Аристарх Игнатьев. Герой по найму

Максим Медвецкий

Евгения утвердительно кивнула головой, что, по сути, и являлось ответом на поставленный вопрос.

– И зачем такому крутому парню, как твой отец, такой законченный неудачник, как я? – Игнатьев задумчиво почесал щёку. – Странно. Какой с меня на фиг соблазнитель. Мне вон даже соседка взаимностью не отвечает. Говорит, что я мудак.

– Правильно говорит, Петрович, – Кудрявцева присела за стол. – Проблему можно решить лишь тогда, когда признаёшь её присутствие в твоей жизни. А то так до конца своих дней и будешь жить без денег, женской ласки и мужского уважения.

– Может, я за пивом сбегаю? – Игнатьев доверчиво заглянул в глаза своего куратора.

– Баста, –

жёстко отрезала Кудрявцева. – Всё! Сухой закон. На работе пить нельзя, а график у тебя ненормированный. Понимаешь?

– Вот попал, – тихо произнёс Игнатьев. – Может, всё-таки разбежимся, пока не поздно?

– Поздно, Петрович.

– Точно?

– Ты руку отцу жал? – Кудрявцева напомнила о заключённой сделке. – Головой кивал?

Аристарх Петрович, будучи человеком слова, не мог нарушить данное обещание даже вопреки жгучему желанию опохмелиться. Он снял с полки две кружки и, бросив в них чайные пакетики, искренне улыбнулся своей новоиспечённой подруге.

– Тебе сахар тростниковый или с лимоном?

Глава 5

Владелица элитного мехового салона пребывала в состоянии крайней неопределённости, когда, как говорится, и замуж невтерпёж, да никто не берёт. Раиса Михайловна Круглова замуж не торопилась, там она была и об этом месте знала многое. Подводные камни раннего брака навсегда отбили у коренной москвички желание вновь примерить на себя белое свадебное платье и выпить бокал шампанского под аккомпанемент бессмертного творения Мендельсона. Раиса Михайловна как не доверяла штампу в паспорте во времена беспечной молодости, так не верила в его магическую силу и на рубеже сорока пяти лет.

Гражданка Круглова безумно любила жизнь во всех её многочисленных проявлениях, и та отвечала ей взаимностью, периодически подбрасывая щедрые дары и радостные встречи. Очередной дар небес в виде откровения матери, лежащей на смертном одре, стал для неё неразрешимой дилеммой с одним неизвестным и множеством незримых преград. Внезапная истина оказалась тяжким бременем, лишившим волевую женщину покоя и сна. Круглова поставила на паузу свою бурную ночную жизнь и всецело погрузилась в решение стандартного ребуса, когда и заветная цель вроде как на расстоянии вытянутой руки, и схватить её всё никак не получается.

Раиса Михайловна достала из шкафчика скрученную трубочкой карту и расстелила её на массивной дубовой столешнице. Предсмертный подарок матери провоцировал новую обладательницу опасных знаний на активные действия, зачастую вопреки здравому смыслу. Попыток решить этот вопрос с ходу было принято бесчисленное множество, но результат так и остался маячить у нулевой отметки. Круглова смотрела на старую карту, изготовленную из выделанной телячьей кожи, и предвкушала радость победы, такой близкой и волнительной. В своих самых смелых мечтах Раиса Михайловна вдыхала терпкий аромат соцветий сибирских трав и заполняла презренным металлом деревянные повозки, запряжённые гнедыми рысаками.

Внезапный стук в дверь заставил успешную женщину отвлечься от осознанных грёз и вернуться в объятия ежедневной реальности. Она наспех скрутила карту и убрала её в шкаф, после чего вернулась в своё царское кожаное кресло и повелительно произнесла:

– Войдите.

Антонина Егоровна Окольцева распахнула дверь и сделала решительный шаг навстречу своей судьбе.

– Привет, подруга, – Окольцева мило улыбнулась и сделала шаг в сторону.

Лучшая подруга Раисы Михайловны пребывала в состоянии лёгкой эйфории, поскольку смогла сделать практически невозможное. Окольцева и Круглова дружили

ещё со времён школьной парты, за которой долгие годы сидели бок о бок. У них не было секретов друг от друга, и своими девичьими переживаниями и радостями они делились честно и открыто. И хотя Антонина Егоровна не обладала природной сообразительностью и острым умом, коим природа щедро наградила её подругу, это ни в коей мере её не смущало. Не смущал Окольцеву и тот факт, что Раиса Михайловна была более привлекательна как женщина, и мужчины более охотно проявляли знаки внимания именно ей, зачастую игнорируя её пышную подругу.

В это светлое, располагающее к общению, утро, радостная пташка Окольцева впорхнула в офис своей лучшей подруги не одна. Следом за ней в уют просторного кабинета влетел и старый прожжённый селезень.

– Ты кого притащила, подруга? – Круглова недовольно уставилась в сторону странного визитёра. – Ты где его взяла? В морге? Да он же ровесник Сталина.

– Прости, подруга, – Окольцева игриво усмехнулась. – Но ты просила лучшего. Лучше него только Бэтмен.

– Ты уверена?

– Абсолютно, – Окольцева села на кожаный диван и закинула ногу на ногу.

– Ну, судя по размеру желаемого вознаграждения, он должен уметь летать по воздуху, ползать под землёй и к тому же плеваться огнём.

Георгий Спиридонов, в миру более известный как Жора Ловкач, с непроницаемым выражением лица тонул в недоверии своего потенциального нанимателя. Казалось, что фраза относительно обманчивости внешнего вида, придумана как раз про него. В свои шестьдесят пять лет Жора выглядел на все восемьдесят и создавал впечатление прогнившего раритета. Но, как известно, у медали две стороны. Отвратительный генетический код Георгия Спиридонова скрывал в своей дремучей глубине великий цирковой талант. Вот уже последние лет сорок Жора Ловкач являлся самым известным и уважаемым в столице вором-домушником. Про него слагали легенды ветераны незаконного отъёма денежных средств, и на его ратных подвигах училось подрастающее поколение. Природная гибкость, ловкость и незаурядное мышление позволяли Георгию Спиридонову проникнуть куда угодно и когда угодно. Единственным объектом, которого Жора опасался и всячески старался обходить стороной, была закрытая ракетная база стратегического назначения, дислоцирующаяся в ближайшем Подмосковье.

Раиса Михайловна больше доверяла своим глазам, нежели ушам. Именно поэтому столичная бизнесвумен в очередной раз пробежала недоверчивым взглядом по хлипкому телу Георгия Спиридонова.

– И что, действительно лучший?

Жора неопределённо пожал плечами, и следом за этим лукавая улыбка озарила его морщинистое лицо.

– Грязный автомобиль не повод для расстройства. Потому как под его капотом зачастую находится всё тот же мощный двигатель.

– Это ты сейчас что? – Круглова нахмурилась. – Цену себе набиваешь, старый пройдоха?

За последние лет десять к подобному приёму Жора привык. И вместо напускных обид разработал чёткую оборонительную линию.

– Плюс два процента к гонорару, – отрешённо произнёс Спиридонов. – За неуважительное отношение к уважаемому человеку.

Штрафные санкции несколько охладили неуёмный нрав Раисы Михайловны и заставили её крепко сомкнуть накачанные гелем губы. Она вопросительно взглянула на подругу и слегка приподняла подбородок.

– Про его талант легенды ходят, – Окольцева уважительно кивнула головой в сторону Спиридонова. – Говорят, что это он обчистил квартиру Сергея Зверева и выкрал всё нижнее бельё из гримёрки группы «Блестящие».