Аристократка в академии некромантов, или Как снять проклятье
Шрифт:
– Я артефактов, – бесстрастно произнесла Марика. Я даже среагировать не успела, как она вытащила из кармана зелёный ромбовидный кристалл и повернула его. – Заткни уши!
Я заткнуть не успела. Как и остальные…
… протяжный писк заставил всех присутствующих корчиться в муках.
– А-а! – закричал Гарет, прижимая ладони к ушам. – Что это за чертовщина?!
– Сделайте что-нибудь!
Адепты оседали, не в силах выносить этот мерзкий пронизывающий звук. Марика спокойно достала из другого кармана ушные затычки и вставила их.
–
– Бра-во! – кашляя, захлопал Гарет. Переглянулся с Лемом, посмотрел на обливающуюся слезами Карин, на остальных и разразился хохотом. Даже Коуэлл рассмеялся, улыбался и молчаливый Гилт.
Я наградила сестру строгим взглядом.
– Что? – не поняла она. – Ты сказала не использовать неиспытанные артефакты, но этот испытан. Работает, как часы.
Я закатила глаза и повела ребят на улицу. Помещению нужно проветриться…
Меня разрывало от противоречивых чувств. С одной стороны – хотелось немедленно наказать сестру за дурную выходку, с другой – я боялась сделать только хуже. Для начала извинилась перед адептами и попросила их впредь не спешить с выводами, подбирать выражения. Вряд ли меня услышали, точнее услышали и поняли далеко не все, всё же с некромантами сложно. Ярость застилает им глаза, туманит разум. Я лишь надеялась, что вечером мне удастся сгладить возникший конфликт.
Отвела Марику в сторону и, озираясь, зашептала.
– Я знаю, что ты хотела защитить себя, но не стоит действовать столь кардинально. Ребята могли пострадать, мог случиться выброс…
Марика подняла на меня зло прищуренные глаза.
– Мне нужно было терпеть их нападки и ждать, когда они первыми нанесут удар?
Я неопределённо качнула головой.
– Защищайся при прямой угрозе, но не забывай, что имеешь дело с некромантами. Ты могла пострадать.
– Я поняла, – сухо вымолвила она, кивнув. – Больше никаких демонстраций, ты можешь быть спокойна.
Это вряд ли, но Марике я говорить об этом не стала. Я не смогу защитить её от всего на свете и ей ещё не раз предстоит столкнуться с трудностями. С последствиями своих действий. Самой…
Осмотр прошёл по плану. Довольно спокойно, но всё же я ловила на Марике неприязненные взгляды некоторых адептов.
Вечером привезли гитару. Она должна была помочь мне осуществить задуманное. Она и свалившаяся на голову подруга с сестрой. Сложнее всего было убедить адептов собраться на поросшей травой поляне рядом с кладбищем. Так себе романтика, но всё же…
Я сложила и развела костёр, Лем и Гарет приволокли брёвна, Марика и Ада покрывала с закусками.
– Песни у
– Ну, почти. Первая часть плана, – ничуть не оскорбилась я. – Адептам нужно расслабиться, они слишком напряжены, побыть в другой обстановке…
Поначалу мою затею восприняли скептически. Адепты мялись, вели себя скованно. И Коуэлл, и Гилт, и Виктория, назвавшая Марику малявкой, держались отчуждённо и в стороне.
А мы просто жарили на костре хлеб, мазали его ореховой пастой и джемом, разливали по чашкам ягодный чай. Ада непринуждённо рассказывала о своих годах в академии, будто, не замечая направленные на неё недоверчивые взгляды. А ведь ей тоже было непросто. Я знала это…
Марика бросала в огонь сухие шишки, я молча взяла гитару и заиграла. Мелодия без слов достигала наглухо закрытых сердец некромантов. Я видела, как меняется выражение их лиц, как меняется взгляд.
… кто-то начал тихо подпевать. Я повернула голову и тепло улыбнулась Карин. Мелодию подхватила Фабиана, присоединилась Ада. Костёр извергал искры и бросал их в ночное, кажется, впервые звёздное ясное небо…
Полились разговоры. Тут и там раздавались смешки. Юноши ухаживали за девушками, кто-то предложил прыгать через костёр. Начала атаковать мошкара.
– Можно? – бесстрастно спросила Марика, демонстрируя колбу на своей ладони. – От насекомых, – пояснила она. – Почти не воняет, но дымит немного.
– Давай, малышка, жги, – хохотнул Гарет, попивая чай из металлической кружки.
– А вы, мисс Шин, сыграйте что-то повеселее, – с улыбкой попросила Карин.
– Я сыграю, – охотно вызвалась Ада, и я передала ей инструмент.
– Ты такая душевная… – прошептал мне на ушко ректор. Снял с себя пиджак и накрыл им мои плечи. – В тебя легко влюбиться…
– Даже не думайте, – осадила строго. – Забыли о моём проклятье? Хотите испытать на себе тяжёлые будни умертвия?
– Хорошо, убедила, – легко сдался он, вскидывая ладони. – Попробую позже. – Я начала хватать ртом воздух от такой неслыханной наглости, как меня щёлкнули по носу. – Расслабься, пичужка. Схожу за картошкой, зря что ли костёр жгли? – он подмигнул и направился в сторону хозяйственных помещений.
Я покачала головой, ощущая, как под сердцем тревожно заныло. Что, если проклятье так и не удастся снять? Да, я волновалась о Марике, но впервые за это безумное время, я подумала о себе. О своём будущем.
Нравился ли мне Яр Килан? У меня не было однозначного ответа, но очевидно, что он меня интригует. Я хотела узнать, может ли быть между нами что-то большее, хотела узнать этого мужчину получше…
***
Ада перебирала пальцами струны, ощущая, как душа отзывается на каждый пронзительный звук. Боль. Одиночество. Разочарование. Комплексы… сплелись в адский гудящий от напряжения комок оголённых нервов. Казалось одно неосторожное слово способно прорвать так усердно сдерживаемую лавину чувств.