Аркадий Гайдар. Мишень для газетных киллеров
Шрифт:
До изобретения китайцами рисовой бумаги китайские медики вели свои записи на панцирях черепах, костях животных, шелковых тканях. Ассирийцы и вавилоняне делали записи на мягких глиняных дощечках. Глина засыхала. Текст долго сохранялся. В Европе несколько столетий писали на пергаменте — материале, который получали из шкур. Греки, те писали твердой заостренной палочкой, стилом, по слою воска, которым покрывали гладкую фанерную дощечку.
Когда Аркадий Петрович вспомнил про греков, стило и дощечку, ему показалось, что он близок к решению.
Стило лежало у него в кармане галифе. Это был складной нож с несколькими лезвиями и шилом. А Семеновский лес, где собралось
В первые месяцы войны, когда не хватало гранат, особенно противотанковых, пехотинцев вооружали бутылками с зажигательной смесью. Головка такой бутылки была облита обыкновенной спичечной серой. Только слой ее был гораздо толще.
К бутылке полагалась дощечка. Одна ее сторона тоже была облита спичечной серой. Дощечкой перед броском полагалось чиркнуть по бутылочной головке. Она загоралась, начинала шипеть, разбрасывая искры. Бутылку метали. Она разбивалась о броню танка, жидкость разливалась, от искр вспыхивала. Это «противотанковое средство» неизвестно почему назвали «коктейлем Молотова» [26] . Солдаты на передовой пользовались дощечками взамен спичек и зажигалок. Когда сера стиралась, фанерки выбрасывали. Гайдар набрал их десятка полтора. Но что писать? Текст он придумал такой:
26
Вячеслав Михайлович Молотов (1890–1986) считался правой рукой И. В. Сталина. По очереди исполнял обязанности то председателя Совета народных комиссаров, то наркома иностранных дел. Был малоодаренной личностью. В кругу старых большевиков носил партийную кличку «Железная задница».
Встречался и вел переговоры с Адольфом Гитлером. От имени советского правительства в августе 1939 года подписал знаменитый Пакт о ненападении. Проявил небывалую в истории дипломатии тупость, позволив Гитлеру одурачить себя и Сталина.
Бомбежка громадных территорий Советского Союза 22 июня 1941 года, начало наступления немецких войск стали для этого «выдающегося» политического деятеля большой неожиданностью. Несмотря на 27 000 000 погибших, которые принесла нашей стране «внезапная» война, Молотов заявил перед смертью, что считает себя «счастливым человеком». Он прожил почти 100 лет.
28.9.41.
В лесу у дер. Семеновка
под Киевом.
Больше о себе в тот день Гайдар не знал и сам.
Сначала Аркадий Петрович вырезал этот текст ножом. Затем прочерчивал буквы химическим карандашом. Надпись уже не могла стереться. Ни адреса, ни подписи Гайдар не ставил.
Адрес он собирался назвать в последнюю минуту устно, чтобы не создавать осложнений будущему вестнику. Адресов могло быть три: домашний, «Комсомолки», Союза писателей.
Домашний отверг сразу: «Большой Казенный переулок… дом номер… квартира номер…» Получалось очень длинно… Адрес Комсомолки» также не годился. Гайдар все сильнее опасался мерзости со стороны «мушкетеров». Оставался третий. Этот подходил.
В суматохе перед боем Гайдар приметил нескольких командиров и бойцов, которые внушали ему доверие. Он отводил их поодиночке в сторону, протягивал дощечку и говорил: «Если меня ночью убьют, а вы останетесь живы, отправьте эту дощечку при первой возможности в Москву. В записке от себя укажите все, что будете знать обо мне на тот момент».
— Но здесь нет вашей подписи, — удивлялся будущий вестник. — Кто мне поверит, что это писали вы?
— Это уже не ваша забота. Вам не надо ничего доказывать. Что надпись сделана моей рукой, подтвердит графологическая экспертиза. Адрес
Когда в начале 1942 года в Москву стали прибывать сообщения о гибели Аркадия Петровича, все они поступали в Союз писателей — настолько прочно запомнился этот адрес. Но дощечек в конвертах и солдатских треугольниках не было.
И все же одна фанерка со следами спичечной серы достигла Москвы. Аркадий Петрович перед ночным боем отдал ее командиру группы, полковнику Орлову.
Гайдар и Орлов в ночь прорыва остались живы. Вместе пришли в партизанский отряд под Леплявою. Полковник Орлов, вскоре перешедший с группой бойцов линию фронта, долгое время не имел возможности что-либо сообщить родственникам писателя. Несколько месяцев он проходил проверку в фильтрационном лагере. Чекисты считали, что он подослан немецкой разведкой. Между тем Орлов не только остался жив. Он сохранил орден Красного Знамени и пронес в сапоге через линию фронта свое командирское удостоверение.
Как только Орлова выпустили из лагеря, он послал подробное письмо в Москву, в… Союз писателей. Но дощечки в его конверте не было тоже. Дощечку он оставил себе. На память.
После выхода книги «Партизанской тропой Гайдара» Александр Дмитриевич подарил дощечку и другие личные вещи Аркадия Петровича мне — в знак благодарности за мой журналистский поиск.
Надпись на дощечке от бутылки с зажигательной смесью — последний автограф выдающегося писателя и педагога — я включил в последнее, наиболее полное Собрание сочинений Аркадия Петровича [27] .
27
Гайдар Аркадий. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 4. С. 430.
Раздачей дощечек в Семеновском лесу попытки Гайдара сообщить о себе на Большую землю не закончились.
Вместе с группой полковника Орлова Аркадий Петрович попал в партизанский отряд Ф. Д. Горелова под Леплявой. 18 октября Орлов и еще десятка два-три окруженцев собрались идти через линию фронта. Гайдар с ними не пошел. Аркадий Петрович понимал — отряд обречен. Но он, Гайдар, оказался единственным человеком, с мнением которого считался командир. Аркадий Петрович остался. Он хотел попытаться спасти отряд.
Гайдар провожал Орлова. Вместе прошли несколько километров. В последний миг перед разлукой Аркадий Петрович открыл свою сумку, вынул из нее два или три письма и попросил полковника, когда тот перейдет фронт, отправить их в Москву.
Это был уже третий комплект писем, который Гайдар пытался переслать в столицу. Орлов ответил отказом. Нести в кармане пакеты с адресом «Комсомолки», а тем более Союза писателей, было самоубийством. Аркадий Петрович согласился и положил конверты обратно в сумку.
На всякий случай я спросил Орлова: «Что в этих письмах могло быть?»
Он пожал плечами: «Я их не читал. Даже не взял в руки». Вполне вероятно, что Гайдар продолжал носить письма в сумке. Но полная тетрадей и бумаг противогазная сумка, которую Гайдap после разгрома партизанского отряда отдал на хранение семье лесника Швайко, пропала…
Однако и это еще не конец истории.
Вопреки законам конспирации, попав в партизанский отряд, бывая в окрестных селах, Гайдар не скрывал, кто он. Аркадий Петрович называл свою фамилию, говорил, что он писатель и корреспондент «Комсомолки». Напоминал, что перед войной вышел фильм «Тимур и его команда». Дети, естественно, все его знали. А взрослым, особенно женщинам, он рассказывал, что в Москве у него семья. И такая вышла незадача — не сумел попрощаться с сыном, потому что мальчишку увезли в эвакуацию. У сына было редкое, экзотическое имя — Тимур.