Аристократ на отдыхе. Том 5
Шрифт:
Я почувствовал, что демон внутри него буквально бьётся в истерике. Всё же, менталист это слабый демон, ему трудно сохранять спокойствие.
— Посмотри на меня внимательно, князь, — сказал я Голицыну. — Ты же менталист, и должен чувствовать, что у людей на душе. Разве похоже, что я собираюсь тебя убить?
Голицын впился в меня взглядом, но через несколько секунд отвел глаза в сторону.
— Непохоже, — признался он. — Тогда зачем ты пришёл?
Хороший вопрос. Когда я ехал в лечебницу, то собирался просто убедиться, что князь в безопасности
Но теперь изменил свое решение. Голицына нужно было вытаскивать из уныния. Иначе он так и загнется здесь от страха и безысходности.
— Я хочу с вами поговорить, — ответил я. — С тобой и твоим демоном.
Я дал князю несколько секунд на то, чтобы переварить мои слова. А сам пока позвал демона Смерти.
— Убийца, ты можешь открыть здесь аномалию?
Я сомневался в возможностях демона Смерти. Но почему бы не попробовать?
— Могу, Ник, — неожиданно ответил Убийца. — Здесь умерло так много людей, что это несложно.
Я не стал раздумывать над его словами. Наверняка демон имел в виду пациентов, которые всю свою жизнь провели в этой лечебнице.
— Сделай так, чтобы мы сразу оказались внутри аномалии, — сказал я демону.
И через секунду меня и князя накрыл темный, но прозрачный купол. Он был точь-в-точь похож на купол, которым закрывают арену во время магического поединка.
— Где мы? — вздрогнув от испуга, спросил Голицын. — Что это?
— Магическая аномалия, — усмехнулся я. — Мы внутри нее.
— Но это лечебница! Магия здесь не работает!
— Смотря, чья. Напомни мне свое имя.
— Николай Андреевич, — озираясь, машинально пробормотал Голицын.
Было видно, что он пытается сообразить, зачем я затащил его в аномалию.
— Здесь ты можешь воплотить своего демона отдельно от себя, — спокойно предложил я. — А потом вы оба мне расскажете, как встретились. И все, что знаете про ликтора из другого мира.
— Нет! — замотал головой Голицын. — Ты убьешь его!
— Я уже сказал тебе, что никого не убью, — нетерпеливо скривился я. — Сколько раз тебе это повторить?
Но Голицын упрямо мотал головой.
— Я не отдам его тебе!
— Что, так сроднился с демоном? — удивился я. — Чем он тебе понравился?
— Ты не понимаешь! Никто не понимает. Вместе с Зябликом ко мне вернулся вкус к жизни!
— Вместе с кем?
Расхохотаться было бы невежливо, кроме того, это могло окончательно подорвать доверие Голицына. Так что я удержался от смеха, хоть и с огромным трудом.
— Да, его зовут Зяблик, — упрямо сказал Голицын. — И что?
— Ничего, — фыркнул я. — Имя как имя. Как вы познакомились, мне ужасно любопытно.
— Вот! — громко сказал Голицын.
И даже поднял вверх толстый короткий палец, чтобы подчеркнуть важность своих слов.
— Любопытство — вот что главное!
Похоже, я нечаянно подобрал нужное слово.
— Ну, отлично. А теперь рассказывай.
Глава 9
—
Голицын скривился, как будто у него внезапно началась изжога.
— Вечером во дворец. Или к приятелям, играть в карты. Потом спать. С женой!
Голицын выкрикнул это почти с ненавистью.
— Неудачный брак? — поинтересовался я.
— Да нет, — вздохнул Голицын. — Удачный. Просто… Пойми, ликтор, я привык! Привычка — это очень страшно. Она все убивает — любовь, страсть, новизну. Мы двадцать два года вместе… или двадцать три?
Он на мгновение задумался.
— Я даже не изменил ей ни разу. У нас все было хорошо, а потом… кончилось как-то незаметно.
— Давай ближе к демону, — попросил я.
— Никифор Белецкий приехал в Столицу, чтобы вступить в наследство, — вздохнул Голицын. — Ну, да. Это я оформлял ему бумаги. Так мы и познакомились. Теперь понимаешь, как я испугался, когда ты ко мне пришел? А Зяблик чуть сознание не потерял от страха. И главное — что я мог поделать? Звонил Торопов, просил выдать тебе бумаги и уговорить сотрудничать с его службой. Со службой Ликторов!
Эти слова Голицын снова выкрикнул.
— Я не мог ему отказать. Боялся, что однажды он отомстит нам с Зябликом. И согласиться тоже не мог. Отдать тебе поместье — значит, лишиться аномалии! Когда ты пришел, мне все пришлось придумывать на ходу. Зяблик помог — сказал, что у тебя очень независимый характер. И если говорить с тобой невежливо, то ты устроишь скандал и можешь совсем отказаться от поместья. Я так и сделал. Хотя, у меня коленки тряслись от страха. А ты еще намекнул, что мой демон может сойти с ума.
Я только хмыкнул. Не говорить же Голицыну, что я пошутил.
— Это я понял, — кивнул я. — Если тебе важно, то я не сержусь. Расскажи про знакомство с Белецким.
— Мы как-то легко познакомились, — признался Голицын. — Он зашел к мне в кабинет подписать бумаги. А уже через час мы вместе собирались на охоту в его поместье. Я сам не понял, как это получилось. Никифор был веселый, бесшабашный. Ему все было легко.
— Белецкий? — удивился я.
При нашей встрече Никифор Юрьевич произвел на меня совсем другое впечатление. Он, скорее, выглядел жалким.
— Это потом он изменился, — вздохнул Голицын. — И Соболев тоже.
— Значит, ты поехал в гости к Белецкому, — напомнил я.
— Нет, к Соболеву. Белецкий сказал, что там мне будет удобнее — большой дом, много прислуги. А он жил бедно, скромно.
— Ага. И что было дальше?
— Когда я приехал в поместье Соболева, мне показалось, что я ожил. Не меньше! Там и воздух был особенный, легкий. И вода в колодце такая холодная, как будто в нее опустили кусок льда.
— Да, в наших краях хорошо, — согласился я с Голицыным.