Ароматы кофе
Шрифт:
— Слушая ваш рассказ, — сказал я, — нельзя не поразиться явному несоответствию. С одной стороны, вы говорите нам, что кофе теперь самая популярная для выращивания культура в мире, даже в большей степени, чем хлопок или каучук. С другой, вы хотите, чтоб мы поверили, будто выращивать его неимоверно трудно. Это как-то не вяжется.
— Роберт! — с укором произнесла Эмили.
— Нет, почему ж, я отвечу, — невозмутимо сказал Гектор. — Но, боюсь, Роберт («Роббэ»), тут проглядывает ваше незнание — незнание полевых условий. Ну да, коффэ выращивать довольно просто. Но это не значит, что от коффэ легко получить прибыль. С вырубки леса до первого урожая проходит
— Если только — что? — спросил я.
— На плантациях Линкера ни рабского труда, ни чего-либо подобного я не потерплю, — быстро сказал Линкер. — Об этом не может быть и речи.
— Ай-э, конечно, — спохватился Крэннах. — Так оно и есть. Как я уже сказал, целые годы уходят, прежде чем получишь урожай. В силу своей природы кофе выращивается в горных районах. Его надо высушивать, затем транспортировать — а это самое дорогостоящее дело: не столько две тысячи миль перевозки по морю, сколько та сотня миль, за которые он доставляется через континент к морю.
— Поэтому мы и разбиваем плантации в таких местах, где уже проложены надежные торговые пути, — вставил Пинкер.
— И поэтому мы должны обеспечить… — начал было Гектор, но Пинкер его перебил:
— Хватит уже о делах, Гектор. Моим дочерям это наскучило.
— Мне нет, — отозвалась Лягушонок. — Мне нравится узнавать всякое про разные страны. А, скажите пожалуйста, каннибалов вы встречали?
Похоже, Гектор с каннибалами не просто встречался, но и был допущен в высшие слои каннибальского общества. Изложение длилось минут десять, я чуть не уснул.
— Какие замечательные приключения выпали на вашу долю, дорогой Крэннах. Вы так увлекательно рассказываете. Говорите, со всеми каннибалами справились? Как я вам завидую. Мне в жизни везло справиться разве что с жалкой запонкой.
Лягушонок хихикнула. Гектор сверкнул на меня глазами. Эмили лишь издала вздох.
Еда была великолепна. Пинкер потчевал нас преотлично — сервировка в стиле `a la Russeбыла ниже его достоинства: вилок, ножей и прочего металла на столе было столько, что способно было бы обеспечить целую армию хирургов. Возле каждой тарелки на подставке красовалось выведенное от руки меню. Если память мне не изменяет, перечень блюд был таков:
Hu^itres natives
Petite bouch'ee norv'egienne
Tortue claire
Cr`eme Dubary
Homard saut'e `a la Julien
Aiguillete de sole. Sauce Germanique
Z'ephir de poussin `a la Brillat-Savarin
Selle d’agneau a la Grand-Veneur
Petits pois primeur `a la Francaise
Pomme nouvelle persillade
Spongada `a la Palermitaine
Jambon d’York brais'e au champagne
Caille `a la Crapaudine
Salade de saison
Asperges vertes en branche. Sauce mousseuse
Timbale Marie-Louise
Souffl'e glac'e Pompadour
Petits fours assortis
Dessert [32]
32
Устрицы местные. Слоеные пирожки норвежские. Черепаха в прозрачном соусе. Крем Дюбари. Жареный омар в соусе Жюльен. Кусочки камбалы в соусе Жерманик. Суфле цыпленка в соусе Брийя-Саварэн. Филе барашка в соусе Гран-Вэнёр. Нежный зеленый горошек по-французски.
Словом, управиться с этим было не так-то легко, и не один час прошел, прежде чем дамы извинившись, встали из-за стола. Лакей поставил на стол ящик с сигарами и удалился. Крэннах откланялся. На мой взгляд, потому, что довольно-таки изрядно выпил. Его уход оказался весьма кстати, потому что мне необходимо было побеседовать с Линкером как мужчина с мужчиной.
Мой хозяин налил себе портвейна в стакан.
— Скажите-ка, Роберт, — произнес он задумчиво, — как вы представляете себя, скажем, лет через пять?
— Ну, — сказал я, переведя дыхание, — разумеется, человеком женатым.
— Женатым! — кивнул Линкер. — Отлично. Брак — вещь замечательная. Он придает мужчине солидности… сообщает ему ощущение цели.
— Я рад, что вы одобряете.
— Разумеется, мужчине, чтобы содержать семью, требуются средства.
— Бесспорно, — согласился я, подливая себе еще портвейна.
— И еще вот что интересует меня… — с усмешкой произнес Пинкер, отрезая кончик сигары. — Я заметил, что несмотря на полное завершение в настоящий момент той важной цели, для осуществления которой мне потребовались ваши услуги, вы по-прежнему продолжаете являться ко мне в контору каждый день.
— Не стану этого отрицать, — сказал я с еле заметной улыбкой.
— И, должно быть, для этого есть причина, и причина особая?
— Вы правы, — кивнул я.
— Я так и думал. — Он поднес сигару к свече, раскуривая. И вдруг усмехнулся: — В ваши годы и я был такой же.
— В самом деле?
— Да-да. Я буквально… э… горел честолюбивыми помыслами. Но встретил Сюзанну… мать моих девочек… и больше ни о чем думать не мог.
Какая неожиданная удача. Раз Пинкер и сам когда-то был в шкуре нищего просителя, моя задача значительно облегчается.
— Словом, — вальяжно произнес он, попыхивая сигарой, — как вы смогли уловить, дело Линкера — предприятие семейное. Я вам больше скалу: наше предприятие — это наша семья.
— Разумеется.
— Это предмет нашей общей гордости. И вы, — он указал на меня сигарой, — отлично вписываетесь в наше семейное дело.
— Благодарю вас, — сказал я.
Все оборачивалось гораздо успешней, чем я мог предполагать.
— Правда, вы несколько… скажем, при первой встрече с вами у меня было немало сомнений. Я не был…. Признаюсь, я не был убежден, что вы именно тот человек, который подходит для такой работы. Но вы, Роберт, весьма занятный юноша, я все больше и больше проникался к вам симпатией.
Я скромно склонил голову.
— Позвольте перейти к делу. Я хочу, чтобы вы стали постоянной составляющей семейства Пинкер.
Я едва верил своим ушам. Не мне приходилось убеждать Пинкера, что я подхожу на роль его зятя, но все выглядело так, как будто как раз он пытается убедить меняв этом!
— Возможно, — сказал он, попыхивая сигарой, — вы пока не убеждены, готовы ли.
— Нет, я вполне убежден…
— Разумеется! — рассмеялся он. — Как иначе? Энергия молодости. — Он подался ко мне и проговорил, припечатывая свои слова в воздухе тлеющим кончиком сигары. — Энергия. Она важная составляющая дела. Помните, не забывайте.