Архив кошмаров I. Безысходность. Рассказы 1-3
Шрифт:
– Только вот ты не начинай, ок?
– Тьфу-тьфу! – Лёня обернулся назад и пару раз плюнул. – Пронеси нечистая!
– Через левое!
– Что?
– Обычно плюют через левое, а не правое! Ты разве не знал?
– Знаю! – усмехнулся Лёня. – Просто забыл.
– Ты такой рассеянный в последние несколько дней.
Лёня махнул на него рукой.
– Всё в порядке!
– Я бы так не сказал, – Вадим посмотрел на часы. – Две минуты. Учитывая, что ты вытворяешь в последние две недели.
Лёня молча
– Что?
– Что, что! – передразнил его Вадим. – Я про твои выкрутасы в промзоне.
– Ах, это! – ответил Лёня. – Сейчас не время!
– Да? А я как раз считаю, наоборот. Два тринадцать.
– Давай не сейчас!
– Не сейчас? Шумахер! Какого хера? – возмутился Вадим. – Шесть гонок подряд. О чём ты думал?
– Просто временные трудности!
– Скажи спасибо, что про эти временные трудности Юрец не узнал. Слава Богу, что он ни с кем не общается из этой тусовки. И то не факт, что не узнает.
– От кого?
– Ну, скажем, от Сани Мелохина.
– От него? – усмехнулся Лёня. – Вряд ли.
– Не важно от кого он узнает. В любом случае я его обманул. Два сорок один.
– В каком смысле?
– В прямом! А ты думаешь, тогда вечером мне надо было сказать правду? Типа он такой: «Эй! Как там Шумахер? Он гоняет?», а я такой: «Ну типа да. Разгоняется ещё. Уже шестой раз последним приходит к финишу!»
Друзья засмеялись.
– Четвёртый! – поправил его Лёня. – Четыре гонки и две «Черты». Последние не в счет. А насчёт Юрца…Ты его лучший кореш. Он тебя простит.
– Да! Но ты знаешь его преданность плану. Уж лучше быть в курсе событий. А теперь даже я переживаю.
Лёня развернулся в сторону своего друга.
– Тебе не о чем беспокоиться!
– Уверен?
– Да!
Вадим посмотрел на часы.
– Три двадцать два.
– Дерьмо случается. Просто… просто так получилось.
Лёня не мог сказать Вадиму всю правду. По крайне мере часть её он уже готов был раскрыть, но сразу же передумал.
– Ох, не знаю, Шумахер! Не то время, чтобы сейчас что-то случалось.
– Считай это осенней хандрой. Перенапряжением. Усталостью. Меланхолией.
– Куда тебе ещё больше меланхолии-то?
– Не надо переживать! Мы сейчас дождёмся Вику с Юрой и спокойно уедем. Мне даже гнать не придётся.
– Дай Бог! – вздохнул Вадим. – Два пятьдесят.
Ребята ненадолго замолчали.
– Ну, что с камерами? Он их отключил?
– Пока нет! Я бы это сделал намного быстрее. Думаю, ему ещё потребуется минута, максимум две.
– А что с устройством, всё окей?
– Да, что с ним будет? Эти руки, – Вадим поднял кисти вверх, – не могут создать что-то неработающее.
– Ты хотел сказать, они могут создать всё что угодно.
– Нет! Как раз наоборот.
– А в чём тогда проблема?
– А?
– Ну, скажем, расширять
– Скажем так, на данном этапе жизни… Три тридцать. Меня всё устраивает. То количество знаний, которыми я обладаю, мне достаточно для того, чтобы удовлетворять свои научные познания и делать то, что нужно для достижения поставленной задачи.
– И ты ничего бы не хотел изменить?
– У-у-у-у. Куда у нас разговор неожиданно зашёл.
– И всё же.
Вадим задумался.
– Раньше хотел. Много чего хотел изменить. К лучшему.
– И что-же изменилось?
– Я изменился! – он выдавил из себя улыбку. Было заметно, что он вспомнил что-то неприятное. – А ты?
– Что я?
– У тебя есть мечта? Или ты, как Юрец, до конца жизни будешь под Альбертом? Четыре ноль два.
– Чьей жизни? Его или моей? – Лёня засмеялся.
– Не понял!
– Я просто пошутил.
– Не понял! – снова повторил Вадим. Его взгляд был уставлен на дорогу.
«Если» всё-таки произошло.
6
07 сентября 12:05
Длинный белый лимузин притормозил возле «Нефертити». Михаил тут же вскочил, как ошпаренный, и прошептал: «Только не сейчас!»
– Уважаемые! – он обратился к рабочим. – Сколько вам ещё нужно времени?
– Пока не знаю, – ответил Юра. – Может несколько минут.
– Хорошо! Будьте здесь! Я сейчас вернусь! – Михаил подошёл к зеркалу возле двери и поправил волосы.
Затем широко улыбнулся и выбежал на улицу.
– Что случилось? – Юра всё ещё стоял на лестнице.
– Сейчас посмотрю! – Вика осторожно отодвинула штору и посмотрела на улицу. – Кажется, к нему кто-то приехал.
– Что значит к нему? Уверена?
– Пока нет! – Вика насторожилась.
Как только Михаил вышел на улицу, он тут же остановился. Возле лимузина стоял здоровенный Амбал в чёрном костюме, который всем своим видом намекал на то, что с ним лучше не связываться никому: ни самому Богу, ни черту. Он молча подошёл к двери, ведущей в салон, и открыл её. Из него вышла высокая дама с длинными чёрными волосами в сером манто. Осмотревшись по сторонам и увидев Михаила, она улыбнулась.
– Госпожа Печински! – пролепетал Куба.
– Михаэль! – произнесла дама с лёгким польским акцентом. – Ну, не стойте же там.
Михаил подошёл поближе и, осторожно взяв руку дамы, поцеловал её.
– Вы как всегда прекрасны!
– Ох! – покраснела Печински. – Не смущайте меня, ради всего святого!
В этот же момент водитель покинул своё рабочее место и встал по другую сторону от госпожи Печински. Теперь Михаил понял, что этот Амбал и водитель были близнецами, правда с разницей в сто килограмм.