Архимагл
Шрифт:
Хотелось вступить в полемику, рассказать, что так с клиентами не разговаривают, но, полагаю, что всё закончилось бы оскорблениями в мой адрес, которые я не смог бы стерпеть. За несколько сотен лет мой характер отнюдь не стал добрее, скорее наоборот, жизнь вытравила поклонение и несопротивление перед слабым полом, которое в нас вбивали в детстве. Я почти перестал делить людей по половому признаку, цвету кожи, и прочему. Если на меня кто-то напал или оскорбил, то неважно, кто он, расплата неизбежна. За агрессию в свой адрес я одинаково спокойно мог наложить Круцио или Аваду на девушку или на мужчину, на разумную макаку или неразумного хищника.
Молча разворачиваюсь и покидаю магазин.
В спину доносится, довольный фырк и громким противным голосом сказанная фраза:
— Давай, давай, вали отсюда, урод. Ходют тут разные…
Вот это она зря обострила, ведь хотел всё решить миром. Я же больше сотни лет был исполняющим обязанности Темного Лорда, такое оскорбление не могу проигнорировать, ну никак. Неужели люди не видят пределов своей наглости? Или считают, если человек молчит и в ответ не ругается, то им всё дозволено? Может они думают, что бессмертные?
В общем, у меня фигурально выражаясь «упало забрало», «переклинило в голове», и ещё сотня подобных эпитетов.
Достаю таймер, смотрю на дисплей. Долго я тут пробыл, осталось всего двадцать минут до открытия портала.
Возвращаюсь в магазин, там никого, кроме ухмыляющейся продавщицы и её напарницы, нет. Прикрываю дверь, беру стул, стоящий рядом с кассой, и вставляю его ножки в ручки двери, блокируя оною.
— Ты что творишь, хулиган, я сейчас милицию позову! — завизжала тетка.
— Не беспокойся. Милицию позовут другие, твое тело паковать.
Беру со стойки первую попавшуюся книгу и кидаю её в наглую тетку, чтобы она не успела убежать и забаррикадироваться в подсобке. Книга попала ей прямо в голову и женщина поплыла. Рывком приближаюсь к ней, правой рукой беру за шею и поднимаю в воздух.
Вторая продавщица истошно визжит на одной ноте, не обращаю на неё внимания.
— Более трехсот лет никто слабее архимага не смел безнаказанно оскорбить темного Лорда и остаться при этом живым или здоровым. Прими свою кару. — Наношу пальцами левой руки серию тычков в особой последовательности по нескольким акупунктурным точкам на теле, пережимая каналы, по которым течет прана. Теперь дама будет часто страдать мигренью всю оставшуюся жизнь, если не найдет мастера акупунктуры, который исправит ей токи праны в теле. — За твой поганый язык проклинаю тебя силой своей! Чтоб у тебя всю жизнь голова болела! Я сказал! — Добавляю речь, чтобы она знала, почему болит голова.
Отпускаю женщину, разжимая руку, она не удерживается на ногах и падает на пол, хрипло дышит и хватается за горло.
Оглядываюсь, вторая продавщица замолчала и убежала в подсобку, наверное, милицию вызывать.
Убираю стул и спокойно выхожу из магазина. Направляюсь в сторону Волги, там должна быть промзона, если успею дойти, и меня правоохранители обнаружат раньше, чем успею покинуть мир, можно будет поплутать до окончания отчета таймера.
Иду вдоль двух с половиной метрового забора, обшитого металлом с натянутой поверху колючей проволокой. Этот забор тянется вдоль берега Волги, окружая зону портовых складов. Услышал писк таймера, оповещающий громким звуковым сигналом за тридцать секунд до срабатывания портала.
Достаю устройство перехода между мирами и слышу сзади окрик:
— Стоять, не двигаться.
Оборачиваюсь и вижу метрах в пятидесяти двух милиционеров,
Из портала я вылетел вновь с ускорением и с набранной инерцией влетел в стену ангара. На миг замираю с расставленными руками и ногами, впечатанный в стальной бок ангара, затем сползаю по стене, оставляя кровавые следы.
Из лежачего положения кое-как сумел сесть, достал аптечку, расстегнул куртку и стал обрабатывать раны. Одновременно с этим погрузился в состояние полу-транса и стал направлять потоки праны к ранам. Серьезных ран не было, царапины. Спасибо плотной брезентовой одежде. Хотя, думаю как раз из-за этой одежды, меня так быстро нашли стражи закона.
— Эй, ты что тут делаешь? — раздался голос неподалеку.
Я так сильно сосредоточился на исцелении, что перестал обращать внимание на окружающую обстановку. Передо мной стоял пожилой мужчина, лет пятидесяти пяти в синей ватной фуфайке, стареньких серых шерстяных брюках и потрепанной шапке-ушанке из искусственного меха. Он смолил дешевую папиросу.
— Сижу. Сам видишь же. Дай закурить, что ли.
Мужичок протянул мне папиросу. Достаю из бокового кармашка рюкзака спички и подкуриваю.
— Так ты как сюда попал и чего подранный такой? — вновь поинтересовался мужчина.
— Да… Шёл вдоль забора, задумался, тут налетела стая бродячих собак и стали кидаться. А я с детства собак боюсь до ужаса, голова моментом отключается, одни инстинкты остаются. Ну, я и сиганул через забор, всё брюхо о колючую проволоку себе распорол.
— А не врёшь? Что если милицию вызову? — прищурившись, спросил мужик.
Я посмотрел на сторожа с усмешкой.
— Ты вообще как, нормальный человек? Возле вашей фирмы бегает стая собак, они тут наверняка прикармливаются, так что — это, считай, ваши собаки. Значит, ваша контора виновата в травмах, полученных мною. Давай знаешь что, я лучше сам вызову милицию и напишу заявление о травле животными.
Лучшая защита — это нападение. Зная эту истину, я использую её, чтобы избежать дополнительных проблем уже с нашей милицией. Тем более я наверняка до сих пор в розыске, так что попадаться не стоит.
— Да ладно, ты чего, я так… — пугается мужчина в фуфайке подобного развития событий. — Пойдём, до выхода провожу. Ты как, идти можешь или скорую вызвать?
— У вас телефон есть?
— Конечно, — отвечает неуверенно мужчина и подозрительно смотрит на меня, наверняка раздумывая, что я собираюсь выполнить свою угрозу