Архив комиссара Каина
Шрифт:
— Тогда фрак их раздери, где они? — обоснованно спросил я.
— Возможно в спячке, — сказал Яффел, — если вообще остались в живых.
Хотя он был построен совсем не для пожимания плечами, он сделал похвальную попытку, хотя ее эффективно нейтрализовали ремни безопасности.
— В конце концов, мы только сделали вывод об их присутствии, только из-за заражения на Виридии. Есть вероятность, что заражение пришло совершенно из другого источника.
— Возможно, — заключил Драмон, — но маловероятно.
— Как бы то ни было, — сказал Яффел, признавая аргумент, возможно потому, что не утруждал себя просчитывать
— Письменно подтвердите? — спросил я, еще раз позволив своему беспокойству вложить в слова вспыльчивость. — Если на борту скитальца действительно есть крады, то потому что их туда направили тираниды, и они никогда не поместят горстку туда, куда влезет пара сотен.
659
Верно. Вероятность что генокрады появились в системе Виридии откуда-то из другого места, кроме "Отродья Проклятия" составляет 0,35 %, согласно моему ученому Мотту, который имеет значительные способности для такого рода статистического анализа. Именно по этой причине ему было запрещено посещать неисчислимые игровые заведения, особенно в компании Каина.
Как выяснилось, даже это было печальным преуменьшением, но пока я все еще находился в блаженном неведении относительно этого конкретного факта, моя первоначальная догадка волновала меня сильнее.
Любые последующие разговоры были эффективно прерваны несколькими неприятным моментами, когда снова заработали двигатели и "Громовой ястреб" внезапно наклонился, его нос поднялся, когда пилот выровнялся на том, что осталось от старой посадочной палубы Искупителя. Затем зажглись бортовые внешние прожекторы, ярко осветив окружающие металлические дебри, и от маленького кружка техножрецов послышался вздох, несмотря на то, что большинство из них, несомненно, считало, что такая очевидная демонстрация эмоций в обычных обстоятельствах была несколько ниже их достоинства.
Но я не мог их за это винить. Металлический ландшафт был по-своему весьма впечатляющим, хотя и бесспорно мрачным. Он раскинулся под нами, заполняя иллюминаторы до зубчатого горизонта пустошью скрученных и деформированных пластин обшивки, отрезанных структурных элементов и какими-то остовом сервисного судна, очень неприятно напоминающим мне размеры нашего "Громового ястреба". Чем бы это ни было, оно столкнулось слишком быстро, чтобы можно было опознать останки, но странность в пропорциях запутанных обломков заставила меня подозревать, что это было судно ксеносов. Однако до того, как я привлек к нему внимание Драмона и спросил его мнение, он пропал из вида и наш спуск стал еще более крутым.
Даже в те дни, я столько раз заходил на посадку, что не мог сосчитать, и схватился за подлокотник своего кресла, когда пилот головокружительно развернул нас. Гравитационное поле на борту секунду или две неприятно колебалось, пока синхронизировалось с местным и установило несколько иное положения пола. Теперь, вместо спуска, мы, кажется, приближались к твердой стене потресканного металла и, хотя я разумом знал, что наш пилот был более чем компетентен,
Конечно же, его не последовало. Еще до того, как стихло эхо брюзжащих проклятий Юргена в адрес родни членов экипажа, внешний слой покинутого корабля сменился стенами посадочной палубы.
— Кажется, он все еще может функционировать, — сказал Яффел, его тон добавлял не высказанное "я же говорил".
— В самом деле, похоже, — согласился Драмон, — но внешность зачастую обманчива.
— Совершенно верно, — согласился Яффел, — но мы должно быть без проблем сможем закрыть двери и выровнять давление в зале.
Встроенные в корпус люминаторы ярко отражались в матовом от возраста металле стен, их опоры были более тонкими и лучше сработанные, чем те, которые я привык видеть на борту кораблей Империума. На периферии посадочного дока были разбросаны таинственные механизмы, которые казались какими-то простыми и более компактными. Понятия не имею, что это означало, кроме смутного понимания, что наши бесстрашные охотники за археотехнологиями потерпели неудачу в самый последний момент и что возможно все полезное уже было утащено поколениями назад; но Яффел и другие, казалось нисколько не унывали, и без умолку щебетали друг с другом, указывая на предметы пальцами и механодендритами подобно малолетке в кондитерском магазине.
Окончательный удар пробежался по моему позвоночнику и вой двигателей смолк до такой степени, что я смог снять свои наушники. Последовав примеру, разбрасывая перхоть, Юрген качнул головой.
— Ладно, это было достаточно быстро, — прокомментировал он, проверяя свой лазган, когда спрыгнул на пол из своего кресла для астартес, — в следующий раз лучше взять табуреточку.
— Хорошая мысль, — сказал я, разминая затекшие ноги и раздумывая, почему об этом сам не подумал. Под ногами все еще слабо дрожала палуба, что казалось немного странным, и я начал оглядываться вокруг, чтобы понять причину.
— Изумительно, — сказал Яффел на секунду оторвавшись от иллюминатора, затем довольный собой повернулся к Драмону, — автономные переключатели, кажется, все еще функционируют.
Конечно, я не понимал, о чем он там говорит, но суть мне была достаточно ясна: корабельный дух машины должно быть все еще приглядывает за ангаром, даже после стольких тысяч лет, потому что массивные двери, закрываясь, заскользили так равномерно и совершенно четко, что даже отдавало какой-то жутью. На "Ревенанте" таким же механизмом управлял бы десяток членов экипажа в скафандрах, и такое же количество накачивало воздух в зал, когда бы они запечатались. Здесь, кажется, сам корабль был способен это сделать.
— Кто закрывает двери ангара? — спросил Юрген, поднимая свой лазган, когда всмотрелся в иллюминатор, очевидно в любой момент ожидая бегущую к "Громовому ястребу" из засады орду.
— Дух машины корабля, — сказал ему техножрец, несомненно, смакуя возможность разъяснить чудо Бога-Машины, несмотря на то, что мой помощник не проявлял понимания тонкостей технологии. (Должен признаться, для меня все эти чудеса тоже оставались за гранью. Так же, как и работал ли механизм, или работал не так как мне нужно, и, если нет — это проблема технопровидца. В первую очередь, именно из-за этого нам нужны техножрецы).