Аромат невинности
Шрифт:
Мне кажется, мы спускались на лифте, опять бежали, потом были чужие голоса и властный приказ высокородного: «Вышли все!»
Когда он начал выпутывать меня из покрывала, я уже не плакала, а лишь с любопытством огляделась, не забывая сохранять обиженное выражение лица.
Мы точно были в медицинском блоке. Белые стены, яркий свет, какая-то аппаратура по периметру стен. В центре стоял обтекаемой формы саркофаг. Мы как раз подошли к нему. Когда же до меня дошло, что он собирается засунуть меня туда, всё моё недавно обретённое самообладание рассыпалось в прах.
– Нет! - в панике, я вцепилась
– Милая, это регенератор. Сейчас он тебя просканирует и вылечит, попытался что-то объяснить мне он, но я ничего не слышала. При мысли, что меня засунут в него и закроют, меня накрыло волной такого дикого ужаса, что я перестала адекватно воспринимать окружающее.
– Не надо! Я в порядке! - обливалась слезами я, и он не мог оторвать меня от себя. Я ничего не хотела слышать. Все мысли сосредоточились лишь на том, чтобы избежать попадания в этот ящик. В детстве как-то я оказалась запертой в тесном шкафчике и с тех пор у меня не то чтобы фобия, но подсознательный страх. Причем лифты переношу спокойно. Там же я могу двигаться, а вот оказаться зажатой и в темноте… В детстве часто мучили кошмары, а потом прошло. Сейчас же я как будто опять стала ребёнком и боялась этого саркофага до потери сознания. Поэтому, как обезьянка, вцепилась всеми конечностями в дейгасса, не желая туда залазить.
– Милая, - обхватил он руками моё лицо и заглядывая в обезумевшие от страха глаза, - ты же проходишь очистку в кабине. Чего боишься?
– Там я стою! - выдала я железобетонный аргумент. По крайней мере, для меня. - И там светло.
– Когда ты ранен, неудобно стоять, - как маленькой объяснял он. - Давай ты немного полежишь в нём, и больше нигде болеть не будет.
– У меня ничего не болит! - быстро заявила я, смотря на него честным взглядом. Бог с ними, с коленками, и голова уже почти не болит. Вот только мне не поверили и предприняли ещё одну безуспешную попытку туда уложить.
Наша недолгая борьба закончилась моей победой, так как применять силу он не хотел, а оторвать от себя как-то иначе не смог. Сдавшись, он подошёл к шкафчику и начал шарить там. Я не видела, что он делает, поэтому просто твердила: - «Не надо!»
– Ш-ш-ш-ш, - успокаивал он. - Сейчас я сделаю тебе укольчик, и всё пройдёт.
Поверив, я не сопротивлялась и не мешала ему его делать. Только вместо обезболивающего, он вколол мне снотворное, и я провалилась во тьму.
– Милая, просыпайся! - ласково позвали меня, и я послушно открыла глаза. Прямо перед собой увидела лицо высокородного. Скосив глаза, поняла, что нахожусь в том чёртовом саркофаге. Рука сжалась в кулак, и я сначала молниеносно врезала ему, а потом села.
– Ты всё же засунул меня в него! - возмутилась я, но как-то спокойно, без запала. От удара рука заныла, и я потрясла ею.
– Милая, ты только после восстановления, не нужно себя калечить, - произнёс дейгасс, потирая скулу. - Давай я тебе помогу.
Не дав ответить, он ловко извлёк меня, поставил на пол и тут же закутал в покрывало, которое держал наготове. Я потрогала свой лоб, но ничего не болело и от шишки не осталось и следа. Начала разворачивать покрывало, чтобы посмотреть на свои колени, но дейгасс не дал этого сделать, подхватив меня на руки.
–
– Босиком? - приподнял он бровь, намекая на скудность моей одежды.
– А хоть бы и так! - воинственно произнесла я. Вернее попыталась, так как внутри оставалась спокойной, как удав. - Признайся, меня успокоительным напичкали? - подозрительно поинтересовалась у него.
– Воздействие на организм происходит автоматически, согласно физическому и эмоциональному состоянию объекта.
– Вот что ты за изверг? Я же даже разозлиться на тебя не могу, - вздохнула я. - Ничего, завтра придумаю, как тебе отомстить, - поделилась своими планами, отчего уголки его губ дрогнули.
– Закутайся в покрывало, - сказал он мне.
– С чего это?
– Милая, надеюсь, ты не хочешь, чтобы тебя видели в таком виде мои люди?
Несколько секунд я раздумывала над тем, чтобы из чувства протеста сказать, что мне наплевать на это. Победил здравый смысл, и с недовольным видом я уткнулась в его плечо, подтянув повыше покрывало и прячась в него с головой. Не хочу краснеть. Сейчас действительно не лучшее время для знакомства.
– И часто ты девушек сюда таскаешь? - из вредности задала вопрос.
– Эта капсула предназначена для восстановления после тяжёлых ранений. За кого ты меня принимаешь?
– Ой, кажется, я кое-кого уязвила.
– И под какую степень тяжести попадало моё, что ты меня сюда притащил? - ворчливо поинтересовалась у него.
– Я хотел, чтобы ничто не напоминало тебе о неудачном падении, - отозвался он, и мы двинулись на выход.
«Нет, это же надо иметь наглость ТАК вывернул в свою сторону ситуацию?! - поразилась я. - Получается, это я неудачно упала, а не он на меня свалился. Вот же… дейгасс!»
Мы вернулись в наши покои и меня уложили на постель.
– Хочешь есть? - спросил он меня.
Я бросила на него удивлённый взгляд, намекая, что мы недавно как бы ужинали.
– После восстановления обычно просыпается зверский аппетит, - пояснил он.
«Обычно?!» - зацепилась я за слово. Звучало так, как будто для него это было не в первой.
– И часто тебя восстанавливали там?
– Приходилось.
В подробности вдаваться высокородный не стал, а мне странным образом после его слов захотелось чего-нибудь вкусненького.
– Хочу мороженое!
– Сейчас, - встал с постели он и вышел.
Вернулся довольно быстро и с мороженым. Я как раз растирала руку, которой его ударила. Немного ломила. Вот где справедливость? Ему хоть бы хны, а у меня рука болит.
– Дай сюда, - он всучил мне в здоровую руку креманку с мороженым, и сграбастал ту, которая болела. Его сильные пальцы начали осторожно разминать и поглаживать мою ладонь. - Знаешь ли ты, что нападение на меня карается смертью?
– Вижу, что в моём случае наказание заменили пожизненным заключением, - мрачно пошутила я. Увидев, насколько неприятно резанули его мои слова, решила немного смягчить их: - Правда, обстановка в камере сносная, да и сокамерник попался… занятный. Ещё и мороженым кормят, - совсем шутливо закончила я. Поставив креманку на постель, взяла ложку и, зачерпнув мороженое, отправила его себе в рот.