Архимаги не ищут лёгких путей!
Шрифт:
Парацельс кивнул, подтверждая слова леди.
В глазах ведьмы впервые со времени её появления мелькнул огонёк разума.
– Куда вам, жалкие козявки!
– она мерзко захихикала, из её рта полезли тошнотворные призрачные сгустки, похожие на гусениц.
– Я Гонтия Летофоро, мастер резьбы по кости и заклинательница чумы, уже несколько тысячелетий страдаю в облике духа! Каждую секунду я испытываю такую боль, от которой тебя вывернуло бы наизнанку! Меня держит в этом мире могущественная сила, на фоне которой вы - муравьи.
– Я знаю, что ты страдаешь, - спокойно
– Ведьма не попадёт в мир мёртвых, пока не передаст свою силу преемнику. Тебя, скорей всего, зарубили наши доблестные солдаты. По хорошему архимаг Просперо или кто-то из его подручных должны были изгнать тебя, но, как нам известно, они столкнулись с неким "Нечеловеческим ужасом"...
Гонтия мерзко захихикала, перемежая смех с кашлем.
– О да-а-а, я видела как они бежали! Их перекошенные, перепуганные лица! Они увидели наше творение, да-а-а-а!
– Что за творение?
– резко спросила Беатриса.
Старуха перевела на неё взгляд, в котором сплелись в жутком союзе боль, презрение и злое торжество.
– То, что покончит со всеми вами, имперские псы! За все ваши грехи! Вы познаете такую боль, такие муки, что мои тысячелетние страдания покажутся вам лёгкой щекоткой!
– Обязательно познаем, - заверил её Парацельс.
– Я вообще каждое утро обычно познаю боль полной чашей рассола. Ты главное, расскажи интересную историю про это самое... которое с нами покончит. Чтобы нам всем понравилась.
– С какой стати я должна вам вообще что-то рассказыва-а-а-ать?!
Под конец фразы Гонтия перешла на визг. То ли порошок Беатрисы действовал очень недолго, то ли в ведьме скопилось слишком много злобы и желчи и они, нет-нет да прорывались сквозь дурман.
Парацельс улыбнулся краешком рта. Чокнутая старуха своими воплями не особо раздражает его. Напротив нагоняет ностальгические воспоминания о бытности студентом в академии магии - Гонтия очень похожа на его преподавательницу зельеварения на втором курсе. В плане адекватности один в один. И внешне похожа. Даже, пожалуй, посимпатичнее будет.
Но в отличие от преподавательницы, на неё можно и нужно давить.
– Да у тебя выбора особого нет, - заметил Парацельс.
– Расскажешь всё как было - обретёшь покой. Продолжишь слюной брызгать - я запихну тебя в железный гульфик тысячелетней свежести. Просидишь в нём ещё столько же.
Настоящему архимагу терпения не занимать. Его последняя фраза достучалась до разума ведьмы... или его остатков. По крайней мере, Гонтия прекратила кидаться оскорблениями и более-менее спокойно спросила, спрятав злобу под мнимой покорностью:
– И что же вы хотите узнать?
Беатриса вновь включилась в разговор:
– Для начала расскажи, что за "неописуемый ужас" вы создали? Постарайся не упустить ни одной детали. Имей в виду, я почувствую, если ты начнёшь врать или недоговаривать.
Парацельс кивнул, предоставляя леди полный карт-бланш в переговорах.
– Ни одной детали, говоришь...
– ведьма нахмурила жидкие белесые брови.
– Придётся начать издалека. Что вам известно о сотворении мира?
– Эй, ну не с такого
– возмутился Парацельс.
Ведьма злорадно хихикнула.
– Я расскажу только самое главное, - успокоила она архимага.
– Когда Творцу наскучила наша реальность, и он улетел создавать другие миры, его престол заняли боги. Они были молоды и глупы, часто дрались из-за косого взгляда или бранного слова. В ходе одной из битв они серьезно повредили механизмы мироздания, созданные Творцом для защиты нашей реальности. Через щель начал проникать Хаос, угрожая затопить и поглотить наш мир. Опомнившись, боги начали спешно латать "плотину", но без Творца, без изначальной искры вдохновения, они не довели дело до конца. По сей день Хаос по капле просачивается в наш мир, неторопливо подъедая его изнутри.
– Это общеизвестная информация, - со скучающим видом сообщила Беатриса.
– Ничего интересного.
– Я подвожу вас к основному блюду, - прошипела ведьма.
– Имей терпение, стерва!
Беатриса в ответ мило улыбнулась.
– Не слишком ли ты дерзишь человеку, способного продлить твои мучения ещё на пару тысяч лет?
Ведьма смерила леди убийственным взглядом и неохотно продолжила повествование:
– В отличие от магов с их формулами и графиками, мы, ведьмы, всегда воспринимали наш мир как живое существо.
– Парацельс, услышав это, драматично закатил глаза.
– Большое капризное существо, со своим характером и привычками. Больше других преуспела наша наставница, самая старшая и опытная из нас - Урсула Абраксас - она часами, днями, неделями проводила в медитации, "беседовала с котиком", как она это называла. Я лично видела, как Урсула, нырнув особенно глубоко в воды бессознательного, водила по воздуху рукой, словно гладила огромного кота. Наша наставница была по истине выдающейся ведьмой... Она и обнаружила новую, никем незамеченную рану в мироздании, год за годом источенную хаосом.
Голос ведьмы изменился, исчезли остатки злобы и безумия. Гонтия говорила спокойно, размеренно, с гордостью за свою наставницу.
– Она не так много рассказала нам из того, что выведала. Но сказанного было достаточно, чтобы понять - через новую рану, брешь в реальности, открывается доступ к такой силе, к таким возможностям...
– старуха мечтательно зажмурилась.
– Что вам, мерзким тварям, такое и близко не снилось!
– Да, да, да, даже близко не снилось, - согласился Парацельс.
– Ты не отвлекайся, ближе к делу.
– Ближе к делу...
– пробурчала ведьма.
– Мы начали подготовку к грандиозному ритуалу. Пригнали несколько сотен рабов - мужчин, женщин, стариков и детей. Мы вытопили весь жир из их тел, выдавили всю кровь, разлили по отдельным сосудам. Из содранной кожи изготовили горы пергамента. Часть тел высушили и мумифицировали, часть просто расчленили. Конечности - отдельно, внутренности - отдельно, туловище - отдельно. Тяжкий труд, вам не понять. Жуть как умаялась я тогда.
Ведьма говорила о массовом убийстве людей так, словно речь шла о забое скота на зиму - буднично и сухо, как о привычной надоевшей рутине.