Архикватор - королевский палач
Шрифт:
— Откуда ты знаешь про этот камень? — тихо спросил Нейтас, отпуская мою руку.
— Я ночь провела на этом камне. Думала, вы с Гаем тоже…
— Вот паскуда!
— Что?
— Не ты. Вейд — паскуда! Нас просто запер в подземелье, больше ничего. А тебя посадил на камень. Потом у меня интересовался — как ты себя чувствовала, не выглядела ли разбитой и подавленной.
— И что ты ответил?
— Ты весь день проспала и еле ходила! Естественно я сказал, что ты чуть жива.
— …Совершенно верно! — снова подхватил преподаватель чью-то реплику. — Растения
Я наклонилась к Нейтасу:
— У меня было недомогание от похмелья и бессонной ночи. Причем здесь его интерес?
— Или ты была опустошена игольником, значит, в тебе есть мана — магический ресурс…
— То есть, я маг?
Нейтас кивнул, а я под впечатлением от полученных новостей снова повернулась к преподавателю, впитывая новую информацию.
— Игольник… Игольник иссушит ваши ресурсы до дна! И пока порошок камня не выйдет естественным путем — мана не начнет восстанавливаться в носителе. Тогда вопрос — почему в основном предпочитают растения, хотя игольник эффективнее?
— Им не хватает знаний.
— Безусловно, но есть и закончившие Академию, но не рискующие применять в зельях порошок игольника…
— Его трудно измельчить?
— Да! Да, дорогая моя! Игольник невероятно трудно измельчить в порошок. И если по недогляду останется хоть одна целая иголочка, которая попадет внутрь носителя и воткнется в ткани желудка или кишечника, что будет? Кто скажет?
— Носитель станет немагом? — попробовал кто-то угадать.
— Почти. Он останется магом, но у него никогда не будет ресурсов на применение магии, пока из него не извлекут эту маленькую иголочку камня. Таких носителей мы называем — вакуумаг.
— Но это преступление, за такое могут наказать, — высказалась студентка, сидящая у двери.
— Верно, — кивнул господин Тракс. — Вот тогда виновник будет передан Архикватору и получит гораздо более суровое наказание. Поэтому, вам следует с огромной ответственностью отнестись к занятиям по зельям.
— Просто взрыв мозга, нахрен! — Я шла с друзьями в трапезную и старалась не размахивать руками от обуревавших эмоций.
Нейтас улыбался, понимая почти всё, что я говорила, Ена уточняла непонятные ей слова, а Мияна выпытывала Сивиллу про приглашение на танец и реакцию Гая.
— Порошок рога единорога — это вообще нормально? Драконья чешуя?
— Это редкие раритеты, детка. Мало кто может их получить, и они почти не применяются в зельях.
— Твою мать, но они существуют?
Нейтас скривился, перестав улыбаться и хлопнув меня по плечу, отошел к группе парней постарше.
— Ты лучше не говори ему о матери, — тихо проговорила Ена.
— Я и не говорила.
— Ты сказала про его мать — твою мать. Я не всё поняла, но…
— Нет-нет! Это…ругательство. Такое. В моем мире.
— Для Нейтаса это оскорбление, Динь. Лучше не ругайся так.
За
В качестве извинений перед Мияной, я рассказала наш с Нейтасом секрет, что до бала необходимо вернуть Ловца в строй, на службу. Еще коротенько поведала о пренеприятном отце Нейтаса, и уточнила у Мияны не передумает ли она после этого танцевать с парнем.
Надо отдать ей должное, она осталась благодарна за мои откровения и как-то по-другому обращалась с Ловцом. Так что, наладив почти со всеми прежние, доверительные отношения, я заказала добавку, попечалившись, что не могу к сашими попросить принести суши.
Во второй половине дня Нейтас с нами не пошел, Ена села со мной, а Мияна перекочевала к Силли.
— Так что с мамой Нейтаса не так? — решила выяснить я.
— Она псимаг.
— Ну да.
Меня радовало, что ребята общались со мной как со своей, забывая, что я террийка, что одеваюсь не так, что несу порой непонятные им вещи, что делаю миллион и один промах. Они открыто делились со мной проблемами и знаниями. Вот только мне нужно было углубленное изучение вопроса, а не поверхностный ответ.
— Ена! "Ну да" — это значит, я ничего не поняла. Кто такой псимаг?
Она неторопливо переписала список ингредиентов для зелья снятия обморожения, потом уже повернулась ко мне.
— Маг, который болен.
Я вопросительно подняла бровь.
— Неизлечимо болен. У нас есть для псимагов закрытые лечебницы. Мать Нейтаса в одной из них. Их род хранит тайну, что с ней произошло, но знаешь… мне кажется это из-за его отца. У Деваров нет рабынь. Ни одной. Точнее, они были, он часто попадает в список и получает женщин. Только сейчас их нет. Смерти рабынь не фиксируются, поэтому…
— Думаешь, Девар их прикончил?.. Ой, да ладно, я имела в виду — убил?
Ена осторожно кивнула.
— Но за магами следят, и от связанной женщины не избавиться. Я думаю, что он…
— Заразил её? — охнула я.
— Довел её до пси-состояния.
— Стой, то есть, она сошла с ума? Она в психушке?
— Она… без ума, да, — пробуя слова на вкус, попробовала ответить Ена.
— Без ума — это скорее показатель эйфории или врожденной глупости. А вот сумасшествие — диагноз!
Ена прикусила щёку, обдумывая услышанное, потом проговорила:
— Мне жаль, что мы не сможем повторить вечеринку и не станцуем твое караоке.
— Караоке не танцуют, а поют. Так что всё еще будет!
Она улыбнулась и вернулась к переписыванию закорючек и вензелей, которые преподаватель Тракс искусно выводил прямо в воздухе.
— Похмелье можно вылечить магически? — спросила я, решая не расширять перечень вопросов на обратной стороне блокнота.
— Вполне, — ответила Сивилла, шествуя на полшага впереди.
— А месячные?