Археология. В начале

Фаган Брайан М.

Такие этноархеологические изучения показывают, что археологи больше не могут исходить из предположения, что все непостоянство в археологическом материале прямо относится к культурным схожестям и различиям (Дэвид и Кремер — David and Kramer, 2001). Эти ученые оказали глубокое воздействие на археологическое изучение доисторических охотников-собирателей, как древнейших гоминидов, так и тех, что позднее обитали в районе Большего Бассейна. Пока же теория средней дистанции и этноархеология оказали главное влияние на археологию охотников-собирателей. Одним исключением из этого правила является долгосрочное изучение Хэрриэт Блицер греческих кувшинов (pithoi) XVIII и XIX веков. Работа Блитцер оказала важное влияние на изучение древнеэгейской торговли, корни которой лежат в античности (Блитцер — Blitzer, 1990). (По поводу других исключений см. Дэвид и Кремер — David and Kramer, 2001, and Kramer, 1997.)

Структуры

и символы

Айэн Ходдер (1982b) несколько по-иному взглянул на структурный и символический аспекты этноархеологического изучения земледельческих сообществ и племен охотников-собирателей в Тропической Африке. Он изучал земледельцев нуба в Судане и племя лози на западе Замбии. Он писал: «Символы активно вовлекаются в социальные стратегии». Ходдер считает, что в любом обществе есть набор общих концептуальных принципов, которые образуют «структуру», пронизывающую любое общество. Структурализм давно обсуждают в антропологии, но это что-то новое для археологии. В соответствии с этим подходом Ходдер хотел бы, чтобы археологи искали принципы и концепции, которые играли свою роль во всех социальных и экологических действиях в отдельных древних обществах, фактор, который воздействовал на структурирование материальной культуры, представленной в археологическом материале.

В действительности, различие между структурами в подходах Бинфорда и Ходдера невелика (Дэвид и Кремер — David and Kramer, 2001). Теории средней дистанции связывают эмпирическое с реальным, так же как и структурные принципы Ходдера, сами являющиеся теориями средней дистанции. Где различаются эти школы мышления, так это в стиле анализа. Другие, более адекватные с научной точки зрения подходы более основательно полагаются на статистику и числовые данные, сосредотачиваясь скорее на действиях, а не на их значении и на межкультурных законах, а не на моделях культур. Для большинства археологов этноархеология является способом улучшения понимания многообразия взаимоотношений между людьми и артефактами. Но в соединении с экспериментальной археологией, интегрируя историю и науку, это может оказаться ценным методом для оценки реалий прошлого, которое трудно понять только по археологическому материалу (Хэммершли — Hammersley, 1992).

В последние годы этноархеологи стали все больше интересоваться идеологией, особенно в Западной Африке (Дэвид и проч. — David et al., 1991), и жизнеобеспечением (Хадсон — Hudson, 1993) (рис. 14.7).

^{Рис. 14.7. Анализ процесса обработки злаковых, сделанный С. Редди на памятнике Хараппан в Индии. Он является отличным примером применения этноархеологии при интерпретации жизнеобеспечения в древности}

Этноархеология постепенно расширяет свои границы и оттачивает свои аналитические инструменты по мере того, как она продвигается к новым и важным сферам, таким как анализ ландшафта и идеологии. Она является инструментом археологического исследования, важность которого постоянно повышается, так же как и ее многочисленные применения в сегодняшнем мире с его непреклонным движением в сторону культурной однородности.

Экспериментальная археология

Воспроизводимые опыты с изменяемой частью материальной культуры могут быть плодотворным источником данных для проверки теории средней дальности. Экспериментальная археология появилась в Европе в XVIII веке, когда люди пытались играть на эффектных бронзовых рожках, найденных в болотах Скандинавии и Британии. Один ревностный экспериментатор, Роберт Болл из Дублина, мог воспроизвести с помощью ирландского рожка «глубокий низкий звук, напоминающий рев быка». К сожалению, последующие опыты с трубой привели к разрыву сосуда, и спустя несколько дней он умер (Дж. Коулс — J. Coles, 1979). Болл является единственной зафиксированной жертвой экспериментальной археологии. Только в начале XX века экспериментальная археология приобрела актуальность. Одной из причин было завоевание и изучение иши, одного из последних племен калифорнийских индейцев, которые следовали своему традиционному образу жизни (рис. 14.8).

^{Рис. 14.8. Индеец иши охотится с помощью лука и стрелы. Изучение стрельбы из лука (Поуп, 1923) и технологических процессов (Кребер, 1965)}

имело важное значение для археологии

Технологии изготовления каменных орудий

В материалах первых исследователей Америки сохранились краткие упоминания о работе по камню. Некоторые испанские монахи, среди которых выделяется Хуан де Торквемада, как каменщики-индейцы, отжимали ножи из обсидиана. В 1615 году он описал, как индейцы брали прут и прижимали его к каменному нуклеусу «грудью». «Силой, приложенной к пруту, отсекали нож», — писал Торквемада. До недавнего времени никто не знал, как действует отжим (Дж. Коулс — J. Coles, 1979).

Фермер из Айдахо по имени Дон Крэбтри повторил то, как палеоиндейцы изготавливали прекрасные наконечники фолсом, найденные на Великой равнине. Он экспериментировал в течение 40 лет и смог описать не менее 11 методов воспроизводства «флейты» в основании артефакта («flute» at the base of the artifact) (D. E. Crabtree, 1972). В конце концов, ему попалось описание отжима Торквемадой, и он использовал грудной пробойник (chest punch) для отжима отщепов от нуклеуса, зажатого в тисках на земле. В результате были получены наконечники, почти неотличимые от доисторических артефактов. Многие исследователи пошли по стопам Крэбтри и успешно воспроизвели почти все виды каменных артефактов, которые изготавливали доколумбовые индейцы.

Означает ли получение точных копий то, что с помощью современных экспериментов открыты оригинальные методики? Ответ конечно же один — мы никогда не будем уверены в этом. Специалист по каменным технологиям Джефф Фленникен воспроизвел десятки палеоиндейских наконечников, и он утверждает, что множество различных «типов», идентифицированных археологами, работающими на Равнине, являются всего лишь головками, переделанными для повторного использования, после того как они были сломаны при первичном употреблении. Он утверждает, что, уменьшая существующую головку, палеоиндейский мастеровой придавал ей другую форму, вполне удобную и которая работала так же хорошо, как и оригинал. Процесс уменьшения мог приводить его к той же форме снова и снова, но первоначально задумана она была по-другому (Фленникэн — Flenniken, 1984). С этим не согласен Дэвид Хёрст Томас (David Hurst Thomas, 1986), специалист по Великому Бассейну. Он говорит, что современные мастера по камню не должны интерпретировать доисторические артефакты с позиции своего собственного опыта, потому что поступать так — значит игнорировать огромную хронологическую пропасть, которая отделяет нас от доисторических времен. Томас считает, что строго технологический подход к опытам с каменными орудиями ограничивает круг вопросов, которые нужно задать о каменной технологии. Эксперименты с каменными технологиями являются ценным подходом к изучению прошлого, но только в том случае, если он применяется вместе с другими подходами, такими как реконструкция или анализ износа режущей кромки.

Критерии для экспериментальной археологии

Экспериментальная археология редко может дать окончательные ответы (Ингорсолл и другие — Ingorsoll and others, 1977). Она всего лишь позволяет взглянуть на методы и технику, которые, возможно, использовались в доисторические времена, поскольку многие виды деятельности, скажем в доисторическом земледелии, не оставили после себя материальных следов в археологическом материале. Но некоторые общие правила можно применить ко всей экспериментальной археологии. Во-первых, используемые в эксперименте материалы должны быть именно такими, которые были доступны в этом месте тому сообществу, которое изучают. Во-вторых, методы должны соответствовать технологическим возможностям древнего сообщества. Очевидно, что современные технологии нельзя использовать в опытах. Эксперименты с доисторическим плугом должны проводиться с соответственно изготовленным лемехом, с тщательным сохранением текстуры древесины, формы и методов обработки режущих краев и других деталей. Если плуг волочь трактором, то эффективность опытов будет искажена; таким образом, для точности эксперимента потребуется пара подготовленных волов. Результаты опыта должны быть такими, чтобы их можно было воспроизвести, и сам опыт должен состоять из тестов, которые приведут к предложенным заключениям.

Некоторые примеры экспериментальной археологии

Одним из самых известных примеров экспериментальной археологии является экспедиция «Кон-Тики» Тура Хейердала, который попытался доказать, что перуанцы на плотах прошли тысячи миль по океану и достигли Полинезии (Хейердал — Heyerdahl, 1950). Он успешно добрался до Полинезии, и его экспедиция показала, что длительные морские путешествия на плотах были возможны, но он не доказал, что перуанцы достигли Полинезии.