Аристократ представляет
Шрифт:
Он остановил меня рукой:
— Вы знаете, я предпочитаю чисто рабочие отношения.
Да, я знал. Точнее не я, а ТеньДень. Он накопал информацию и я стал ее узнавать… Иван Андреевич Акимов не берет взяток, потому что он глубоко погружен в коррумпированную среду российского кино. И все плюшки так или иначе стороной его не обходят — где-то взаимозачетом, где-то подарками, где-то пожертвованиями. У них все было продумано и взаимовыгодно. Никаким налоговикам не придраться. Был Иван Андреевич 1980 года рождения. Закончил Академию по специальности «Ценные бумаги». Главред газеты «Время независимости» некоторое время, потом был взят заботливым дядей-политтехнологом в столичный Депкульт. На дяде вообще проб не где ставить — протеже олигарха Романова, муж стервы-светской-львицы,
Н-да, к кому мы пришли, спрашивается. А Акимов тем временем начал развивать свои идеи:
— Скажите лучше — почему бы вам не заключить контракт с медиа—конгломератом? Который бы выступил в качестве материнской студии? У меня есть такие содружества не примете, они могли бы вам помочь на первых порах. Важно иметь сеть с ключевыми людьми, которые имеют большое влияние, с лицами, принимающими решения, которые могут гарантировать, что целевая аудитория будет завоевана. А что вы думаете о брэндах? Ведь это тоже много мороки, требуются связи. А как насчет франшизы?
— Какой?
Он оживился:
— Я думаю, вы могли бы легко снять продолжение «Деревянная башка» — ну знаете, там каратэ всякое… или нет! «Кишки наружу», нет? А вот: «Скользкая тварь из болота». Знаете, это успешные серии, у них есть аудитория. На них у нас работали самые успешные продюсеры… Вам безусловно надо начинать с подобных фильмов. Все начинающие так делают. Иначе вы легко можете испортить себе карьеру или даже жизнь. Спонсоры провалов не прощают. У нас большой опыт. И мы сможем научить вас всему!
Мои контакты с налоговиками, с МВД, с оружейниками, пожарными, парикмахерами, визажистами, швеями, поставщиками оборудования, спонсорами… оказались куда более успешными. Там я пришел и оставил подписи, Эйт все обеспечил. Это громадная работа — договориться со всеми ведомствами и со всеми потенциальными фирмами услуг, которые нам неизбежно понадобятся уже в этом месяце… А вот договориться с министерством культуры ни у него, ни у меня никак не получалось. Профильное министерство, от которого у нас зависело ВСЕ на встречу не шло.
— Иван Андреевич, я не понимаю, зачем вы мне это навязываете. Я оценил свои силы и принял решение, с остальными руководителями не возникло никаких проблем. Только с вами. Пора бы уже перестать играть в игры.
— Я хочу лишь как лучше. Вот хотя бы взять творческие объединения, они просто так существуют! Это великолепная школа для новичков! Вам нужны таланты в работе? Нужны. Почему же отказываетесь от сотрудничества? Вы знаете, я уже успел ознакомиться с методами вашей работы, с вашими амбициозными планами… но, извините, вы же совсем не разбираетесь в кинематографе!
Это кто не разбирается в кинематографе? Эйт? Он уже наверняка прочитал 1000 киноэнциклопедий и киносправочников, 1000 воспоминаний мэтров, 1000 учебников по кино. Наладил неформальные отношения с 1000 актеров и 1000 киностудий…
Эйт уже даже меня успел заколебать своими цитатами, которые «обязательно пригодятся» мне. Я мог представить, какой объем информации он перелопачивал…
Я уже даже наизусть запомнил: «Жанровая система современного кинематографа состоит из драматических жанров, эпических жанров, лирических и музыкальных…», «различают два вида монтажа…», Ракурс, Панорама, Композиция, Сюжет, Свет, Звук… Да ладно! Я решал задачи! Вы знаете, что существуют методы обоснования решений в работе продюсера? Там есть формулы! Все эти значимости работ, векторы приоритета, сметные стоимости, глобальные критерии… В выборе актера например учитывается уровень гонорара,
Вряд ли кто из продюсеров вообще знает про какие-то формулы подборы актеров. А я знаю! Из-за Эйта.
Мы исследовали вопросы с кинорынками, на которые нам придется идти в свое время, мы узнали, что такое «стулья Диснея», как регулируются законами РФ пародии… ну просто очень много всего!..
Нет, мы погружались в кинопроизводство. Уверенно и неотвратимо. А равного Эйту в этой работе не было.
Получается, дядя врет. И скорее всего он просто даже не узнал, что нами уже сделано. А говорит свое «фи» исключительно с позиции непоколебимого чиновника. Далее его слова вообще повергли меня в шок, он заявил:
— Я скажу вам напрямую. Я точно знаю, что вам не удастся работать в этой отрасли. Вы не потяните. Трудный контингент.
— При чем здесь «контингент»? — Я все с большим трудом сдерживал ярость. Во мне все кипело. Я решил не скрывать свое раздражение: — Вы знаете, я могу расстроится. А в таком состоянии очень трудно удержаться от непоправимых последствий.
— Это угрозы?
— Я вас предупредил. Вы из одного министерства, я из другого. И если в государственном механизме есть бракованная деталь ее удаляют. Наверху ведь понимают, что моя работа важна, поэтому вряд ли они обеспокоятся проблемами какого-то чиновника.
— И что вы сделаете? Тоже, что с Барышниковым? — откинулся он в кресле, явно заинтересовавшись моей откровенностью.
— Зачем? С ним возни было много — суд несколько лет, арест несколько месяцев. С вами я разберусь куда быстрее.
Его лицо сделалось холодным и совершенно непроницаемым. Он окинул меня ледяным взглядом и наконец сказал:
— Все будет в лучшем виде. Вы для нас очень важный клиент. Оставьте документы у секретарши. И идите.
«Идите», хм… Выйдя из кабинета я почувствовал жажду. На довольно острый вопрос о Барышникове я ответил так, как будто бы я был не исполнителем, а организатором всех бед, которые случились с этим продажным типом. Получилось это органично. Но концовка разговора случилась как-то быстро. Он вдруг согласился. Хотя предпосылок для этого не было. Испугался угроз? Или решил по-тихому закопать наши проекты?
Секретарша отсутствовала, я положил папку с документами и увидел графин с водой в смежной комнате за полуприкрытой дверью. Зашел, попил и вдруг понял, что я невольно оказываюсь свидетелем чьего-то интимного одиночества. Акимов тоже вышел из кабинета, подошел к столу секретарши, я видел это из вспомогательной комнаты. Не найдя секретарши он огляделся (я инстинктивно подобрался, лишь бы меня не обнаружили) и как-то принюхиваясь взял в руки мои бумаги.
Он углубился в задумчивое чтение, выдав верхнюю губу вперед. Какой же он некрасивый, когда так делает! Он становится похожим на слюнявого зайца. Неужели ему об этом некому сказать? Представительный мужчина не имеет жены?