Архив комиссара Каина
Шрифт:
— Значит, так и поступим, — произнес я. — Если возможно, то пусть ваши помощники как можно скорее приступают к сбору воды.
Норберт кивнул:
— Приступим сразу же. — Он, казалось, был уже готов оставить трапезу незаконченной, чтобы начать выполнение этой задачи, так что мне пришлось заставить его успокоиться и доесть; впрочем, он не слишком сопротивлялся. — Есть что-то еще, о чем нам следует позаботиться?
— Ну, не знаю, как вы, — пришлось указать мне на очевидное, — но я бы не отказался от хорошего мытья. И возможно, не лишено смысла организовать заодно и наряды по стирке. — Я снова взглянул на Норберта. — Нам ведь не потребуется брать отсюда питьевую
— Не потребуется. — Казалось, он стал еще счастливее, несмотря на только что взваленный на его плечи дополнительный объем работ. — У нас будет более чем достаточный запас.
Нотариус подчистил тарелку куском хлеба и отошел, дожевывая на ходу.
— Ну, это уже совсем хорошая новость, — согласился Тайбер, даже не стараясь скрыть подъем, который сам испытывал от перспективы предложенного мною мытья.
Император свидетель, я уже спустя несколько дней в этой пустыне весь чесался и смердел, так что нечего и говорить о тех страданиях, которые должен был испытывать в связи с этим он.
— Рада слышать, — подала голос Фелиция, появляясь из-за грузовика с вокс-аппаратом Гренбоу, лениво покачивающимся в механодендрите. — Что тут у вас? О-о-о, яичный порошок! Давненько не пробовала.
— Присоединяйтесь, — пригласил я и перевел взгляд на Юргена. — Можешь приготовить еще порцию для нашего технопровидца?
— Есть, — козырнул Юрген и принялся возиться со своей переносной жаровенкой, я же указал Фелиции на складной стул, только что освобожденный Норбертом, и она благодарно присела на него, поставив вокс на песок передо мной.
— Мне удалось его починить, — сказала она. — Но не ожидайте слишком многого. Мне пришлось позаимствовать некоторые части из перфоратора, который я нашла в бараке у дорожников, чтобы сделать временный конденсатор, а еще у меня закончилось благословленное машинное масло, так что пришлось освятить немного старой застывшей смазки и использовать ее. — Она пожала плечами. — Но более или менее он теперь функционирует.
— Что намного лучше, чем если бы он совсем не работал, — поспешил заверить я. — Какой у него теперь радиус действия?
— Пара километров, полагаю. — Она приняла из рук моего помощника тарелку с едой, подняв на него взгляд и одарив радостной улыбкой. — Спасибо, Юрген, ты заставляешь этот мир крутиться [303] .
— Всегда пожалуйста, мисс. — Тот зарделся от смущения и быстро нашел себе какое-то дело в сторонке, которое, как он показывал всем своим видом, требовало его незамедлительного и полного внимания.
— Замечательно, — сказал я.
Это было не настолько далеко, как мне бы хотелось. О чем-то, чему хватило бы мощности и дальности, чтобы вызвать шаттл, который бы забрал меня отсюда (конечно, с почетным эскортом из истребителей, чтобы уж долететь наверняка), можно было лишь мечтать, но теперь мы хотя бы могли заметно увеличить дальность действия отельных микрокоммуникаторов. А это, в свою очередь, значило, что мы можем разделить наши силы и, возможно, выслать несколько разведывательных отрядов, чтобы не продвигаться вслепую, как до сих пор. В общем, наши шансы на выживание сегодняшним вечером весьма существенно увеличились.
303
Обычное среди технопровидцев и младших техножрецов выражение, призванное передать благодарность за участие и заботу. Заключенный в нем смысл, похоже, состоит в том, что даже маленькая часть механизма может быть хоть и незаметной,
— Кто будет с ним управляться? — спросил Тайбер. — Гренбоу теперь командует одной из команд ополченцев.
И это назначение он получил, конечно же, потому, что, покуда вокс был сломан, его специальные навыки не были нужны, а сейчас внезапно снова оказались востребованы. С другой стороны, если убрать его из команды теперь, когда он только начал приводить их в подобие слаженной боевой единицы, не обошлось бы без катастроф.
— По тому, что я видел, могу заключить, что мы были бы идиотами, если бы не оставили его на этом посту, — произнес я. — По крайней мере, пока у них там все не устроится получше.
— Согласен, — кивнул Тайбер, очевидно пребывая в плену счастливого самообмана, будто его мнение могло оказать здесь какое-то влияние на мое решение. — Но больше поставить некого.
— Я могла бы разобраться, — вмешалась Фелиция несколько неразборчиво из-за того, что не отвлекалась при этом от еды, и кивнула на объемистый заплечный аппарат. — В принципе, это не должно быть слишком сложно.
— Но ты не знаешь нужных процедурных моментов, — возразил Тайбер, — позывных, протоколов связи…
— А ей и не нужно, — возразил я. — Если микрокоммуникаторы все равно будут связаны с базовым аппаратом в общую сеть, вы или я всегда сможем ответить на входящий запрос.
Тайбер кивнул, внезапно оценив возможности маленького передатчика, закрепленного у него в ухе.
— Все, что Фелиции нужно будет делать, — это держать каналы связи открытыми и прослушивать случайные переговоры, которые мы можем поймать.
— Это я могу, — заверила нас технопровидица, проглотила последнюю порцию омлета и неожиданно громко рыгнула. Она ухмыльнулась, лишь немного смущенно, и отдала тарелку моему помощнику. — Прошу прощения, просто еще не привыкла снова иметь полный желудок. Спасибо, Юрген, тебе удался настоящий деликатес.
Это было, конечно, некоторым преувеличением, учитывая несколько базовый характер кулинарных способностей моего помощника, но, вероятно, следовало учесть, чем ей приходилось питаться последние пару месяцев, и тогда все становилось на свои места. Я улыбнулся, стремясь рассеять остатки неловкости, и произнес:
— Не думал, что услышу нечто подобное из уст техножреца. Мне как-то казалось, что вы полагаете вкус пищи совершенно не имеющим значения.
Фелиция снова ухмыльнулась.
— Мы должны бы, конечно, игнорировать удовольствия плоти, устремляясь к идеалам машины, — радостно согласилась она, — но с некоторыми из них так сложно расстаться.
Я кивнул в ответ, начиная понимать, почему учителя в семинарии находили ее столь сложным учеником.
— Ну, что у нас на десерт?
Следующий рассвет мы встретили в осязаемой атмосфере оптимизма, охватившего всю автоколонну. Несмотря на прохладу начала дня, я еще разок, напоследок, окунулся в пруд, понимая с некоторой печалью, что определенно слишком много времени провел среди вальхалльцев [304] , но в то утро я оказался не единственным; казалось, едва ли не половине наших беженцев пришла в голову та же идея.
304
Каин действительно большую часть своей карьеры был приписан к вальхалльским боевым единицам.