Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Не знать, — она мягко сжала мои руки. — Оставить дыру в жизни этой маленькой девочки. Она твоя дочь, Гарри. И другого папы у неё не будет.
— Да, но если я появлюсь, и она вспомнит меня, то я уже не её отец. А её отец-чудовищный злодей. Дарт Дрезден.
— Она узнает тебя лучше, — сказала Мёрфи. — В конечном счёте. Если ты постараешься.
— Ты не понимаешь, — сказал я. — Я не могу… Я не могу сделать что-то, что может причинить ей боль. Просто не могу. Я едва знаю эту маленькую девочку… но она моя. Да я лучше разнесу себе
— Боль проходит, — сказала Кэррин. — Если ты поразмыслишь над этим…
— Ты так и не поняла, — почти прорычал я. — Она — моя кровь, Кэррин. Она моя. Здесь не о чем размышлять. Она — моя маленькая девочка. Я не смогу снова смотреть на то, как ей больно…
Я внезапно замер с открытым ртом.
Адские колокола, да как я мог не понять того, что пытались сказать мне Матери?
Я не вынес бы вида своего ребёнка, испытывающего боль.
И, может быть, в этом я был не одинок.
— Звёзды и камни, — выдохнул я. — Так вот, что здесь происходит.
Кэррин заморгала, глядя на меня:
— Извини?
Я продолжил размышлять об этом, следуя за логикой:
— Вот почему Мэб послала меня убить Мэйв. Она такая же, как Титания. Она знает, что это нужно сделать, но…
— Но что? — спросила Кэррин.
— Мэйв всё ещё её маленькая девочка, — негромко произнёс я. — Мэб не человек, но во всех сидхе есть… следы влияния людей. Мать Зима назвала Мэб романтичной. Думаю, именно поэтому. Мать Лето всё говорила и говорила о том, как люди оказывают влияние на сидхе. Так вот о чём всё это было.
— Я не понимаю, — сказала Кэррин.
— Мэб любит свою дочь, — упростил я. — Она не станет убивать Мэйв, потому что любит её.
Я горько рассмеялся:
— В этом даже есть своего рода симметрия, которую так любят фэйре. Я убил прошлую Летнюю Леди. Сам Бог велел, чтобы Зимняя Леди погибла от той же руки.
Мысли бежали вместе с речью, и я умолк, чтобы осознать — то, что подсказывали мои инстинкты, или может, моё сердце, было правдой. Если Мэб не собиралась уничтожить мир, если её не захватил противник, тогда кто-то другой лгал мне. Кто-то, кто не должен лгать.
— Ладно, — сказала Кэррин, — Если не Мэб, то кто собирается устроить этот магический ритуал для апокалипсиса?
Я продолжал следовать логике и похолодел внутри:
— О. О,Боже. Всё это время.
Я направился к двери.
— Иные. В конце концов, это всё Иные. Нам нужно идти. Прямо сейчас.
— Гарри, — окликнула Кэррин.
Я обернулся.
— Почему бы тебе не объяснить…? — она нахмурилась. — Ты мне не доверяешь. И ты будешь держать меня поблизости, как и других.
Я опустил взгляд.
— Не принимай близко к сердцу. Сейчас я не доверяю даже себе.
Она покачала головой:
— Вот она, твоя благодарность.
— Сейчас Хеллоуин, — сказал я, — ночь, когда каждый кажется тем, кем он не является.
Я повернулся к двери:
— Но
Глава 40
Выйдя наружу, я перекинулся парой слов с Тук-Туком, и к тому времени, как Монстромобиль выкатился с парковки, нас окружал крошечный и незаметный глазу эскорт, готовый прогнать любого вражеского шпиона, посланного следить за нами. Я, разумеется, понимал, что внимания вражеских представителей Маленького Народца нам не избежать, но в данном случае, когда важно соблюдать скрытность, все средства хороши.
Когда Кэррин вновь увидела раскраску машины, она закатила глаза и отказалась от поездки. Она проследовала за нами на своем Харлее. Молли поехала со мной, устроив у себя на коленях рюкзак с дробовиком. Молли была из тех, кто верит, что будущее можно улучшить, таская всё необходимое с собой в рюкзаке. Сегодня он выглядел особенно полным.
Пока я вёл, всякий раз, когда я использовал сцепление или давил на тормоз, жжение в голени под бинтами, намотанными Баттерсом, усиливалось. Остальная часть ноги тоже покалывала и зудела, но, по крайней мере, рана не кровоточила сквозь повязку.
Что это был за дротик? Зачем в меня стрелять, если только Красная Шляпа не думал, что этим убьёт меня?
— У меня, эм, — сказала Молли, когда я поставил Кадди на парковку у берега, — у меня для тебя кое-что есть.
— А? — спросил я.
— Я сделала срочный заказ утром, и уже к полудню всё было готово. В смысле, ну ты же знаешь — пока я ещё могла пользоваться кредиткой Томаса.
Я моргнул:
— Ты присвоила деньги Белой Коллегии, чтобы сделать мне подарок?
— Я предпочитаю думать об этом скорее не как о присвоении, а как о непреднамеренном добровольном пожертвовании, — заявила она.
— Поосторожней, — посоветовал я. — Ты же не хочешь быть втянутой в дела Лары и её команды. Даже одалживать у них деньги не очень умно.
— Я не брала их взаймы, босс. Я их украла. Если они не были достаточно осмотрительными, чтобы остановить меня, то это не моя проблема. Они должны более осторожно подходить к тому, кому передавать эти кредитки. Кроме того, это не очень большой удар по их бюджету, они вполне могут себе это позволить.
— Вот он, подход современной молодёжи, — сказал я. — Ловко.
Я нашёл место, достаточно большое для Монстрмобиля, и припарковался, а затем поставил машину на ручник и заглушил двигатель.
— И что это?
Молли выбралась из машины.
— А ты сам посмотри.
Я уже было двинулся к ней, но она тут же нетерпеливо сама поспешила мне навстречу, обходя машину и одновременно копаясь в своём рюкзаке. Я захлопнул за собой дверь машины, и она вручила мне бумажный свёрток, перетянутый шпагатом.
Я открыл его, разорвав шпагат и бумагу, и у меня в руках оказалось что-то длинное и кожаное.