Архимаги не ищут лёгких путей!
Шрифт:
– Дальше давай, - буркнул помрачневший Парацельс. За более чем двухсотлетнюю жизнь он встречал и более циничных особ, но до сих пор не научился воспринимать такие кровавые подробности полностью спокойно.
Кочерыжка грязно обматерил всех ведьм и их родню. По равнодушным лицам Геренда и Беатрисы сложно было что-то прочитать.
– А дальше...
– голос ведьмы дрогнул.
– Урсула не сказала, зачем всё это нужно. Но мы вскоре сами догадались. Мы делали тело. Гомункула. Вместилище для... чего-то. По похожему рецепту обычно делают зверокниги.
– Зверокниги?
– переспросил любопытный Кочерыжка.
–
– Служат как передвижные хранилища заклинаний. Жутко бестолковые и противные создания. На уме только пожрать и кого-нибудь трахнуть. У нас их и без того пруд пруди было.
Услышав про зверокниги, Беатриса нехорошо прищурилась.
– Может, вы и делали зверокнигу?
– спросила она.
– Только очень большую?
– Я сама так и думала сначала, - признала Гонтия.
– Что просто делаем большую и мощную Зверокнигу. Она бы просто лопнула, развалилась под собственной тяжестью и вложенной в неё мощью - это вам любой хоть немного смыслящий чародей подтвердит. Слишком уж хрупкие создания эти зверокниги. Но мы верили нашей наставнице и работали строго по её указке.
Голос Гонтии снова задрожал. Вновь начали проскальзывать безумные нотки. Взгляд ведьмы затуманился, словно она видела что-то, недоступное другим, события давно минувших дней.
Парацельс бросил на Беатрису вопросительный взгляд. Та покачала головой. Дескать, не мешай ей, пусть говорит.
– В день ритуала, когда план Урсулы должен был осуществиться, нас атаковали, - продолжила рассказ Гонтия.
– Война длилась уже несколько месяцев, и мы прекрасно понимали расклад сил. У мятежников не было ни единого шанса против имперского легиона, даже при многократном численном преимуществе. Мятежники выиграли нам время, но не достаточно. Когда мы закончили подготовку и приступили к ритуалу, битва кипела уже в подземелье. Пришлось поторапливаться, но мы не подвели наставницу - каждая из нас идеально выполнила отведённую её роль. Ритуал был практически завершён, осталась сущая мелочь, но... но... но... но...
Гонтия начала заикаться, не в силах продолжать.
– Добейте уже её, чтоб не мучилась, - предложил "добрый" Геренд.
– Эта истеричка уже в печёнках со своими воплями.
Бывший вампир смотрит на ведьму с плохо скрываемым отвращением. Мало того, что всё тело зудит, так ещё и призрачная стерва ушам покоя не даёт.
– Водички ей бы, - предложил Кочерыжка.
– Колдуните, мессир, чтоб призрак смог обычную воду пить. У меня как раз фляга с водицей из наших, особых гномьих источников...
Он похлопал себя по оттопыренным карманам на штанах.
Парацельс и Беатриса не ответили. Они молча ждали, когда ведьма продолжит рассказ.
Гонтия, справившись с приступом, поведала самое интересное:
– Нечто, заполнившее созданное нами тело... Язык не поворачивался подобрать ему имя... Я видела такие вещи, от которых у прочих кровь стыла в жилах. Я смеялась, когда людей живьём пожирали твари, выведенные в наших инкубаторах. Я сама любила вкусить плоти и крови новорождённых младенцев. Но Это... то, что я тогда увидела...
– из её глаз ручьём хлынули красные как кровь слёзы, пар из глаз приобрёл багровый оттенок.
– Урсула, наша наставница, ошиблась... Непоправимо ошиблась! Мы не могли контролировать Это создание! Мерзкое! Отвратительное! Абсолютно чуждое! Оно
– Гонтия сдавленно всхлипнула.
– Мы пытались бежать, но Оно хватало моих сестёр одну за другой и пожирало! Я стояла ближе всех к двери, выскочила первая и потому спаслась. Я была напугана до смерти, но нашла в себе силы запаять дверь заклинанием, чтобы выиграть себе немного времени.
– Бросила своих подруг умирать!
– презрительно процедил Кочерыжка.
– Да бросила!
– истерично взвизгнула Гонтия.
– Не тебе меня судить! Ты бы также поступил, если бы увидел Это! Перед Ним законы морали нравственности и дружбы не имеют значения! Только спасение своей жизни, вот что важно! Лучше вечная агония в аду, чем Его утроба! Я слышала как кричат мои заживо пожираемые сёстры - страшней их воплей я не слышала ничего! Они до сих пор разрывают мне уши!
Гонтия зарыдала, сотрясаясь всем призрачным телом. На глазах оно начало разрушаться, маленькие кусочки отваливались от него и растворялись в воздухе словно сахар в горячем чае.
– Мессир?
– забеспокоилась Беатриса.
– Что с ней?
– Без понятия...
– Парацельс выглядел озадаченным.
– Похожа, она... развоплощается. Мир мёртвых забирает её.
– Я бежала...
– сквозь всхлипы выдавила из себя Гонтия.
– не помня себя от страха, и наткнулась на имперских солдат. Обычных солдат, передовой отряд. Они как раз добивали остатки мятежников. Сразу поняли, что я ведьма, и зарубили словно простую старуху. Я даже не пыталась защищаться. Зачем? Бессмысленно...
Её руки и ноги растворились, туловище тоже начало распадаться. Но голова пока оставалась нетронутой. Парацельс зашептал заклинание, стараясь удержать ведьму, но даже архимагу надолго не ослабить хватку мира мёртвых.
– Я, уже мёртвая, видела как архимаг Просперо, сопровождаемый другими магами и рыцарями, проходит мимо моего изрубленного тела. Он бросил лишь короткий взгляд на мой дух! Глупец!
– сквозь страдание и боль прорвалась желчь злорадства.
– Они даже не предполагали, Что ждёт их в библиотеке, где мы проводили ритуал!
Она хрипло засмеялась, из её рта выпал зуб и на лету испарился.
– Через пару минут они уже бежали назад, и лица их были... аха-ах-ха, не удивлюсь если имперские псы обмочились все как один! Они ощутили своё полное бессилие против творения Урсулы Абраксас! Только Просперо, похоже, сохранил остатки самообладания - даже будучи призраком я ощутила эхо могущественной магии. Кажется, это было заклинание Небесные Золотые Врата. Но и Врата рано или поздно падут! Наше творение вырвется наружу и пожрёт вас всех, твари!
Ведьма дико захохотала. От смеха её челюсть отвалилась и пролетела насквозь грудную клетку. Шея хрустнула, и следом за челюстью последовала и вся голова...
Парацельс с брезгливым выражением стряхнул с рук остатки призрачной плоти. После нескольких тысячелетий страданий и безумия, ведьма Гонтия, наконец, покинула мир живых.
– Подохла, - прокомментировал Геренд.
– Свят, свят, свят, - Кочерыжка осенил себя защитным кругом.
– Ну и что скажете, мессир?
– Беатриса с вопросом в глазах взглянула на архимага.