Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Дентон решил, что они тебя укокошат, — сплюнул Харрис. — Избавят нас от хлопот.
Сходится. Я подозревал, что в этой истории замешан кто-то еще.
— Он узнал об их слежке сразу после того, как я свалил в тот день из гаража?
— Ну да. И приставил меня следить за ними, чтобы уверенность в твоей смерти была стопроцентной. Я увидел погрузку в багажник и подумал — ты мертв. Мы решили покончить с бандой, прежде чем Макфинн покончит с Марконе.
— Откуда вам стало известно об этом?
Харрис заворчал:
— Он сам сказал. Этот чертов троглодит
Я не выдержал и улыбнулся:
— Неужели?
— Ей-богу! — Харрис приподнял голову и сжал кулаки. Я ощутил, как он весь напрягся. — Хватит разговоров. Если ты не намерен переходить на нашу сторону, то убирайся к черту. Или жми на курок. Только не трать мое время.
Я нажал пушкой парню на горло, маленько придушив.
— Я еще не закончил. Ты передашь Дентону послание. Мне надоело ходить вокруг да около. Скажи, что на восходе луны в доме Марконе ему предоставится возможность сделать свой выстрел.
Харрис извивался подо мной, корчился, хрипел, но, услышав мои слова, притих и ошарашенно выпучил глаза.
— Не надо быть гением, чтобы понять простую вещь — Дентон постарается оказаться там, где появится Макфинн. Очень удобно убрать свидетелей, став единственным очевидцем происшествия. Скажи, я тоже буду там. И еще скажи, я его не упущу.
С этими словами я резко убрал револьвер. Полузадохнувшийся Харрис крякнул что-то неразборчивое. Похоже, согласился передать… Я, не торопясь, поднялся с него. В одной руке пояс, в другой револьвер. При виде пояса Роджер жадно сверкнул глазенками.
— Зачем сказал? — просипел он. — Зачем предупредил?
Я внимательно посмотрел на него и тихо ответил:
— Я не в восторге ни от вас, ни от ваших действий. Вы не используете дарованную Силу; она использует вас. Вы превращаетесь в диких зверей, поддерживая мир с помощью страха. Настал ваш черед бояться.
Харрис распрямился. Волосы всклокочены, рожа в крови. Он отступил на пару шагов, опасливо стреляя глазами по сторонам.
— Мой пояс. Отдай.
— Забудь, сынок. Пояс ты не получишь. И мой тебе совет — беги к мамочке, запрись в своей комнате и не выходи, пока все не устаканится.
Он побелел как полотно и двинул на меня. Я наставил револьвер. Харрис застыл, сжав до хруста кулаки.
— Ты не уйдешь с этим, — прохрипел он. Голос от напряжения срывался на фальцет.
— На восходе луны, — напомнил я, повернулся и быстро зашагал из переулка. В носках да по гравию. Черт! Боюсь, что эта неимпозантная деталька плюс заметная хромота все-таки подпортили эффектный уход.
Метров через девять из тени материализовалась Тера и зашагала в ногу, держась достаточно близко, чтобы подхватить меня, если я вдруг надумаю свалиться.
— Ты ошибся, чародей, — сказала она.
Я посмотрел в ее бездушные янтарные глаза.
— О чем ты?
— Они не становятся животными. Животные такое не делают. Звери убивают, когда голодны, когда защищают себя или свою территорию. Не для удовольствия. Не из-за похоти.
Она оглянулась,
— Такое делают только люди, чародей.
Я скривился, но возражать не стал.
— Думаю, ты права.
— Конечно, я права.
Какое-то время мы шли молча.
— Ты постараешься помочь моему жениху?
— Постараюсь, — ответил я. — Только я не имею права отдать на откуп его проклятию новые жизни.
Глаза Теры потемнели, и она кивнула:
— Это не потребуется. Он всегда думает о других.
— Звучит приятно. Наверное, он хороший человек.
Она передернула плечами.
— А эти? Из ФБР? Они захотят помешать тебе?
— Да.
— И что ты сделаешь, когда…
— Я не могу заставить их передумать. Они не управляемы. Полагаю, теперь они так и будут убивать. — Я смотрел себе под ноги. — Когда они… Когда они встанут на моем пути, вот тогда мне и понадобится вся моя человечность.
Глава 26
Мы с Терой шли вдоль 49-й улицы по направлению к озеру. Нас поджидал старенький фургон, движок тихо работал. Фары мигнули навстречу, и водитель откатил боковую дверцу.
— О Господи! Гарри, что они с тобой сделали?
Сьюзен неловко скользнула ко мне. Я ощутил ее тепло и не удержался, здоровой рукой обнял за плечи, прижал к себе. Узкие джинсы подчеркивали красоту длинных ног, бордовый жакет выгодно оттенял смуглую кожу. Она стянула волосы сзади, и от этого обнаженная шейка казалась еще тоньше, еще беззащитней. Сьюзен была немыслимо нежная, теплая. От нее веяло таким чистым и по-женски прекрасным ароматом, что я против воли почти повис на ней. Вся боль, сидевшая внутри, взбунтовалась с новой силой, словно соперничая с нежностью моей подпорки.
— Избили, — пояснила Тера. — Я же говорила, не убьют его.
— У тебя не лицо, а ящик с раздавленными помидорами, — присмотревшись, сказала Сьюзен. На ее личике залегла глубокая тень.
— В твоих устах это звучит как музыка, — пробормотал я.
Они погрузили меня в фургончик, где скучилась «Альфа» — Джорджия, Билли и другие. Там же лежали, тихонько постанывая, голубоглазый парнишка и девушка с волосами цвета мышиной шкурки. Джорджия, как заправская медсестра, суетилась подле раненых друзей. Ребята облачились в купальные халаты, простые и неброские. Спасибо, хоть не сидят в чем мать родила. Обстановочка и без того порядком нелепая. Не хватало еще трястись в фургончике с компашкой голых и не слишком симпатичных школяров.
Усаживаясь, я начал застегивать ремень безопасности и заметил, что руки покрыты противными черно-багровыми пятнами. Трудно понять, где они начинаются, где заканчиваются. Не руки, а один сплошной синяк. Я привалился к стеклу, подперев голову кулаком вместо подушки.
— А ты-то здесь откуда? — спросил я Сьюзен, когда она забралась на водительское сиденье.
— Им был нужен шофер, и, как оказалось, только я достаточно стара, чтобы взять напрокат машину.
Я поморщился.
— Ох…