Армия монгольской империи
Шрифт:
Необходимо упомянуть также знаменитое монгольское ложное отступление с заманиванием противника. Часто оно сочеталось с другими уловками, например учетом направления ветра, для того чтобы поднятая конскими копытами пыль скрывала монгольские отряды от противника. И даже несмотря на то, что эти уловки давно были известны, они оказывались очень эффективными. При необходимости монголы могли совершать запланированный отход в течение нескольких дней — например, Джебе и Субэдей в мае 1222 г. совершили девятидневное отступление. За это время армия князя Галицкого и его кыпчакских союзников слишком далеко оторвалась от главного русского войска. Тогда монголы развернулись и обрушились на кыпчаков. Затем было окружено и разбито и русское войско.
Монголы располагали большим количеством сменных лошадей, что позволяло им совершать длительные ложные отходы, не слишком утомляя и людей, и коней — Карпини
Другой хитростью монголов было сажать на запасных коней человеческие чучела, создавая видимость многочисленности. Карпини упоминает об этом, говоря, что монгольские военачальники сидят в компании чучел. Он также сообщает, что военачальник никогда лично не участвует в битве, а остается в стороне, откуда руководит ходом сражения.
Таким образом, монгольская тактика идеально сочетала использование луков, нанесение лобовых ударов и постоянный маневр. Подвижность монгольской армии обеспечивалась опытом, подготовкой и дисциплиной, и в результате огромный механизм работал, как часы. Казалось, что они родились с необходимыми навыками стратегического мышления, их боевой дух всегда был очень высок. Монголы считали себя непобедимыми и сумели внушить эту мысль почти всем противникам, которые считали их набеги Божьей карой. Летописцы часто называли монгол татарами, что отражало не только наличие в их рядах воинов из племени татар. В гораздо большей мере они идентифицировали монголов с «…неисчислимыми ордами народа Сатаны…. как демоны, исходящими из Тартара» (в данном случае слово «тартар» означает «ад»).
Таким образом, монгольское искусство ведения войны доказало, что конница может успешно действовать без поддержки пехоты. Однако, по мере изменения условий, монголы легко перенимали новые идеи. Чтобы продемонстрировать это, прежде чем начать рассказ о европейской кампании монголов, рассмотрим, как монголы проводили осаду городов.
ОСАДА ГОРОДОВ МОНГОЛАМИ
Первое время в тактике монголов было слабое место: они ничего не могли поделать с городскими укреплениями. Попытки высадок в Японии выявили еще один недостаток — неумелое проведение десантных операций, но неумение брать города, а также незнание того, что следует делать с ними после захвата, были особенно серьезными недостатками.
Монгольская бомба разрывается перед скачущим самураем. Обратите внимание на детальную прорисовку монгольского оружия. Миниатюра из «Свитка монгольского вторжения».
К чести монголов, они быстро признали свою техническую отсталость и поэтому предпочитали дать генеральное сражение в открытом поле, а уж затем углубляться на территорию противника. Если же монголам приходилось действовать на хорошо укрепленной местности, то они предпочитали оставлять сильные крепости напоследок. Для любой армии того времени осада крепости была долгой и дорогой операцией, требовавшей особых знаний. Недостаток умения монголов в этом виде военного искусства сказался в 1209 г., когда Чингисхан осадил крепость Чун-Сюн китайского царства Си-Ся. Монголы разумно начали рыть канал, чтобы затопить город, но вместо этого затопили свой лагерь. К удивлению монголов, крепость все равно капитулировала: китайцы не сомневались в том, что Чингисхан возьмет город.
Монголы стали брать к себе на службу китайских, а затем и мусульманских специалистов осадного дела. Первое упоминание об иностранных специалистах относится уже к 1211 г., и с той поры китайские инженеры неизменно участвовали в осадах.
На взгляд западного специалиста, привыкшего к виду европейских требюшетов, действовавших на принципе противовесов, китайские осадные катапульты выглядели очень странно. Они работали по принципу рычага. Несколько рычагов (до десятка) соединялись друг с другом и уравновешивались. На один конец рычага клался снаряд, а другой дергали за несколько канатов. Дальнобойность зависела от числа людей, дергавших за канат. У однорычажных
Деревянные части катапульт изготавливали из дуба, а канаты делали из пеньки и кожаных ремней, перекрученных между собой. В результате орудие могло действовать при любой погоде: в сухую погоду кожа усаживалась, а пенька растягивалась, в дождливую погоду, наоборот, кожа растягивалась, а пенька усаживалась. Рекомендовалось при осаде использовать глиняные снаряды, раскалывавшиеся при ударе, чтобы их, в отличие от камней, невозможно было использовать против осаждающих.
Использование мусульманских осадных орудий, в частности требюшетов, впервые упомянуто при описании пятилетней осады Хубилай-ханом города Сяньян в империи Сун. В 1273 г. хан получил требюшеты от своего двоюродного брата Ильхана, правившего в Персии. Шум, издаваемый этими машинами, а также удары снарядов, крушивших все на своем пути, переполошили защитников крепости. Массивные требюшеты метали каменные снаряды массой около 70 кг с такой силой, что они врезались в глиняные стены на 2–2,5 м.
Оружие у монголов и их противников было примерно одинаковым. Во время осады Кайфуна в 1232 г. Субэдей приказал своим инженерам метать куски мельничных жерновов, которые разрушали укрепления и башни городских стен, а также деревянные здания. Во время осады 1220 г. монголы не смогли разыскать камни, поэтому стали метать деревянные чурки, вываривая их в воде для утяжеления.
Подданные империи Сун использовали артиллерию в виде стационарных арбалетов, в которых до трех арбалетных рогов совмещалось в один. Монголы приняли эту идею и стали устанавливать подобные арбалеты на деревянных лафетах, но эти орудия были настолько тяжелы, что их перемещали с огромным трудом. Их взводили несколько человек, вращая колесо. Тройной арбалет обслуживало не менее ста человек. Эффективная дальность стрельбы достигала 200 м.
Интерес представляют снаряды, наполненные порохом или зажигательными материалами. В 1232 г. Читань, защищавший от монголов город Лоян, применил метаемые катапультой «громовые бомбы». Это был железный сосуд, наполненный порохом, фитиль которого воспламенялся при запуске. При взрыве снаряд издавал сильный грохот. Известна картина из «Свитка о монгольском вторжении», изображающая взрыв гранаты перед всадником.
Во время осады Багдада в 1258 г. монголы использовали в качестве снарядов к катапультам зажигательные стрелы и горшки с нефтью. Вероятно, «нефтяные горшки» содержали «греческий огонь»: смесь нефти и негашеной извести. В империи Сун было известно несколько типов зажигательных материалов, в том числе промасленная пенька и хлопок. К 1273 г. были найдены средства для борьбы с зажигательным оружием. Крыши строений стали обкладывать десятисантиметровым слоем рисовой соломы и обмазывать глиной. Ядовитые газы впервые применили в XI в. «Ядовитая дымовая бомба» представляла собой снаряд массой 2 кг. Ее заполняли серой, селитрой, аконитом, маслом, угольным порошком, смолой и воском.
Монгольские воины в доспехах. Миниатюра из «Всемирной истории» Рашид-ад-дина. (Из библиотеки Эдинбургского университета)
Успех монгольских осадных работ объяснялся не только богатым арсеналом и размером осадных орудий, по и безжалостной эксплуатацией многочисленных пленных. При осаде Нишапура в 1221 г. на стенах крепости было установлено 3000 тяжелых дротикометов и 500 тяжелых катапульт. Тогда монголы согнали под городские стены множество пленных, захваченных в соседних городах, и заставили их проводить осадные работы под обстрелом. Было установлено около 3000 «баллист» (вероятно, тяжелых арбалетов) и 3700 катапульт, метавших камни и сосуды с нефтью. Кроме того, пленные изготовили 4000 осадных лестниц, а также доставили с соседних гор 2500 вьюков камней. Когда монголы двинулись на приступ, они гнали впереди пленных, используя их как живой щит. Подобную тактику монголы часто применяли при штурме укреплений, а иногда использовали и в открытом бою.