Аромат лимонной мяты. Книга первая

spring_twister

– Книгу я вам приготовил. Кстати, я поражен, что такая юная леди интересуется эпохой Вильгельма Завоевателя, а тем более столь одиозными фигурами, считающимися злыми колдунами.

– Честно говоря, я потрясена, что об этом человеке вообще есть упоминания в летописях и манускриптах.

– Вот именно что нет! Ни в официальных летописях, ни в манускриптах. Только в редких личных дневниках современников. Тогда, знаете ли, грамотных было немного. Причем только коротенькие упоминания, в стиле: «Сегодня я буду ужинать с Драконом» или «Колдун позвал меня к девяти». И что самое поразительное, все эти

заметки были сделаны до события и никогда после. Словно людям стирали память. Потом, возвращаясь к этим записям, они были в ужасе, полагая, что подверглись воздействию злых чар, – профессор, сев, на своего любимого конька, преобразился; он отчаянно гримасничал и жестикулировал, словно пытаясь придать своим словам больший вес. – Я бы никогда не закончил труд всей своей жизни, если бы при раскопках в Певенси(25) мы не нашли целый запечатанный сундучок. В нем оказался дневник одного юного дамуазо(26), который мало того, что был весьма грамотен и куртуазен, но и обладал поразительно стойкой памятью.

Неожиданно пожилой мужчина оборвал себя на полуслове и предложил.

– Впрочем, полагаю, все это можно обсудить и за чашечкой чая?

В его голосе слышалась такая надежда, что ребята согласились. Предложив им рассаживаться, профессор зашаркал на кухню. Люциан, все время профессорского монолога глаз не сводивший с фигуры в инвалидной кресле, еле дождался, пока старик выйдет из комнаты, резко наклонился к Мелиссе и прошептал:

– Вот хоть режь меня, но никакой это не Геймер или, как там старик его обозвал? Это Круцио!

– Спятил? – подпрыгнула девочка, недоверчиво глядя Люциана.

– Все симптомы, как в книге о непростительных. У нас есть экземпляр. Я в детстве залез, потом несколько ночей спать не мог. Мерлином клянусь, Круцио! Полчаса, не меньше. Ты посмотри, как его трясет. Тело просто ходуном ходит, ни на секунду не останавливается. А лицо. Моргана, какие тики! Он даже слюну удержать не может.

Мелисса резко встала и повернулась к мальчику.

– Значит так, Люц. Ноги в руки и дуй за стариком. Делай, что хочешь, но чтобы полчаса вас здесь не было. Можешь поинтересоваться у него историей Великобритании и местом Боулов в ней. Вперед.

Как только ошарашенный, но проникшийся Люциан вышел из комнаты и направился в сторону кухни, Мелисса подошла к сидящему в кресле мужчине и повернула его голову так, чтобы встретиться с ним взглядом. Глаза его не были глазами безумца. Из них буквально хлынули боль, тоска и ярость. От неожиданности девочка вздрогнула, а потом тихо спросила:

– Финбар, как это произошло?

***

Погожим весенним вечером двадцативосьмилетний Финбар Уилан сидел в машине Скотта Андерсона, своего приятеля-полицейского, и его напарника Робби Фишера, с удовольствием слушал байки о полицейских буднях – раз о своей работе рассказывать нельзя, так хоть про чужие подвиги послушать! – и потягивал из бутылки прохладное пиво.

Со Скоттом они познакомились во время службы в армии. Воды с тех пор утекло немало, пути их разошлись. А тут вдруг неожиданно встретились и зацепились языками. Напарник Андерсона, жизнерадостный толстяк Робби, тоже оказался мужиком вполне компанейским, поэтому Финбар не видел для себя проблемы, чтобы провести таким образом пару часиков

после напряженного рабочего дня. Фишер перекинул ему еще одну бутылку.

– Мы-то на дежурстве, так хоть на тебя полюбуемся, – хохотнул он.

– А давай, – махнул рукой Уилан, конечно, на голодный желудок не стоило бы, но завтра у него начинался отпуск, так что фиг бы с ним.

Неожиданно мимо них промчался набирающий скорость мотоцикл. Фонари на улице светили тускло, но даже их света хватило, чтобы понять: водитель и пассажир – подростки, и они без шлема. Реакция Робби, несмотря на его габариты, была мгновенной, он с такой силой вдавил педаль газа в пол, что Скотт чуть не впечатался в лобовое стекло, а Финбар пролил пиво на джинсы.

– Финни, ты извини, что так получилось, – бормотал Скотт, пристегиваясь и напряженно следя за дорогой. – Сейчас тормознем этих психов, пока они кого-нибудь не угробили, и выпустим тебя.

– Да не вопрос, – покладисто согласился Финбар.

Мотоцикл так резко нырнул в узкий проулок между двумя домами, что у последовавшей за ним полицейской машины отлетел диск.

– Твою ж мать, – сквозь зубы выругался Фишер, еле вписался в узкий проулок, задев правым боком какое-то металлическое ограждение и стесав половину краски, и продолжил погоню, петляя между домами. – Уроды!

Через минут пять бесконечных поворотов, фары автомобиля осветили высокую каменную стену и попавших в ловушку юношей, лет семнадцати-восемнадцати, одетых в одинаковые футболки с огромной золотой птицей.

– Робби, мы их поймали, – воскликнул Скотт. – Это тупик!

Сидящий за рулем мотоцикла парень был длинноволос и красив, но при этом на его лице сияла такая наглая и самодовольная ухмылка, какая бывает только у золотых мальчиков, свято верующих в собственную безнаказанность.

Волосы второго были короткими и торчали во все стороны, словно такую вещь, как расческа, еще не изобрели. На нем были круглые очки, выражение его лица было глуповатым, но улыбался он так же нахально и вызывающе.

Робби до зубовного скрежета захотелось, чтобы сейчас он нашел у них нож, или травку, или колеса, чтобы можно было впаять им по полной и никакие богатенькие предки, которые, несомненно, у этих мажорчиков были в наличии, не помогли. Ну, или хотя бы сильно помучились, отмазывая отпрысков.

– Ладно, выходим, – скомандовал Фишер. – Финни, ты тоже. Только пригнись и отойди за угол, мало ли что этим придуркам в голову стукнет.

Еле-еле выбравшись из машины – расстояние между дверьми и стенами домов было мизерным, – Фишер и Андерсон с трудом обогнули ее, притираясь с одной стороны к пыльному автомобилю, а с другой к грязным, пыльным стенам. Рубашки полицейских из белых превратились в серые.

Финбар под прикрытием машины отошел в сторону и прислонился в стене, на расстоянии наблюдая за действиями полицейских. Руку он держал на кобуре. Нет, малолеток он не боялся, просто хотел подстраховать приятелей.

«А Фишер завелся всерьез, – мысленно хмыкнул Уилан. – У него вроде бы дочка-подросток, наверняка с такими же крутится. Неудивительно, что он вменил этим субчикам и езду без шлемов, и значительное превышение скорости, и даже сопротивление полиции. Достала мужика вся эта шушера!»