Армии света и тьмы
Шрифт:
– Наш мандат однозначно гласит -наблюдать, и никаких действий сверх этого, - резко возразила Гвинн. Очевидно, из всех троих, она была наиболее ярой сторонницей четкого следования протоколу.
– Каждый из нас действует от имени всех остальных, для того, чтобы обеспечить защиту нам всем, но до тех пор, пока нам не будут даны новые инструкции, мы обязаны не выходить за пределы…
– К примеру, мне было дано поручение предпринять шаги по спасению жизни Шеридана, - добавил Кейн.
– Хорошо, хорошо, отлично, - сказал Вир, чувствуя, как стремительно иссякает его терпение.
– В таком случае почему бы вам не поторопиться
Но слова Вира вовсе не показались Кейну забавными.
– Я и мои товарищи прилагаем все усилия для того, чтобы связаться с техномагами и проинформировать их о текущей ситуации, но в настоящее время…
– Прилагаете все усилия?
– Вир обвел изумленным взглядом всю троицу.
– Что это значит, «прилагаете все усилия»? Что, возникли проблемы?
Все трое послушников, в свою очередь, глядели друг на друга с досадой и неуверенностью.
– Предпринятые нами попытки вступить в контакт с техномагами пока что… не достигли цели, - наконец, признался Кейн.
– Не достигли цели? Как не достигли? То есть, какой еще цели?
– Нам не дотянуться до них, - с унылым видом пояснила Гвинн.
– В этом месте действуют какие-то силы, которые нейтрализуют наши заклинания связи.
– Забудьте о заклинаниях! Возьмите телефон! Используйте какие-нибудь стандартные средства!
– Никакими «стандартными средствами связи» нельзя связаться с техномагами.
– Ну, ладно, ладно, - совсем скиснул Вир.
– Еще одно доказательство их крутизны… когда они вам нужны, связаться с ними невозможно. Ждите ответа.
– Мы будем продолжать свои попытки, - сказал Кейн.
– Но пока что, ты должен в свою очередь сделать все, что в твоих силах.
– Отлично, отлично, как всегда, - продолжал бурчать Вир.
– Конечно, я найду, кто здесь главный, и использую весь свой авторитет, чтобы попытаться прикрыть эту лавочку, по крайней мере хоть на какое-то время. Но предупреждаю сразу: кто бы ни руководил здесь раскопками, вряд ли он воспримет меня всерьез. Большинство людей меня никогда не воспринимает всерьез.
Кейн выступил вперед и положил руки Виру на плечи.
– Мы воспринимаем тебя всерьез. Мы очень рассчитываем именно на тебя, Вир. Мы уверены в тебе. Если здесь не справишься ты, то не справится никто.
– Никто не смеет указывать мне, что я должен делать, - пророкотал Ренегар.
Основной особенностью этого центаврианина был квадратный подбородок, такой огромный, каких Вир не встречал больше ни у кого. Но Ренегар и весь был большим и мускулистым, его волосы были пострижены слишком коротко, что противоречило традиции и представлялось чересчур дерзким, учитывая его пост. У него были толстые губы, маленькие глазки, а его руки выглядели такими могучими, что, казалось, он в состоянии легким движением разорвать Вира напополам. А когда Ренегар говорил, его низкий дребезжащий голос исходил откуда-то из глубин его тела, чуть ли не от самых колен.
Короче говоря, это оказался такой
Ренегар сидел за столом в своем офисе, при этом и стол, и офис казались слишком маленькими для его огромной фигуры. В кабинете царил беспорядок. Вир ни за что бы не подумал, что на этом парне может лежать ответственность за что-нибудь хоть мало-мальски важное, не говоря уж о раскопках, курируемых самим Дурлой, Министром внутренней безопасности.
– Но я вовсе и не указываю вам, что делать, - поспешил заверить Ренегара Вир.
– Это большое облегчение, - ответил Ренегар. Голос его, тем не менее, не стал ни на йоту более дружелюбным. В нем звучало такое же раздражение, как и в первые минуты, когда Вир, постучав, вошел в его кабинет.
– Но!
– храбро продолжил Вир, - я уверен, вы наверняка должны знать, что с этой планетой что-то не ладно. Люди, занятые на осуществлении вашего проекта, исчезают в пугающем количестве.
– Центавриане так мягкотелы, - в голосе Ренегара явно прозвучало отвращение.
– Это наша извечная проблема. Если только решение задачи сопряжено хоть с малейшими трудностями, мы сразу отворачиваемся. Я бы сказал, отлыниваем. В этом отношении, к сожалению, приходится восхищаться Нарном. Говорите о них, что хотите, но когда мы их завоевали, они с этим так и не смирились. Пусть им и пришлось потратить многие и многие годы, но они продолжали бороться за свободу, и в конце концов добились своего. Мы бы так не смогли. Если бы кто-то нас завоевал, то вместо того, чтобы сражаться за свою свободу, мы бы только ворчали и умирали, и тем бы дело и кончилось.
– Я так обрадован возможностью обсудить с вами этот вопрос, - сказал Вир.
– Вы даже не представляете, насколько он важен. Но прямо сейчас, если не возражаете, я бы хотел сфокусировать внимание на другом. Люди исчезают не потому, что они бегут отсюда из-за скуки, или усталости, или просто потому, что все им опостылело. Отнюдь нет. Здесь обитает великое зло, и ваши люди оказались в огромной опасности. Ужасной, кошмарной опасности.
– И вам это стало известно… но как?
– осведомился Ренегар.
– Из компетентных источников.
– Каких источников?
Вир попытался припомнить, на какой ступени общественной лестницы располагается Ренегар. А затем попытался изобразить из себя высокомерного вельможу, или по крайней мере, кого-то напоминающего высокомерного вельможу, и сообщил Ренегару:
– Из таких источников, которые предпочли не раскрывать себя в данное время.
– То есть вы не можете мне их назвать.
– Именно так.
– И эта ужасная опасность, которая угрожает всем нам… Про нее вы тоже не можете мне ничего сказать.
– Боюсь, что так.
– И вы ждете от меня, что я прикажу приостановить работы по этому проекту на основании одного только вашего распоряжения. Скажите мне, Посол Котто, вы знакомы с Министром Дурлой?
– Мне… доводилось иметь с ним кое-какие дела, - сказал Вир, пытаясь несколько приукрасить правду.
– Если Министр Дурла дает какие-либо указания, то эти указания всегда предельно конкретны. Он очень точно изложил мне, что требуется сделать здесь, и к какому сроку это должно быть сделано. И он никогда не забывает своих указаний. Поэтому я предпочитаю к ним прислушиваться. Свои указания вы согласовали с Министром?