Ароматы кофе

Капелла Энтони

— Мне кажется, ваш отец одна из главных фигур в этом вопросе.

— Так мне, значит, егонадо спросить, можно мне быть подружкой невесты или нет? — с надеждой воскликнула девочка.

— Я имею в виду мнение, за кого стоит Эмили выходить замуж. Видишь ли, это ему решать.

— Ой, он ужасно хочет выдать ее замуж! — заверила меня Лягушонок. — Ну, правда же, хочет. Ты богатый?

— Вовсе нет.

— А с видубогатый!

— Это потому, что я мот.

— Что значит «мот»?

—

Который зарабатывает меньше, чем тратит. Который постоянно покупает все красивое, хотя этого и не следует делать.

— Например, обручальные кольца?

Я рассмеялся:

— Нет, обручальные кольца и красота понятия не однозначные!

Глава десятая

— Хочу вам кое-что показать, — однажды объявил Пинкер, врываясь в кабинет, где мы с Эмили трудились. — Надевайте пальто, это срочно.

У крыльца ожидал его экипаж. Мелкой трусцой мы устремились вперед по людным улицам. Я сидел рядом с Эмили против движения. Экипаж был узок, и я ощущал боком тепло ее бедра. На угловых поворотах нас слегка прибивало друг к дружке: Эмили чуть отодвигалась, чтоб не упасть мне на руки, но удержаться нам обоим было почти невозможно.

— Слышали ли вы, Роберт, о последних достижениях автокинетики? — спросил Пинкер. Он глазел из оконца на беспорядочно снующий транспорт. — Я заказал из Франции новейшее. Четыре колеса, небольшой двигатель внутреннего сгорания, а скорость — как у почтовой кареты в галопе. Отныне конец нелепым задержкам в движении, какие уже сделались нормой.

— В таком случае, мне все-таки будет жаль распроститься с лошадьми, — сказала Эмили. — Куда же они денутся?

— Несомненно, спрос на лошадей по-прежнему останется на фермах, — отозвался отец. — Ага! Вот мы и приехали.

Мы остановились неподалеку от Тауэр Бридж на Касл-стрит. На углу располагалось питейное заведение — вернее, то, что раньше им было. Рабочие клали последние штрихи краски на шикарную новую дверь; на месте прежних матовых стекол в окнах сияли прозрачные, а поверх этого великолепия черная с золотом вывеска провозглашала заведение «Безалкогольным баром Линкера».

Выйдя из экипажа, мы стали осматривать эту новую собственность. Пинкера-старшего распирало от гордости. С головокружительной скоростью он пролагал нам путь вперед.

— Дело тут не в цвете, главное — эмблема. Такие же черные с золотом вывески будут в каждом новом заведении по мере их открытия.

— Зачем, отец?

— Затем, разумеется, чтобы у всех было общее лицо! И все официантки будут в черной униформе с золотым орнаментом. А также в белых фартучках, какие носят во Франции. Я заимствовал эту идею из «Кафе Руайяль». — Кивок в мою сторону. — Столики — вот, взгляните, — с мраморной столешницей. Почти как в кафе «Флориан» в Венеции.

Я огляделся. Внутри было весьма необычно; в некотором смысле элегантно, но как-то по-странному. Дерево сплошь закрашено черной краской, и кроме золота других цветов не видно. Скорее это походило на внутренность катафалка, чем на ресторан. В глубине

за бывшей стойкой бара стояло и тихо само по себе попыхивало хитроумное приспособление, которое Пинкер демонстрировал во время моего первого посещения его конторы. Рядом на коленках стоял Дженкс, что-то прилаживая к циферблатам.

— Ну, как у нас, работает? — выкрикнул Пинкер.

— Минутку, сэр!

Одновременно с ответом Дженкса из клапана с шипением грянул пар, Эмили даже подскочила от неожиданности.

— Ну? — Пинкер повернулся к нам, потирая в возбуждении руки. — Что скажете?

— Чудо, отец!

— Роберт?

— Замечательно, — сказал я. — Весьма впечатляет. Но вот только…

— Что?

— Название…

— В каком смысле?

— Вы полагаете, что публику… обычную публику… потянет зайти выпить кофе в заведение, которое именуется не иначе, как «Безалкогольный бар?» С таким же успехом можно рекламировать ресторан без съестного и вино с отсутствием винограда.

Пинкер насупился:

— Ну, и какое название предложили бы вы?

— Да мало ли… Можно назвать, скажем… — Я огляделся. Мой взгляд упал на вывеску, где значилось «Кастл [16]– стрит» и мгновенно вспомнилась склонность Пинтера к военному лексикону. — Можно назвать, например, «Кофе „Кастл“».

— «Кастл»… — Пинкер задумался. — Гм. «Кастл». «Кофейня „Кастл“». А что… это звучит. Есть в этом нечто солидное. Что скажешь, Эмили?

16

Замок (англ.).

— Мне кажется, мнение Роберта, будто некоторых клиентов «безалкогольное» в названии может отпугнуть, не лишено здравого смысла, — осторожно заметила Эмили. — Поэтому, наверно, название «Кастл» удачнее.

Пинкер кивнул:

— «Кастл» так «Кастл». Благодарю вас, Роберт за ваш весьма ценный вклад. Велю немедленно рабочим поменять вывеску.

Так родилась одна из известнейших торговых марок в истории кофе — название, в свое время столь же известное, как «Лайон», «Ариоза» или «Максвелл Хаус». Но не только этим событием был отмечен тот день в рабочей суете: среди служащих, мраморных столешниц, запахов свежей краски, сливавшихся с густым ароматным кофейным паром, исходившим из двух форсунок аппарата синьора Тозелли, как дым из ноздрей дракона… Едва Пинкер удалился, занявшись поиском бригадира, его дочь обернулась ко мне:

— Да… благодарю вас, Роберт. Получилось вполне тактично. И название «Кастл», несомненно, удачнее.

Я пожал плечами:

— Что вы, не стоит благодарности.

Эмили улыбнулась — и улыбка задержалась чуть дольше, чем я мог ожидать. Как вдруг, внезапно вспыхнув, она отвела взгляд.

— Идите сюда! — призвал с улицы Пинкер.

В экипаже на обратном пути в Лаймхаус мне показалось, будто, соприкасаясь со мной бедром, Эмили отстранялась уже не так резко, как раньше.