Аристо из мира демонов

Аметист Андрей

— То, что Добрыня свою булаву ни на что не променяет, я в курсе, — улыбнулся княжич, — Ну а ты, барон, желаешь оружие выбрать?

Я осмотрел дружину.

Ну какое там у них вооружение? Щиты да копья. Никакой фантазии.

Саблю у княжича, что-ли, попросить? Нафига оно мне надо? Да чисто из любопытства.

— Да, княжич, я выбираю твою саблю.

— Хорошо, — согласился Ярослав, — Стоп. Что? Мою саблю? Ты в своем уме?

— Ну, а что? Почему нет? Мне же предстоит княжича изображать,

вот хочу саблю твою в руках подержать.

Яр поразмышлял о чем-то, кивнул утвердительно:

— Хорошо. Будь по твоему.

Снял с перевязи и протянул мне клинок. Я принял и с интересом стал рассматривать.

Вынул изогнутое лезвие из ножен. Посмотрел как солнце играет на остро заточенных гранях. Попробовал подушечкой большого пальца заточку.

Ай, бл*ть, остро! На песок упала пара капель крови.

— Смотри воевода, — засмеялись в толпе, — противник твой от вида твоего грозного испужался, да сам себя зарезать решил.

Шутники.

— Не боись, малец, я тебя сильно калечить не буду, — пробасил Добрыня.

Ну вот, и он туда же. Эх.

Я еще раз посмотрел на непривычно изогнутое лезвие. Взмахнул пару раз. Рубящая сила должна быть внушительная, судя по всему. А если еще и эфиром напитать.

Вернул оружие владельцу.

— Не по нраву пришлось? — выгнул бровь княжич?

— Оружие отличное, — заверил я, кивнул на Добрыню, — Просто не хочу случайно сломать об этого остолопа.

Услышав мои слова, воевода зло зарычал, а княжич рассмеялся.

— Хорошо, будь по твоему.

Ярослав дождался, когда я вернусь на место. Поднял руку, давая знак зрителям затихнуть. Еще раз, по очереди, посмотрел на меня и Добромира. И резко опустил руку, давая сигнал к началу схватки.

*****

По своему богатому прошлому опыту, я рассчитывал, что раззадореный толпой богатырь, скорее ринется в атаку, стремясь расправится со мной как можно быстрее.

Ну, знаете, сила есть — ума не надо. Обладатели огромных накаченных туш, в основной массе своей, весьма не сдержанны в порыве ярости.

Вспомнив как вел себя Добрыня в казармах, то и дело хватаясь за свою дубинку, я справедливо посчитал, что здесь именно такой случай.

Но я ошибся.

Воевода не бросился в атаку по сигналу. Напротив, стоял расслабленный. Изучал меня, присматривался.

Да, это мой промах, я совсем не учел, что он опытный командир, а не какой-то безумный берсерк, прущий напролом в первых рядах атаки.

А дальше, Добрыня стал вытворять что-то совсем странное.

Ухватив свою шипастую дубину за петлю у основания рукояти, он начал ее раскручивать.

Вжух! Вжух! Вжух!

Доносились до меня звуки, словно работали лопасти вертолета. В какой-то момент, скорость вращения стала настолько запредельной,

что я просто перестал видеть саму палицу.

Только это мерзкое: Вжух! Вжух! Вжух!

Я сглотнул. Если сейчас он выпустит эту хрень в меня, я даже не успею увернуться.

А учитывая, что оружие здесь у дружинников заговоренное и усиленное ведунами, я даже не уверен, что мне моя духовная броня поможет.

Кстати о броне. Готовясь принять сокрушительный удар, я начал формировать один за другим слои духовного доспеха.

Один, второй, третий…

Мне нужно как можно больше. Я должен выдержать первый удар, поэтому просто обязан выжать из своих тонких энергонитей максимум.

Я не мог видеть вращающуюся с бешенной скоростью палицу, поэтому следил за сжатой в кулак ладонью воеводы.

И когда она разжалась, я весь напрягся в ожидании удара. Но, вопреки моим опасениям, булава полетела не в меня.

Рассекая воздух, она, словно комета, устремилась вертикально вверх, исчезнув далеко в небе.

Не понял? Он ее что, просто выбросил?

— Опять Добрыня свои игры затеял, — пробежался шепоток по толпе дружинников.

— Точно-точно, так вот палицу в небо запустит, а она потом в самый неожиданный момент врагу на голову падает.

— Ага, — поддакнул кто-то, — он в прошлом году, такой фокус с виверной провернул.

— Помню, помню. Мы потом всем дозорным отрядом поляну от кишок очищали, чтобы волколаки ночью в деревню на запах крови не набежали.

Вот оно что. Это у него такой хитрый тактический прием, значит.

Стоит, улыбается, гад такой. Фиг я к тебе подойду. Ищите дурака. Не хочу я, чтобы хрень эта мне на голову свалилась. А судя по траектории запуска, так и будет.

— Ты чего замер, боец? — задорно выкрикнул воевода, — Али подойти испужался?

Я не стал ему отвечать, просто показал неприличный жест. Добрыня сжал кулаки, но тоже не сдвинулся с места.

А потом раздался гул. Громкий, протяжный, тревожный. Словно сотни горнов затрубили одновременно.

Земля под ногами заходила ходуном. Крупные песчинки подскакивали в бесконечной пляске, словно на мембране военного барабана, на котором играют боевой марш.

Дружина засуетилась, по шеренге побежали взволнованные шепотки. Я посмотрел на княжича.

Достав саблю из ножен, он внимательно вглядывался в небо. Наконец, заметив что-то, громко выкрикнул:

— Трещина!

И в то же мгновенье, над нами замерцал купол защитного барьера.

***

— За мной!

Княжич отдал команду и дружина, громыхая щитами устремилась вслед за ним.

— Куда? Стой! — кричал воевода, — А моя булава?!

Задрав голову он шарил взглядом по защитному барьеру.