Аркан. Книга 2. Время перемен
Шрифт:
– У них подкрепление, Ослоп! Их тут больше, чем двое!
Враги были вынуждены отступить, оставив своих подельников выпутываться из ковровой дорожки на дне глубокого погреба.
Кто бы ни был этот Ослоп – определённые тактические таланты у него имелись. Прозвучала короткая команда – и наймиты в гамбезонах все разом кинулись на штурм таверны. Орудуя палицами, они расколотили к чёрту оконные стёкла и вломились внутрь, вынудив Рема и Микке отступить к лестнице на балкон и обнажить клинки. На помощь паре друзей поспешили Инграм, дю Керван, Варниф и Орбан, встав
Конечно, шпаги были не самым лучшим оружием против окованных железом палиц и широких фальчионов, да и гамбезоны куда лучше защищали от уколов и порезов, чем вышитые серебром и золотом кафтаны, но молодая поросль аристократии герцогства Аскерон раз за разом показывала зубы, с боем отступая на пару ступенек вверх и тут же отвоёвывая их обратно.
Численное превосходство было на стороне нападавших, но на узком пространстве лестницы оно не казалось решающим – до определённого времени. Уже пролилась первая кровь – четверо из наймитов Закана, зажимая раны, отступили прочь из таверны, ещё один со вспоротым животом скатился по ступеням. Инграм поджимал отбитую левую руку, и дю Керван ронял на пол красные капли из раны на лбу, когда в таверну ввалилась ещё дюжина людей с жёлтыми повязками на рукавах.
Эти были в крепких кирасах, с длинными мечами и выглядели куда опасней, чем полубандитский сброд под командованием так и не показавшегося на глаза Ослопа.
– В сторону, в сторону, увальни! – завопил здоровенный детина с бакенбардами и взмахнул клинком. – А вы, чёртовы пижоны, отдайте нам Аркана и можете идти на все четыре стороны!
– Поц-ц-целуй меня в жо-опу, – спокойно ответил Микке.
– И вам добрый вечер, – постарался быть вежливым и храбрым Рем.
А аристократы заорали:
– Бар-ра! Бар-ра!
Честно говоря, Аркан почувствовал гордость за своих друзей, хотя ему было и совестно из-за того, что он втянул их в очередную передрягу. Однако чуйка подсказывала – это не конец! Тем более во дворе, за спинами закановских людей, что-то происходило. Нужно было просто продержаться – ещё немного.
– Убейте их! – крикнул воин с бакенбардами, и тяжёлая пехота Закана ринулась в атаку.
Микке и Рем приняли на себя основной удар. Всё-таки на них были кожаные доспехи, а в руках – тяжёлые клинки, так что рубиться с наймитами они могли практически на равных. Пользуясь длиной своих рук, северянин и Аркан держали врагов на дальней дистанции, уйдя в глухую оборону и предоставляя возможность шпагам аристократов искать лазейки в латах нападающих и наносить колющие удары.
Рем почувствовал, как ожгло кисть правой руки, и снова вспомнил о перчатках. Какого хрена он оставил их в замке?! Запястья, предплечья и кисти рук – вот что страдало сильнее всего при фехтовании! Промелькнувшая мысль о латных перчатках напомнила ему схватку с эльфом в лесу, у повозки, полной ворвани.
– Оу!!! – резко выкрикнул он, щелкнул палашом плашмя по мечу вожака нападавших и сбил его в сторону.
Длинным выпадом Рем всё-таки достал его в лицо и, воспользовавшись замешательством, крепко врезал носком ботфорта в промежность.
Яростный напор обычно флегматичного северянина чуть было не заставил атаку наймитов захлебнуться. Казалось, даже сталь кирас сминалась под ударами его пудовых кулаков. Рем и четвёрка аристократов тоже ринулись в контрнаступление, отвоёвывая одну ступеньку за другой. Но в дело вмешались люди Ослопа. В тот самый момент, когда Микке мощной рукой ухватил одного из неприятелей за горло и швырнул его за перила, с другой стороны ему в голову прилетела палица. Благо швырял ее явно не профессионал, удар пришёлся рукоятью, иначе светлая головушка румяного кормчего пришла бы в негодность.
Микке пошатнулся, Рем успел подхватить гиганта и оттащить в тыл, под прикрытие клинков друзей.
– А-а-а-а!!! – заорали ободрённые успехом наймиты Закана и с новыми силами пошли на штурм лестницы.
Аркан встал над телом друга и отбивался как лев. Он сосредоточился только на своём клинке и текущем моменте, как тогда, на мосту через Лзаа, отдавшись бою, и потому был очень удивлён, когда сначала один, потом второй противник с жёлтой повязкой стали падать на землю, обливаясь кровью.
Оглядев зал, Рем с изумлением и радостью обнаружил его полным людей, вооружённых протазанами с вызолоченными лезвиями и узорными рукоятками. Новоприбывшие в роскошных ярких ливреях приканчивали закановских наймитов одного за другим. Во главе всего этого шикарного воинства эффектно фехтовал некий манерный виконт, от вычурности наряда которого просто рябило в глазах. Великолепная рапира, эфес который был усыпан драгоценными камнями, так и сверкала в его руке, нанося один смертельный удар за другим.
Когда пал последний враг, сей яркий представитель аскеронской аристократии поставил свой восхитительный сапожок крокодиловой кожи на горло противнику и сказал бархатным баритоном:
– Когда ты, подонок, встретишься со своим отвратительным хозяином в аду, можешь передать ему, что мне не нравится не только он сам, но и вся его фигура.
С этими словами Флой проткнул наймита насквозь, и розовые банты сапожков оказались залиты кровью.
– Фу, какая гадость! Отличные шёлковые банты, и оттенок как раз подходил к моим чулкам… А эти пятна… Нет, нет, это очень несовременно!
А потом отсалютовал Рему Тиберию Аркану рапирой:
– Если есть на свете мерзавец более невыносимый, чем дю Массакр – так это Закан. Моё почтение, драгоценный Тиберий! Целую, обнимаю, и – покидаю город. Слишком много нецивилизованных грубиянов нынче развелось в нашем обожаемом Аскероне. Пойдёмте, мальчики, нам нужно собрать вещи!
Мальчики в ливреях закинули протазаны на плечи и, похабно перешучиваясь и глумясь, покинули таверну, оставив друзей зализывать раны и недоуменно переглядываться.