Архивы Дрездена: Доказательства вины. Белая ночь
Шрифт:
Чирик-чирик. Продолжайся это еще сколько-то времени, и им пришлось бы опасаться садящихся на макушку голубей.
Я нахмурился и подумал немного.
– Чисто теоретически, – сказал я наконец, – какого рода вещи могут помешать Зимним и Летним отреагировать должным образом на постороннее вторжение?
Глаза Лилии оживились, и она кивнула Хвату. Рыцарь повернулся ко мне:
– Чисто теоретически помешать этому способно очень немногое. Самое простое – отсутствие мало-мальского уважения к силам вторгающихся чужаков. Если Королевы не считают их угрозой,
– Гм, – кивнул я. – А еще?
– Гораздо более серьезной причиной могли бы стать проблемы баланса сил между Летними и Зимними. Любая реакция на вторжение может отвлечь наличные оборонительные ресурсы. Если одна из династий не согласится действовать скоординированно с другой, это предоставит ей идеальную возможность нанести внезапный удар, пока первая подставила ей спину.
Я вытер вспотевшие руки о штанину и прищурил один глаз:
– Постойте-ка, я правильно понял? Летние готовы ударить по Красным. Но Зимние не хотят помогать им в этом, зато с гораздо большим удовольствием нападут на вас, ребята, пока вы будете заняты другой угрозой.
Я счел молчание Хвата знаком согласия.
– Но это безумие, – сказал я. – Если такое произойдет, пострадают обе династии. И та и другая ослабнут. Кто бы ни оказался наверху, в выигрыше останутся Красные. Чисто теоретически, конечно.
– В дисбалансе между Зимними и Летними нет ничего нового, – заметила Лилия. – Он существовал со времени нашего с вами, Гарри, знакомства. Он продолжается и сегодня – в связи с несчастливой судьбой нынешнего Зимнего Рыцаря.
Я поморщился:
– Господи, он еще жив? Сколько лет уже… четыре года прошло?
Хват поежился:
– Я видел его раз. Совершеннейший псих, наркоман и убийца…
– И насильник, – вставила Лилия тихим, печальным голосом.
– И это тоже, – хмуро согласился Хват. – Я бы ему шею свернул и смог бы спать после этого спокойно. Но никто не заслуживает… – он поперхнулся и немного побледнел, – такого.
– Этот придурок предал Мэб, – вполголоса заметил я. – Он знал, на какой риск идет.
– Нет, – возразил Хват, поежившись еще раз. – Поверьте мне, Гарри. Он не представлял себе, что с ним случится. Такого даже он не мог вообразить.
Убежденность, звучавшая в голосе Хвата, произвела на меня впечатление – особенно с учетом того, что Мэб проявляла ко мне пугающий интерес и что я все еще был ей должен пару услуг. Я неуютно поерзал на стуле и постарался об этом не думать.
– Тем не менее, – сказал я, – имеется в наличии Летний Рыцарь. И имеется Зимний Рыцарь. Какой тут дисбаланс?
– Он не в состоянии воспользоваться своей силой, – объяснил Хват. – Он узник, и всем это известно. Он не может выступать за Зимних. Поэтому в нынешнем напряжении отношений между династиями его можно не учитывать. Его все равно что нет.
– Ладно, – пробормотал я. – Мэб держит его… не знаю где, но взаперти. Она хочет предпринять наступление прежде, чем Летние сосредоточат все свои силы, и изыскивает способ уравнять шансы. Если Летние начнут операцию
– К сожалению, – тихо произнесла Лилия, – наша информация о внутренней политике Зимних весьма ограниченна. Мэб не из тех, кто делится своими замыслами с другими. Последние ее действия… – она зажмурилась на мгновение, словно одолевая сопротивление, – непоследовательны.
Я оперся подбородком на руку и задумался.
– Мэб можно охарактеризовать по-разному, – проворчал я. – Но черт возьми, непоследовательной ее не назовешь. Она как чертовски здоровенный ледник. Остановить ее невозможно, но, по крайней мере, всегда знаешь, как она станет действовать. Что там говорил Шекспир? Постоянна, как Полярная звезда.
Хват нахмурился, словно борясь с собой, потом устало вздохнул:
– Я думаю, многие из тех, кто знаком с сидхе, согласятся с вами.
Это нельзя было счесть ни согласием, ни опровержением – во всяком случае, с формальной точки зрения. Однако, если подумать, заклятия сидхе отличаются известной формальностью.
Я снова откинулся на спинку стула, обдумывая несколько десятков идей и обрывков информации, чтобы сложить более или менее цельную картину. Картина выходила не из приятных. В прошлый раз, когда баланс сил между Королевами фэйри немного нарушился, это едва не привело к глобальной катастрофе, сопоставимой по масштабам со столкновением Земли с метеором среднего размера или ограниченным обменом ядерными ударами. И ведь это все учудила младшая Королева более спокойных и рассудительных Летних, предшественница Лилии, Аврора. Покойная Аврора, мысленно поправился я.
А если конфликт развяжет Мэб, дела обернутся не так плохо, как тогда.
Хуже.
Гораздо хуже.
– Мне нужно знать об этом больше, – тихо произнес я.
– Я понимаю, – кивнула Лилия. Она подняла руку к виску и закрыла глаза, морщась, словно от боли. – Но… – Она покачала головой и снова замолчала: заклятие Титании связало ей язык.
Я покосился на Хвата – тот сумел-таки выдавить:
– Простите, Гарри.
А потом тоже зажмурился, и лицо его слегка позеленело, словно ему сделалось дурно.
– Мне нужны ответы, – пробормотал я, рассуждая вслух. – Но вы не можете дать их мне. И на свете не так много людей, знающих, что происходит.
Мои собеседники молчали, на лицах их отражалась боль.
– Мне кажется, – проговорил Хват через несколько секунд, – мы сделали здесь все, что могли.
Я несколько мгновений усиленно шевелил мозгами, наконец поднял взгляд:
– Нет, не все.
Лилия открыла глаза и посмотрела на меня, выразительно изогнув тонкую серебряно-белую бровь.