Аркейн. Яркие огни Зауна
Шрифт:
— Я не уверен, что человечество нуждается в таких… улучшения, — проговорил Хеймердингер, рассматривая растянутый над одним из столов прототип женского тела. Оно выглядело особенно жутко, потому что к нему еще не сделали голову, а конечности на цепях были противоестественно вывернуты.
— А где сам Виктор? — спросил Экко. Он надеялся увидеть чудотворца, о котором столько слышал от поджигателей, но в лаборатории сейчас находились только ассистенты и младшие сотрудники. Среди них никто не был похож на слившееся с хекстековом ядром живое воплощение магии.
— Он по большей части остается
— На Заун повлияет, если он займется химбаронами, а не безобидными бедняками, — хмыкнул Экко. Он, как и все уроженцы нижнего города, знал, в чем главная проблема этого города. Пока кто-то может заработать на химтеке, Заун останется Зауном.
Пока они осматривали лабораторию и знакомились с исследованием, к Джейсу зашел неожиданный посетитель. Меньше всего Экко ожидал ее увидеть в подобном месте, однако же…
— Вай!
Она тащила огромную бутыль из темного стекла и не видела за ней, куда идет.
— Неси ее сюда, — Джейс поспешил к ней, прежде чем Вай с огромными перчатками заденет один из бесценных прототипов конечностей, лежащих на столах вокруг.
Направляя девушку, Джейс помог ей отнесли бутыль в охлаждающую камеру, а потом они вместе вернулись к Экко и Хеймердингеру.
— Мелкий! — воскликнула Вай, только увидев старого друга.
Она сбросила перчатки, которые с грохотом упали на идеально отполированный пол, и шагнула к нему, чтобы стиснуть до хруста в ребрах, а потом со всей силы потереть кулаком макушку. Экко, как всегда, пришлось отбиваться от ее дружеских объятий, но в этот раз он делал это без особенного усердия. Перед его глазами стоял портрет в память о Вай из Мира Без Хекстека.
— Ты где шатался все это время!? — спросила Вай, разглядывая его. — Смотришь на меня, как бездомный щенок на вчерашний хотдог… у тебя все в порядке?
Экко кивнул. Кому он точно никогда не расскажет о своем путешествии, так это Вай.
— Где Джинкс? — увидев, что они закончили, Джейс подошел к Вай и сложил руки на широкой груди. Экко заметил, что он сделал свое специальное «строгое лицо советника». — Она должна была явиться неделю назад!
— Ты правда думаешь, что сможешь заставить ее отрабатывать срок в Пилтовере? — Вай усмехнулась, выгнув бровь. — Брось это просто смешно! Вы ее даже не арестовали!
— Я дал ей шанс ответить за свои поступки перед городом и перед законом! Это самое мягкое, на что готов был пойти совет, мне часами пришлось убеждать их, что ее талант будет полезнее в наших мастерских, а не в Тихом Омуте. Я делал это только потому, что об этом меня попросила Кейт, но всему есть предел!
— Тебе что, сложно галочку за нее в журнале поставить? — Вай нахально развела руками, но лицо Джейса сделалось еще строже и ей пришлось пойти на попятную. — Я поговорю с ней, ладно? — подняла руки.
Лицо советника Талиса не смягчилось.
— Постарайся, чтобы она прислушалась к тебе. Это может серьезно повлиять на ее жизнь и на жизни других, сделать их лучше.
— Не сомневаюсь, — фыркнула Вайи закатила глаза, не выдержав. — Ладно, бывайте! Меня ждут.
_ Эй, постой!
Когда
— Что такое Экко? — спросила Вай, когда поджигатель нагнал ее. — Не хочешь рассказать, куда тебя унесло на полгода?
— Скорее хочу послушать, как ты сама, — улыбнулся тот. — Уверен, твоя история интереснее! Как так вышло, что ты работаешь на Джейса?
— Ох, приятель, я на него не работаю. К счастью. А так даже не знаю, с чего начать… я бы начала с пива!
Выпивку в Пилтовере наливали отвратительно пресную, поэтому оставаться там они не захотели и вернулись в Заун, где завалились в свой любимый паб. Они часто встречались здесь с тех пор, как Вай вышла из тюрьмы.
Когда она рассказала Экко о том, как Кейтлин выгнала ее из миротворцев из-за того, что Вай не дала ей прикончить Джинкс, на лице поджигателя появилось одобрительное выражение.
Ему никогда не нравилось, что Вай таскалась с миротворцами вместо того, чтобы помогать строить лучшую жизнь внизу. А если бы Вай в самом деле прикончила из-за пилтоверцев кого-то снизу, тем более родную сестру, для Экко она перестала бы существовать. Да, Джинс чудовище, но она чудовище из Зауна, и охотиться на нее допустимо из-за личных счетов, а не по указке Пилтовера.
— Кираман после смерти матери считает всех в Зауне за бешеных собак, — сказал Экко, отпивая из своей кружки. — Хорошо, что ты с ней больше не связана.
— Да нормальная она, — вздохнула Вай, растянув руку на столешнице. Ее перчатки стояли под барным стулом, одну из них Вай покачивала носком сапога. — Просто… запуталась. Мы видимся иногда.
Она помолчала какое-то время, а потом ее глаза широко раскрылись.
— Ты же главного не знаешь!
Она вывалила ему все о Вандере, о том, что благодаря сиянию он пять лет назад выжил после того падения, что Синджед восстановил его искалеченное тело и изменил до неузнаваемости.
Узнав об этом, Экко снова испытал чувство дежавю, как в квартире Джейса. Он уже видел ожившего Вандера в Мире Без Хекстека, а теперь выясняется, что он жив и тут. Голова снова закружилась, но не так сильно, как раньше.
— Виктор все еще возвращает его разум, но… результат не будет идеален, — рассказывала Вай, перекатывая на липкой столешнице пустую кружку. — Он узнает нас с Джинкс, но он агрессивен и по-прежнему опасен для других, не хочет даже пытаться жить с людьми. Чего-то внутри него просто не осталось.
— Где он сейчас? — спросил Экко. Он все еще чувствовал себя оглушенным после услышанного: Вандер жив!
— Пока в коммуне, но скоро нам придется спрятать его в шахтах, — сказала Вай. Бармен забрал ее кружку и наполнил до краев, тогда она опустила губы в густую пену и замолчала, пока не выпьет половину. Пила она просто отвратительно: как собака глотает воду. Экко улыбнулся. Он скучал по ней. — Многие считают его опасным после того, что он устроил в Тихом Омуте, и им не докажешь, что он изменился, — рассуждала она. — Не объяснишь, что он мыслит и понимает происходящее, просто… чуть-чуть иначе, чем раньше.