Аррекс
Шрифт:
Закончив вычесывать зверей и вдоволь наласкавшись со Снежной, Уголь двинулся к своей клетке. Сегодня ему повезло. Хозяин, вопреки обыкновению, не нарядил его на работу, а, значит, он мог до завтрашнего утра побыть наедине с собственными мыслями. Замечтавшись, парень совсем расслабился и не заметил мелькнувшую сбоку тень. Сильный толчок сшиб его на землю, и парень несмотря на сгустившийся ночной мрак различил в темноте размалеванные ухмыляющиеся рожи Трима и Трома.
– Ба, посмотрите ка, кто тут у нас!
– радостно загомонил Тром. По всей видимости они с приятелем специально покинули трактир раньше прочих чтобы в отсутствии
– Наш уродец...
– Фигляр с наслаждением пнул распростертое тело ногой.
– Да ему и не больно ни капельки!
– расхохотался Трим.
– Посмотрим, как тебе понравится это.
– На плечи тихо хрипящего парня опустилась увесистая суковатая дубина.
– Что нравится, отродье тьмы? На, получи!
– выкрикнул мим, не прекращая лупцевать скрючившегося на земле Уголька.
– Во славу Всевышнего...
– Он нанес особенно сильный удар, и мальчуган зашелся хриплым надсадным кашлем, содрогаясь всем телом.
– Ты погляди, Трим, мне кажется, или эта падаль насмехается над нами...
– Ощерился Тром.
– Похоже, побои его уже ничему не учат.
– Поддержал товарища шут.
– В таком случае пусть его научит огонь.
– Усмехнулся Тром и со злобным смехом потащил паренька к костровищу посреди цирковой стоянки.
Уголь попытался слабо сопротивляться, но Трим пару раз ударил его дубиной по голове, и парень затих.
– Давай быстрее, пока хозяин не вернулся...
– Поторапливал он своего товарища в лихорадочно возбуждении высекавшего искры кремневым кресалом.
– Сейчас, сейчас...
– Усмехнулся тот, когда, наконец, над кострищем показался слабый язычок пламени. Лагерь цирковых располагался за городской чертой на опушке леса, и придти на помощь парню было просто некому.
– Сейчас эта тварь узнает, каково это служить тьме...
– Его шкура слишком твердая...
– С сомнением протянул Трим, подпалив в разгорающемся огне небольшую тонкую лучину.
– Хотя, думаю, я знаю, как это исправить...
– Довольно ухмыляясь, фигляр сунул зажженную лучину прямо в и без того обожженное ухо мальчугана.
Дикая непереносимая боль, которую он никогда не испытывал допрежь, пронзила тело Угля. Из его горла вырвался пронзительный нечеловеческий вой, и он, легко вырвавшись из лап мучителя, кинулся на опешившего Трима, вцепившись ему в лицо острыми черными когтями. Клоун заорал от невыносимой боли, попытавшись сбросить с себя паренька, но тем будто овладел дикий зверь. Со свирепым рычанием он повалил мима на спину и принялся остервенело бить фигляра затылком о землю.
Опомнившийся Тром подхватил дубинку и попытался придти на помощь приятелю, но Уголь совершил стремительный рывок и сильно боднул его головой в живот. Не ожидавший этого мим рухнул навзничь, угодив спиной прямо в разожженный костер. Клоун визгливо заорал от боли, принявшись кататься по земле и пытаясь сбить охватившее его одежду пламя. Уголь же схватил оброненную Тромом дубину и обрушил ее на голову так до конца и не оправившегося Трима. Несколько чудовищных по силе ударов раскололи ему череп.
Покончив с Тримом, парень повернулся в сторону второго противника. Тот уже успел вскочить на ноги, но лишь для того чтобы угодить под град ожесточенных ударов озверевшего мальчугана. Когда Уголь, тяжело дыша, более менее сумел прийти в себя, на месте его мучителей
Однако прежде чем окончательно оставить цирк, он должен был сделать кое-что еще. Те, кого он считал своей семьей, те, кто всегда были добры к нему тоже не должны были больше прозябать в заточении. Они также как и он заслуживали свободы. И он ее им подарит. Вцепившись в прутья массивной стальной клетки, он одним могучим рывком распахнул прочную железную решетку, едва не сорвав ее с петель. От всего произошедшего его силы, казалось, удесятерились. Пардусы сперва недоверчиво косились на парня, не решаясь оставить свою темницу, но затем инстинкт взял свое, и звери с глухим рыком разбежались по окрестностям.
***
– ...Проворонили, твари!
– Аро в ярости лупцевал кнутом что-то испуганно бормочущих охранников.
Оба стража на момент произошедшего находились в лагере чтобы следить за цирковым имуществом, но решили немного поразвлечься и в итоге крепко нахлестались дешевым вином, проспав всю разыгравшуюся заварушку. Аро был просто вне себя от гнева. Мало того что он в одночасье лишился троих артистов, так еще и пардусы сильно погрызли красавца Гвиона, когда тот помогал остальным ловить зверей и загонять их обратно в клетки. Хищники крепко порвали его, изуродовав лицо и практически напрочь оторвав одну из рук. Вряд ли теперь молодому акробату, даже если он и выживет, когда-нибудь снова придется выйти на арену... И все это в самый разгар летних гастролей, когда начинался самый чес! Нет, подобное никак нельзя было оставлять безнаказанным.
На место происшествия не мешкая прибыла городская стража. Двойное убийство - тяжкое преступление, которое никому не могло так просто сойти с рук, и теперь стражи порядка старались вовсю, тщательно исследуя место, где все произошло.
– Преступник известен?
– холодно обратился центурион к хозяину цирка.
– Никто не видел, как все произошло, но к гадалке не ходи, это был Уголь. Тот самый урод из моего шоу.
– Нахмурился Аро.
– С чего ты так решил?
– поднял бровь командир.
– Его нет в цирке, к тому же эта падаль сильно любила моих зверей. Наверняка он их и выпустил чтобы посильнее мне насолить.
– По всей видимости, этот урод опасен.
– Задумчиво процедил центурион.
– Он совсем мальчишка, но сила у него недетская.
– Пророкотал Овр.
– Еще бы малость подрос, мог бы выступать у меня на подхвате...
– Теперь уж не выступит.
– Эти слова произнес высокий чуть сутулый мужчина лет тридцати с хищным орлиным профилем облаченный в простую серую сутану.
– Мое имя Преон. Я старший пресвитер Святой Церкви Всеединого. Урода следует как можно скорее изловить и доставить на праведный суд Инквизиции. Он явно одержим демонами и может представлять угрозу.