Арктические конвои. Северные морские сражения во Второй мировой войне
Шрифт:
Обратный конвой RA-58 из 36 судов вышел из Кольского залива 7 апреля в сопровождении того же эскорта, что и JW-58. Противнику стало известно об этом на следующий день, и 10 немецких лодок заняли позицию к югу от Медвежьего. Конвой прошел южнее патрульной линии незамеченным. Узнав об этом, адмирал Шнивинд приказал организовать преследование. Однако субмарины не сумели догнать конвой, и он благополучно прибыл в Лох-Ю. Таким образом, зимой 1943/44 года обещание, данное Черчиллем Сталину, было выполнено. В Россию было доставлено 188 судов. Не приходилось сомневаться в укреплении военно-морской мощи Великобритании и сдаче позиций немцами. Но сражение за господство в Арктике еще не завершилось.
В конце марта, когда конвой JW-58 готовился к выходу в плавание, в адмиралтейство поступила информация о завершении ремонта «Тирпица», которая соответствовала действительности. Немцы «залатали» пробоины в корпусе, не ставя корабль в сухой док; однако скорость корабля теперь была ограничена 27 узлами. Этого было достаточно для использования «Тирпица» против конвоев. Тогда адмиралтейство приняло решение сделать еще одну попытку вывести из строя зловредный корабль. 3 апреля по нему был нанесен бомбовый удар с подошедших авианосцев. В корабль попало 14 бомб. Хотя они не пробили верхнюю палубу и не вывели из строя жизненно важное оборудование, серьезный ущерб был нанесен надстройкам и некоторым орудиям. 128 человек погибли, 300 получили ранения.
Постоянные отказы Геринга обеспечить защиту кораблей с воздуха дали свои плоды.
На летние месяцы подвоз грузов в СССР, наконец, переключили на Персидский залив, поэтому в портах Великобритании и Исландии пока не было груженых судов, ожидавших отправки.
После успешной атаки на «Тирпиц» в ставке Гитлера состоялось очередное совещание. Дениц высказал предложение отремонтировать линкор и оставить его в Северной Норвегии, поскольку факт его присутствия заставлял противника держать здесь значительные силы. В то же время он признавал, что у линкора вряд ли появится повод выйти в море, разве что произойдут глобальные политические катаклизмы. Он подчеркнул беспомощность линкора без прикрытия с воздуха и сделал вывод, что, если корабль вернется в Германию, он увеличит опасность воздушного налета на тот порт, в котором будет находиться. Эта позиция была одобрена Гитлером. Вернувшись к арктическим конвоям, Дениц обратил внимание Геринга, который присутствовал на совещании, на тактику, используемую британскими самолетами с эскортных авианосцев, чтобы не подпускать немецкие подводные лодки к конвоям, и подчеркнул, что люфтваффе будет достаточно легко атаковать авианосцы. При поддержке фюрера Дениц сумел довести свою точку зрения до не проявившего энтузиазм рейхсмаршала, который пообещал время от времени перебрасывать свои авиационные подразделения в Северную Норвегию, причем делать это по первому требованию. В качестве подтверждения Дениц привел историю конвоя RA-59, указав, что только слабость присутствовавших в регионе военно-воздушных сил не позволила успешно атаковать авианосцы. Он также высказал мнение, что эскадрильи бомбардировщиков-торпедоносцев принесут в настоящее время больше пользы в районе Северного моря, чем на Средиземноморье. С этим Геринг был вынужден согласиться весьма неохотно, лишь потому, что фюрер выразил свое полное одобрение.
12 мая адмирал Моор предпринял еще одну попытку атаки на «Тирпиц», но ударная группа авиации не смогла пробиться сквозь облака, нависшие над целью, поэтому операцию пришлось прекратить. Еще одной попытке, на этот раз силами только двух авианосцев — «Победного» и «Яростного», тоже помешала ужасная погода. При этом союзники старались создать впечатление начала захвата Норвегии, чтобы отвлечь внимание противника от подготавливаемой грандиозной операции — высадке своих войск во Франции.
14 июня, спустя восемь дней после вторжения союзных войск в Нормандию, адмирал Моор сменил адмирала Брюса Фрейзера на посту командующего флотом метрополии. За время пребывания Фрейзера в этой должности в значительной степени была уменьшена угроза арктическим конвоям со стороны крупных немецких кораблей: при нем был потоплен «Шарнхорст» и поврежден «Тирпиц». Правда, линкор уже снова был отремонтирован и весьма неплохо показал себя на ходовых испытаниях, проведенных 22 июня. Поэтому первая задача, которую пришлось решать новому командующему, была снова связана с пресловутым линкором. «Тирпиц» необходимо было, как минимум, обездвижить: его присутствие на Крайнем Севере представляло собой угрозу арктическим конвоям, отправка которых должна была возобновиться с приближением полярной ночи. «Тирпиц» может помешать усилиям адмиралтейства отправить часть флота на Дальний Восток, чтобы помочь американцам в борьбе с японцами. 14 июля адмирал Моор вышел в море из Скапа-Флоу, чтобы еще раз атаковать немецкий линкор, но и на этот раз успех не был достигнут. Отличная выучка, опыт и мужество летчиков военно-морской авиации не могли компенсировать низкие технические характеристики самолетов, на которых они были вынуждены летать. Допотопные аэропланы не обладали ни высокой скоростью, ни навигационными приборами, которые позволили бы им добраться до цели раньше, чем ее надежно скрыла дымовая завеса.
Представлялось очевидным, что на обратном пути вражеские подводные лодки будут ожидать не выполнившие своей исторической миссии авианосцы. Поэтому по предложению адмиралтейства береговая авиация организовала патрулирование, в результате которого три немецкие лодки были потоплены. Две «каталины» были повреждены артиллерийским огнем с вражеских подлодок, причем пилот одной из них старший лейтенант авиации Дж. Круикшэнк, несмотря на полученные ранения, сумел долететь до базы. За этот подвиг он получил крест Виктории. Но по мере замены эксплуатируемых на севере подводных лодок новыми, оборудованными шноркелями (а этот процесс шел довольно быстро), успешные атаки, наподобие упомянутых выше, становились более редкими. Во время этих патрулирований произошел весьма прискорбный инцидент. Одна из 4 британских субмарин, переданных СССР и с советским экипажем на борту, вышла из «безопасной» зоны, где воздушные атаки были запрещены, и была потоплена. После завершения ремонта «Тирпица» и прибытия в регион дополнительных подводных лодок (по официальным свидетельствам, их теперь было 32) оказалось, что практически все проблемы с арктическими конвоями возобновились. И хотя в июле 282 097 тонн военных грузов было доставлено в СССР через Персидский залив, правительство решило, что в августе отправка северных конвоев должна быть возобновлена. Ни для кого не являлось тайной, что полярный день продлится еще целый месяц, но слабость люфтваффе в регионе, укрепление сил эскорта, а также тот факт, что светлое время суток приносит максимум неудобств подводным лодкам, давали надежду на успех. Первый конвой новой серии JW-59, в который вошли 33 судна, отправился из Лох-Ю 15 августа. В состав эскорта под командованием адмирала Ф. Далримпла-Гамильтона были включены: эскортные авианосцы «Виндекс» (флагманский корабль) и «Страйкер», крейсер «Ямайка» и 18 эсминцев. Решение адмирала, командующего соединением кораблей, поднять свой флаг на авианосце было новым, но быстро доказало свою эффективность. Так адмирал быстрее получал оперативную информацию из первых рук о состоянии дел вокруг конвоя и имел больше возможностей руководить авиационной составляющей, которая, как показал опыт, стала первой линией обороны конвоя. Конвой был обнаружен противником с воздуха 20 августа в 8.20; хотя «Люфтфлотте V» было усилено вернувшейся эскадрильей «Blohm and Voss 138», но самолетов все еще не хватало, чтобы удовлетворить запросы военных моряков. После этого Геринг счел возможным забыть о требовании Деница вернуть в Норвегию бомбардировщики-торпедоносцы. На следующее утро в 6.00 «U-344» подошла к конвою
Пока упомянутые выше операции находились в самом разгаре, командующий флотом метрополии принял решение о новой атаке на «Тирпиц». На этот раз адмирал Моор располагал более крупными силами, чем ранее. Первый налет не был успешным, но в процессе второго 500-фунтовая бронебойная бомба попала на крышу носовой орудийной башни, но не пробила ее, а 1600-фунтовая бомба угодила прямо на капитанский мостик, пробила обе бронированные палубы и застряла возле распределительных щитов, не разорвавшись. Когда корабли возвращались в западном направлении для бункеровки, им встретилась подводная лодка «U-354», шедшая из Нарвика. Субмарина атаковала и потопила фрегат «Бикертон» и торпедировала авианосец «Набоб», который, к счастью, не затонул и был отбуксирован в порт. Однако, как уже упоминалось ранее, эта субмарина не ушла от возмездия. Третий налет на «Тирпиц», нанесенный несколькими днями позже, был не более успешным, чем первый. Как впоследствии справедливо заметил капитан Роскилл, «простая истина заключалась в следующем: пока мы не обладали скоростными самолетами, которые могли бы нести бомбы, способные нанести серьезные повреждения отлично охраняемой мишени, возможность потопить линкор атакой с воздуха оставалась призрачной». Военно-морская авиация сделала все, что могла. Теперь пришла очередь королевских ВВС показать себя. 15 сентября 28 «ланкастеров», каждый из которых нес 12 000-фунтовую бомбу, вылетели с расположенного на севере СССР аэродрома Ягодник и смогли записать на свой счет прямое попадание в полубак линкора. Бомба пробила борт и взорвалась уже в воде. Сила взрыва была такова, что верхняя палуба завернулась назад, как крышка вскрытой банки сардин, открыв взору расположенные внизу продольные переборки. Корабль снова не затонул, но стал непригодным для выхода в море. Когда новость дошла до Деница, он приказал найти для линкора подходящий причал на мелководье, чтобы использовать его в качестве плавучей батареи для защиты норвежского побережья от возможной атаки союзников. После некоторых колебаний выбор пал на якорную стоянку к югу от острова Хаакой в 3 милях от порта Тромсе. В ночь с 15 на 16 октября на небольшой скорости, всего лишь 8 узлов, линкор отправился к месту своей последней стоянки. Как только корабль стал на мертвый якорь, его со стороны моря завалили камнями. Теперь если он затонет, то сядет на ровный киль.
А пока конвой JW-60, в состав которого вошли 30 судов, благополучно достиг порта назначения, не встретив на переходе противника. Обратному конвою RA-60, также состоящему из 30 судов, повезло значительно меньше. Атакованный подводной лодкой «U-310» 29 сентября, он потерял два судна, но остальные благополучно достигли Лох-Ю. Немецкий штаб ВМФ проявил законное недовольство результатами действий своих подводных лодок в Арктике: с появлением большего количества подлодок со шноркелями он начал введение новой тактики. Поскольку с воздушной разведкой оставались проблемы, было решено воспользоваться преимуществами новых субмарин и отправить их к входу в Кольский залив. Командующий флотом метрополии предполагал, что оборудованные шноркелями немецкие подводные лодки будут подходить ближе к берегу, тем более учитывая неблагоприятные для работы гидролокаторов погодные условия у мурманского побережья. Пришлось направить перед конвоем отдельную эскортную группу, задачей которой явилось сдерживание немецких подводных лодок в то время, когда авианосцы и суда конвоя попадают в наиболее уязвимое положение: выстраиваются для входа в гавань. Эти контрмеры оказались эффективными для следующих двух конвоев — JW-61 и RA-61 из 29 и 30 судов соответственно, которые совершили переход в период между 29 октября и 9 ноября. Единственной потерей явился фрегат «Маунси», поврежденный торпедой «гнат», выпущенной с «U-295» 1 ноября. Теперь нам точно известно, что в ожидании этих конвоев в засаде находилось не менее 18 подводных лодок, поэтому действия эскорта заслуживают самой высокой оценки.
18 октября самолет-разведчик с авианосца «Непримиримый» обнаружил «Тирпиц» на его новой стоянке вблизи Тромсе. Теперь линкор оказался на 200 миль ближе к британским военно-воздушным базам, чем ранее, когда он стоял в Альтенфьорде, и стал более достижим для атаки. 29 октября с аэродрома Лосьемаут вылетело 38 «ланкастеров», специально подготовленных для длительного перелета. Они снова имели 12 000-фунтовые бронебойные бомбы. Над целью бомбардировщики попали в слой низкой облачности и не имели возможности точного прицеливания. Поэтому попаданий не было. Только одна разорвавшаяся возле борта бомба повредила корпус в районе кормы и вызвала затопление ряда помещений. Сразу после атаки Геринг все-таки принял меры по укреплению военно-воздушных сил в Северной Норвегии: именно на этом уже давно настаивал Дениц. Две эскадрильи торпедоносцев были переведены со средиземноморских баз на аэродромы Бардуфосс и Банак. Вскоре вслед за ними прибыла третья эскадрилья. Все они были снабжены 2000-фунтовыми радиоуправляемыми бронебойными снарядами и 500-фунтовыми снарядами-самолетами. Последними снабжались самолеты-разведчики для атаки на авианосцы. Дениц всеми силами стремился обеспечить эффективную защиту «Тирпица», поэтому установил во фьорде два бывших норвежских крейсера, переоборудованные в корабли ПВО, а также расположил на берегу противовоздушную батарею. Также он позаботился о дополнительных прожекторах и создании дымовой завесы.
Время, отведенное бомбардировочной авиации, быстро уходило. Приближалась полярная ночь. Очень скоро Тромсе скроется под покровом темноты. Световой день сменится кратковременными сумерками, что обычно в этих северных широтах. Если пресловутый линкор не будет потоплен до наступления третьей недели ноября, дальнейшие попытки придется отложить до наступления весны. К тому же с приближением зимы все чаще ухудшалась погода, а для решающей атаки было очень важно выбрать безоблачный день. 12 ноября был получен благоприятный прогноз погоды. В три часа утра 28 «Ланкастеров» с тяжелыми фугасами вылетели с аэродрома Лосье-маут в сопровождении еще 3 самолетов, специально оборудованных для фотосъемки. Предупреждение о приближении бомбардировщиков поступило на «Тирпиц» в 8.15, и немедленно были приняты меры по отражению удара. С аэродрома Бардуфосс поднялось 8 истребителей, но по ошибке в самый решающий момент они были отозваны, поэтому «ланкастерам» никто не помешал. Теперь они были оборудованы авиаприцелами «Марк-XIV», которые сделали процесс бомбометания простым и точным. Несмотря на интенсивный огонь, первая же бомба попала в среднюю часть линкора, а поскольку она была сброшена с высоты 14 тысяч футов, то, должно быть, проникла достаточно глубоко. Остальные взорвались рядом с бортом. Корабль получил сильный крен на левый борт, из пробоин в палубе вырывались языки пламени. Снова посыпались бомбы, одна из которых попала в кормовую часть корабля. Еще один фугас, разорвавшийся в воде поблизости от левого борта, увеличил полученные повреждения. Далее последовало попадание в кормовую орудийную башню, страшным взрывом ее разнесло на куски. Гигантский корабль медленно перевернулся: мачты и надстройка теперь упирались в дно. Многочисленные взрывы рядом с кораблем разрушили созданную насыпь и свели на нет предосторожности, принятые для предотвращения опрокидывания. Из 1800 членов команды были спасены 806 человек, причем 82 из них оказались в плену в одном из помещений перевернувшегося корабля и провели там тридцать часов. Их удалось спасти, проделав отверстие в днище корабля, возвышавшемся над водой. Все бомбардировщики, принявшие участие в последней и решающей атаке на «Тирпиц», вернулись на базу невредимыми. За два года и десять месяцев пребывания линкора на севере Норвегии на него было произведено 17 атак, не считая действий сверхмалых субмарин. Несмотря на бесславный конец этого мощнейшего корабля, у противника имелись основания достаточно высоко оценить его вклад в войну, хотя ему ни разу не довелось принять участие в настоящем морском бою, пустив в ход свои орудия главного калибра. Ведь нельзя считать достойным применением сверхмощного вооружения линкора обстрел беззащитного гарнизона на Шпицбергене.