Аристократы улиц 2
Шрифт:
— Надеюсь, не слишком оглушил вас такой информацией? — спросил князь, снова усаживаясь.
— Я растерян, признаю. Мне надо обсудить это с братом.
— Можете ссылаться на меня, если хотите. Не надо скрывать, Эспер, кто вам всё рассказал.
Теперь он прямо подталкивает меня к тому, чтобы я выдал его Владу. Зачем? Если это какая-то хитрая схема, то я пока не в силах её понять.
— Отличное зелье, — сказал я, допив чай. — Голова уже прошла.
— Рад слышать, — улыбнулся Грушецкий. — Смоленская алхимия — лучшая в
— А в вашем княжестве занимаются косметической алхимией?
— Не так хорошо, как хотелось бы. А я уже давно мечтаю подмять этот рынок под себя.
— Моя сестра делает успехи в этом направлении.
— Госпожа Белослава? Занятно, — князь постучал пальцами по столешнице. Перстни заблестели, отражая солнечный свет из окна. — Полагаю, что теперь мы переходим к главной цели нашей встречи?
— Да, ваше высочество. Я бы хотел предложить вам свой вассалитет.
— Это я уже понял, — кивнул Грушецкий. — На каких условиях?
— На стандартных.
— Сами знаете, что в этом деле не бывает стандартных условий! — хмыкнул князь. — Кроме того, вы вовсе не стандартный дворянин, учитывая всю эту историю с Молотовым.
— Я прекрасно понимаю, княже, что, если вы примете меня, это грозит обострением отношений с Рязанью. Однако, насколько я понимаю, вы выступаете скорее союзником Москвы, чем противником.
— Я скорее занимаю нейтральное положение. Пока что, — приподнял палец Илья Романович.
— Блэкспиры, говорят, склоняли вас выступить на стороне моего брата.
— Кто говорит? — нахмурился князь.
— До меня всего лишь доходили слухи, — уклонился я от ответа.
— Что ж. Эти слухи правдивы. Но Блэкспирам плевать, кто победит в грядущей войне. Им важно, чтобы война состоялась.
— Да, я это понимаю, — пожал плечами я. — А вы думаете, что возможен мирный исход?
— Сомневаюсь. Я лично разговаривал с Никитой, и он намерен идти до конца. Как и ваш брат.
— Как и я. Мы не можем простить убийство двух членов семьи.
— Учитывая, что первую попытку убийства предприняли именно Тарковские… — Грушецкий, не договорив, покачал головой. — Послушайте, Эспер. Должен признать, я бы хотел иметь такого вассала, как вы.
— Приятно слышать, ваше высочество, — я склонил голову.
Князь кивнул в ответ и продолжил:
— В то же время я понимаю, что вы вряд ли надолго задержитесь в моём княжестве. Рано или поздно вы захотите вернуться в Москву. Возможно, даже оспорить титул Владислава. Ни на что не намекаю, честно слово! — Илья Романович поднял руку. — Простите. Не стоило этого говорить.
Ах, вот в чём дело. Смоленский князь раздумывает о том, как усидеть на двух стульях и получить максимум выгоды для себя.
Сначала можно выступить на стороне Москвы. Сокрушить Рязань и вместе порадоваться победе. А потом — поддержать меня в претензиях на московский трон.
Вот для чего он рассказал мне
«Ни на что не намекаю», как же.
— Всё в порядке, — сказал я. — Так далеко я не заглядываю. Сейчас для меня важно переехать в княжества. Здесь больше возможностей для развития, и помогать Владиславу будет проще.
— Понимаю. А ваш брат готов отменить изгнание?
— Если вы согласитесь принять меня — то да. Сказал, что подыщет повод.
— Тогда предлагаю обсудить всё более детально, — сказал Грушецкий.
Обсуждение затянулось, но в итоге мы сумели прийти к решению, которое обоих устраивало. Мне пришлось согласиться на несколько завышенные налоги и ограничения по размеру гвардии. Впрочем, у всех вассалов были такие ограничения.
Взамен Илья Романович собирался даровать мне землю, где уже стояло неплохое поместье, которое даже не требовало ремонта. Заезжай и живи. Плюс субсидии на открытие алхимического предприятия, если Белослава готова будет этим заняться.
Этот мой бизнес, как выяснилось, произвёл настоящий фурор в большой России. Странно, что люди раньше не додумались до чего-то подобного. С другой стороны, в этом мире не существовало США с их развитой коммерцией, вот и до развития маркетинга как-то не дошло.
Теперь же, оказывается, подобные моему предприятия открывались по всей России. Но дела шли успешно разве что у нескольких. Конкуренты пока не понимали, как правильно работать, и вслепую копировали мои приёмы.
Но люди быстро учатся, и скоро у меня могут появиться сильные соперники. Надо ловить момент и развиваться, чтобы застолбить место на вершине рекламного Олимпа.
Как жаль, что делать это мне приходится на фоне разборок с Рязанью. Я бы предпочёл спокойно зарабатывать деньги, а не заниматься этим параллельно с подготовкой к войне.
Мы с Грушецким составили предварительный документ, где записали все условия. Он не имел никакой юридической силы, поскольку официально я всё ещё был изгоем. Но закрепить договорённость на бумаге было всё-таки необходимо.
— Вечереет, — сказал Илья Романович, сворачивая свою копию документа в трубочку. — Оставайтесь у меня на ночь, Эспер. Буду рад принять будущего вассала.
— Благодарю за гостеприимство, княже. Я хочу как можно скорее увидеться с братом.
— Понимаю, конечно, — вздохнул Грушецкий. — Но, может, вам лучше перед этим как следует отдохнуть и выспаться? Сами знаете, утро вечера мудренее. Ещё наломаете дров… Оставайтесь. Буду рад принять вас, заодно познакомитесь с моей дочерью.
Ага. Понятно.
Я окончательно уверился в том, что Илья Романович намерен протолкнуть меня на московский трон. А перед этим, видимо, женить на своей дочери. Тогда он останется править в Смоленске, а после него власть примет его сын. На московском троне тоже будут править его потомки.