Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Я покачал головой:
— Рано утверждать что-либо.
Мёрфи кивнула, сжав губы. Потом помолчала немного, взвешивая мысли.
— Ты знаешь, что делаешь.
— Спасибо.
Она пожала плечами:
— Я рассчитываю на то, что ты сам мне скажешь, если все обернется так, что мне нужно будет знать.
— Идет, — согласился я, глядя на ее профиль. Мёрфи совершила то, на что шла крайне редко. Доверилась мне больше обычного. Я-то ожидал, что она начнет требовать и угрожать. С этим я справился бы. В некотором роде так было даже хуже. Совесть глодала меня изнутри. Я пообещал хранить
А впрочем, что изменится, если я ей скажу? Ну, дам я ей информацию, до которой она рано или поздно все равно докопается…
— Послушай, Мёрф. Я особо обещал этому клиенту не разглашать никакой информации. Но… если бы я мог говорить, я бы тебе посоветовал поинтересоваться через Интерпол убийством одного француза по фамилии Ларош.
Мёрфи зажмурилась и повернулась ко мне.
— Интерпол?
Я кивнул:
— Если бы я мог говорить.
— Идет, — сказала она. — Если бы ты мог говорить, ублюдок упрямый.
Губы мои невольно скривились в ухмылке.
— А я пока посмотрю, не удастся ли разузнать чего про эту татуировку.
Она кивнула:
— Думаешь, мы имеем дело с очередным чернокнижником?
Я пожал плечами:
— Не исключено. Но если ты насылаешь на кого-либо хворь с помощью магии, это обыкновенно обставляется как смерть от естественных причин. А это месилово… Не знаю, не знаю. Скорее уж такого можно ожидать от демона.
— Настоящего демона? Как в «Экзорсисте»?
Я покачал головой:
— Те из Падших. Бывшие ангелы. Это не одно и то же.
— Почему?
— Ну, демоны — просто разумные существа родом откуда-то из Небывальщины. По большей части мир смертных их не интересует, да они его и не замечают почти. Те, кто проделывает такое, как правило, голодны — или из самых злобных, которых кто-либо призывает поработать громилой. Вроде той твари, что использовал Леонид Кравос.
Мёрфи поежилась.
— Да, помню. А что Падшие?
— Им-то как раз наш мир очень даже интересен. Но в отличие от обычных демонов они не вольны в своих действиях.
— А это еще почему?
Я пожал плечами:
— Зависит от того, с кем ты говоришь. Я слышал самые разные варианты — от теории магических резонансов и до «такова Божья воля». В общем, Падший не смог бы сделать этого, если бы не получил разрешения.
— Верно. Интересно, кстати, много ли найдется людей, согласных разрешить, чтобы их сначала заразили, а потом замучили до смерти? — заметила Мёрфи.
— Угу. Вот именно.
Она тряхнула головой:
— Неделька обещает выдаться та еще. С полдюжины наемных убийц орудуют в городе. Городской морг работает с двойной нагрузкой. Мэрия требует от нас повышенной боевой готовности: из Европы или откуда-то там еще к нам ожидается важная шишка. А теперь вдобавок какой-то заразный монстр бросает обезображенные трупы на обочине…
— За то ты мне и платишь, Мёрф.
Мёрфи фыркнула. Вернулся Баттерс, и я откланялся — веки сделались уж слишком тяжелыми, да и тело начало болеть в местах, о существовании которых я раньше не думал. Сон представлялся сейчас наилучшим выходом — столько всякого случилось, что самым разумным было
Я проделал весь извилистый путь к выходу — только чтобы обнаружить двери, перегороженные каталкой с пациентом, подключенным к замысловатому медицинскому аппарату. Должно быть, его перевозили из палаты в палату. В общем, на улицу я попал через пустой кафетерий, расположенный недалеко от травмпункта.
Какой-то холодок коснулся моего загривка. Я застыл, оглядываясь, и потянулся за жезлом. Одновременно я обострил как мог свое магическое чутье, пытаясь определить источник тревоги.
Я не обнаружил ничего, да и ощущение тревоги миновало. Я двинулся по переулку к многоярусной стоянке, расположенной почти в квартале от больницы, стараясь на всякий случай смотреть во все стороны одновременно. Я обогнал старика бомжа, медленно ковылявшего, опираясь на тяжелую деревянную трость. Чуть дальше топтался на обочине высокий парень в ветхом пальто и замызганном костюме на пару размеров меньше, чем следовало бы; в руке у него поблескивала откупоренная бутылка водки. Он злобно покосился на меня, когда я проходил мимо. Ночной Чикаго…
Я уже миновал полпути, когда за спиной послышались шаги. Я приказал себе не дергаться раньше времени. В конце концов, может же это быть еще один перепуганный до паранойи, невыспавшийся консультант, которого выдернули посреди ночи в морг?
В самом деле, почему бы и нет?
Шаги становились все громче и неровнее. Я резко повернулся, вскидывая руку с зажатым в ней жезлом.
…И увидел медведя — здоровенного гризли, опустившегося на все четыре, вот-вот набросится. Готовый выплеснуть смертоносный заряд энергии жезл засиял, и в багровом свете я лучше разглядел преследовавшую меня тварь.
Никакой это был не медведь. Если только бывают медведи с шестью ногами, заверченными в спираль бараньими рогами на башке и двумя парами глаз — парой зеленых и еще одной, повыше, бледно-оранжевых. Если, конечно, бывают медведи, на лбу у которых светятся причудливые руны, а в пасти блестят влажной слизью два ряда острых акульих зубов.
Вся эта злобная махина весом в несколько сотен фунтов ринулась на меня, и я сделал единственное, что может сделать здравомыслящий чародей.
Я повернулся и бросился наутек.
Глава шестая
Все-таки за несколько лет профессиональной работы чародеем я кое-чему научился. И в первую очередь — не ввязываться в драку, если ее затеял не ты. Конечно, чародеи могут низвергать молнии с небес, разверзать землю под ногами у врагов, зашвыривать их ураганом в соседний часовой пояс, равно как сотворить миллион даже еще менее приятных вещей — но только не в том случае, когда все это не заготовлено заранее.
И потом, физически мы не настолько уж крепче обычных людей. Я хочу сказать, если какая-нибудь мерзкая тварюга оторвет мне голову с плеч, я умру. Конечно, справиться со мной не так уж просто, и это может дорого обойтись нападающему, однако мне доводилось несколько раз иметь дело с разными тварями, заранее подготовившимися ко встрече со мной, и особого удовольствия от этого я не получил.