, выметенный земляной пол, покрытый циновками, вполне гигиеничен. Только когда пойдут дожди, это покрытие превратится в грязь, а для Египта это редкость.

В Прикамье распутица и грязь — явление весьма обычное. Здесь этот вариант не подходит. Покрытие из шкур гигиенично как в условиях степи (укладка на ровную площадку с травянистым дерном),

так и в условиях крайнего севера (укладка на снег). Куда прикажете укладывать шкуры в условиях Прикамья, на глиняную грязь в полуземлянке? Если вы их положите на подстилку из елового лапника, например, то будете при ходьбе проваливаться и спотыкаться, это годится для палатки, а не для дома. Единственный вариант — положить шкуры на деревянный настил из плах, а это уже, хоть и плохонький, но пол. Только он будет постоянно гнить, и распространять сырость, что с точки зрения гигиены неприемлемо. Чтобы этого избежать, достаточно поднять его над грунтом и обеспечить вентиляцию, а чтобы ветер не задувал в щели, плотно пригнать и расклинить.

Хочешь, не хочешь, а при здравом рассуждении приходишь к традиционной конструкции деревянного пола. Она в условиях Прикамья оптимальна. Последнюю точку в данном вопросе ставят найденные на территории исследуемого города остатки пола в виде деревянных плах: «Здесь на глубине 0,95-1,05 м были зафиксированы остатки пола в виде темной супеси со значительной примесью угля, частично обгорелого дерева, древесного тлена и крупных кусков полуобгорелых плах толщиной до 4 см. длиной до 0,6–2,0 м, шириной 0,15-0,24 м. Все взятые для пробы образцы плах, как показало определение кафедры ботаники ПГПУ, представлены елью. Плахи располагались достаточно бессистемно, но на одном участке они сохранили вид частично состыкованного пола…»

Посвятив так много времени полам, не хотелось бы подробно останавливаться на потолках. Там основная функция — теплоизоляция, и другими способами, кроме традиционных, добиться хорошего результата крайне сложно. Для иллюстрации сказанного приведу описание конструкции потолка по традициям староверов:

«Верхний венец избы назывался „черепным“, в нем вынимались „четверти“, пазы в четверть бревна, и настилался потолок, также сделанный из плах, которые укладывались „в разбежку“ („внахлест“, „внакладку“), когда одна из плах несколько заходила на другую. После установки крыши потолок утепляли, набрасывая сверху земли на 2–3 четвертины (в размер ладони), или промазывали глиной и засыпали слоем перегноя. Для утепления потолка также иногда использовали глину, размятую с мякиной, которой промазывали швы со стороны чердака („вышки“), но этот способ был одним из позднейших и считался худшим. Самым старым способом утепления считалось покрытие соломой, которую укладывали толстым слоем на чердаке».

Из простых кровельных материалов использовались тес и дрань. Также известно использование соломы (более в южных районах), и бересты. О парадных способах можно составить представление по объектам деревянного зодчества в Кижах, все это очень старые технологии.

Вот вкратце все, что дает реконструкция плотницкого ремесла в исследуемом городе. Плотницкой работы было много, однако большая часть этой работы вполне могла выполняться неспециалистами. Для поддержания плотницкого ремесла и выполнения сложных работ, достаточно плотницкой бригады из 3–5 человек. Работы производились на открытых площадках.

Было в городе и столярное ремесло. Из столярных инструментов найдены наструги малых размеров (рубанки), долота, стамески, сверла, резцы, столярные ножи. Набор инструментов похож на плотницкий, но эти ремесла имеют существенное отличие. Изделия малогабаритные и работы

ведутся в помещении. Требуется такой тщательный подход к оконным рамам, дверям, мебели, деревянной посуде и всякой домашней утвари.

Хотя по вполне понятным причинам изделия столяров за 800 лет практически не сохранились (только фрагменты посуды), мы предполагаем присутствие этого ремесла в исследуемом городе. Нигде в то время плотницкое и столярное ремесла не существовали одно без другого. Единственное, что мы не можем утверждать, насколько высоким был уровень мастерства местных столяров. Для столярного ремесла требуется, как минимум, 1 столяр и 1 домашнее хозяйство.

В общем и целом ясно, что окна были, причем не только в жилых, но и в производственных помещениях, иначе не объяснить высокого качества изделий. Стеклились они стеклом или затягивались обработанной брюшиной, установить пока не представляется возможным. Ведь местное стекольное производство если и существовало, то не попало в раскоп, а возможности импорта нам не известны. Однако, для реконструкции предпочтителен первый вариант, поскольку стекло в то время было достаточно распространено, а исследуемый город не производит впечатления бедного поселения.

Реконструкция.

Теперь, когда мы определились с минимальным набором ремесел и знаем, как все это выглядело, можно приступить к более достоверной реконструкции.

Первым этапом на площадке города размещаем сооружения, в соответствии с данными раскопов. Ориентируемся при этом на положение «очагов». В действительности прокаленные площадки показывают расположение печей, а не просто костры на грунте. Дело в том, что по традиции изготовления глинобитной печи, она не ставится прямо на землю. Под нее требуется подготовить фундамент, который выводят на уровень пола. Вот эти площадки и находят археологи. Они как раз подняты над грунтом примерно на 40 см. Набивая слоями глину их также послойно прокаливали. Так получался фундамент, способный нести эксплуатационные нагрузки от массы печи. Далее рубилось деревянное основание из толстых брусьев. Там оставляли пустое пространство. Поверх этой подставки на толстом деревянном основании из плах набивалась уже сама печь. После естественного разрушения от времени такую конструкцию очень трудно восстановить, как именно печь. Это больше должно походить на скопление бесформенных кусков обожженной глины.

В результате, на месте раскопа № 1 мы получили двор металлургов, содержащий 2 горна, производственное помещение с навесами для хранения прокаленной руды и угля, а также дом с надворными постройками.

На месте раскопа № 2 располагаем в соответствии с положением «очагов» два домашних хозяйства.

Раскоп № 3 примыкает к раскопу № 2 и содержит следы сыродутного металлургического производства и жилого строения. Располагаем там сыродутный горн с навесами для хранения прокаленной руды и угля, а также домашнее хозяйство.

Раскоп № 4 содержит следы гончарной мастерской. Располагаем там гончарный горн, а также производственное помещение с навесом, и соответствующий жилой дом с надворными постройками.

Раскоп № 5 реконструируется по находкам, как мастерская. Располагаем там производственное помещение и домашнее хозяйство.

На раскопе № 6 обнаружено 2 «очага» и столбовые ямы. Располагаем там жилой дом с надворными постройками и производственное помещение.

Мы получили реконструкцию первого уровня достоверности (Рис. 10), основанную только на сведениях о найденных остатках строений и находках.