Артас под парусами

Тассади Иоанн Васильевич

Смерть не злится и не радуется, не рыдает не и плачет. Она просто приходит и уходит. Я открыл глаза и снова взглянул на свой верный меч, который пылал синим пламенем. Я человек, которому свойственно чувствовать. И я- смерть, которой свойственно молчать.

В конце концов, всё вокруг происходящее лишь пыль перед взором смерти. И я пыль, и пираты пыль, и мой страх пыль. Пред лицом смерти всё- пыль. Зачем я борюсь, если рано или поздно умру? Зачем я вообще живу, если это лишено смысла? Я- смерть, я- ледяное безмолвие. Я никому не служу и не вижу смысла в жизни. Я смерть.

Ледяная пустыня, которая порождала ледяное безмолвие, начала постепенно

покрываться сине-черным туманом. Вот туман всё ближе, подступается к ногам, облаченным в огромные стальные ботинки, поднимается по поножам, усыпанным костями младенцев, подходит к поясу... и резко отпрыгивает от света, который внезапно появляется на моей левой ладони. Свет живой, горячий, играющий и смеющийся всеми улыбками мира. Совершенно чужой здесь, внутри меня, среди льда и снега.

Да. Всё верно. Я- Смерть. Но я- человек, и каждый человек это Свет. Пустыня вокруг пропала, и я снова стоял и смотрел на материальный мир. Я- Свет. Моя жизнь- тлен, но она имеет свой вес и свою цель. И этот Свет, который весело горел у меня на ладони, отчетливо говорил мне, что смысл в моей жизни есть. Что я- не просто кусок мяса, который рано или поздно сгниет, я нечто большее. Я намерен узнать всё о себе, о Смерти, о Свете. И страх на этом пути мне не помощник.

Ярко-желтый, с вкраплениями рыжинки, комок огня впитался в руку и вынул из моего сердца ледяные иглы. В руке всё так же пылала ледяной синевой Фростморна, но это свет больше не затягивал меня. Смерть, ты больше не властна надо мной. Страх смерти, ты больше не властен надо мной. Вы часть меня, но не весь я. Я- Смерть, и я- Свет. Больше я об этом забывать не буду.

Однако мой Свет- это не Любовь. И не Справедливость. Я сам не знаю, что такое мой Свет, но против убийства этих пиратов он не имел ничего против.

– Ледяная Скорбь жаждет крови...

– ... Меня одного хватит, чтобы убить и тебя, и всех твоих людей.
– Я поднял меч, всё еще пылающий синим ледяным огнем, и стал в стойку. Поскольку уже было темно, а умные пираты не спешили поджигать всё вокруг, такая подсветка была несколько демаскирующей.

– Как хочешь.
– Капитан Сладких пиратов поднял вверх руки, и в них начал собираться шар из меда.
– Я убью тебя лично.

Одна волна меда, я уклоняюсь. Вторая волна меда, я тоже уклоняюсь. Третья волна была слишком большой и быстрой, и от нее я уклониться бы не смог. Остается только один вариант действий. Разворот, напитать меч волей и лоб в лоб столкнуться с волной.

Хм. Как странно, нужно проверить опять. Да, так и есть! Разрезав очередную волну меда, мой ледяной огонь вобрал в себя хоть и немного, но жизненной силы. Вот значит как! Кажется, я понял основную разницу между логией и парамецией, которые с виду почти одинаковые! Парамеция управляет элементом, а логия напитывает элемент своей жизненной силой, тем самым фактически превращая в часть себя! Да, такой способ в разы эффективнее, проще и быстрее, чем парамеция, но! Кажется, логии станут моими любимыми и вкуснейшими противниками. Медовая жизненная сила, которую я поглотил, была изысканного сладкого вкуса, никакого сравнения с обычной водой или слабеньким компотом у других пиратов! Хочу еще.

Сладкий Эд, который слегка побледнел, удивленно уставился на меня. Ну да, поглощая твою жизненную силу из волны меда, я лишаю ее управления, и потому вокруг меня находится несколько куч этого сладкого продукта...

...Второй помощник капитана, гигант с двумя топорами, бежал со всех ног

к кораблю. За ним бежало еще человек двести, самое то, чтобы свалить от этого психа. Раз тот охотник за головами- фруктовик, то на воде он их не догонит. Судьба других пиратов его не интересовала, лишь бы самому спастись.

Артас Менетил, охотник за головами. Ты нанес сильный ущерб Сладким пиратам, и рано или поздно мы вернемся... В городе опять сверкнуло синим, и гигант испуганно подпрыгнул.

– Быстрее, мелюзга, живо налегли на весла!

Повинуясь собственной команде, пират лично принялся грести. "Ничего, это еще не конец!"- утешал себя мыслями второй заместитель Сладких пиратов, драпая без оглядки...

...Через час после отплытия охотника Артаса Менетила губернатор города Мельбурт сделал звонок в канцелярию Риттланда- Страны Рыцарей. На столе перед губернатором лежала газета трехлетней давности, где было сказано о пропаже второго принца Страны Рыцарей и крупной награде за любую информацию, которая могла бы помочь в поисках. Также к статье прилагалось фото, где, несомненно, был изображен Артас Менетил, только блондин, в доспехах, со счастливой улыбкой и с юношеским пламенем в глазах. По сравнению с теперешним Артасом- небо и земля, кролик и удав. Губернатор был политиком, но, как ни странно, честным человеком. Поэтому он не известил Морской Дозор о нахождении человека с меткой Мировой Знати и не подсыпал снотворное Артасу, когда тот был беспомощен. Но для того чтобы обезопасить свой город, он был готов на многое...

***

Темнота вокруг. Я лежу на чем-то холодном, и на грудь давит непонятная тяжесть. Тело чувствуется слабо. Руки и ноги будто налиты свинцом, голова вообще кажется цельнометаллической. Но боли нет, как нет вообще каких-то эмоций. Попытаться поднять руку... Безуспешно. Подвигать кистями, пальцами, веками. Тело откликалось с явной неохотой.

– ПРЕЗРЕННОЕ СУЩЕСТВО.

Надо мной вспыхнули два совершенно круглых фонаря, немного освещая меня, говорившего и окружающую обстановку. Я, совершенно голый, лежал на земле и из моей груди почему-то росло небольшое дерево.

– ДАЖЕ НЕ ВЕРИТЬСЯ, ЧТО ТАКОЙ, КАК ТЫ, СМОГ УБИТЬ СЕАЛИЮ, МОЮ ПОСЛАННИЦУ. БЕСПОЛЕЗНЫЙ ПРИДАТОК К СВОЕМУ МЕЧУ, КОТОРЫЙ НИЧЕГО НЕ МОЖЕТ САМ.

Я внимательно оглядел существо. Это была фигура, судя по голосу- человеческая или около того, в буквальном смысле одетая во тьму. Свет выхватывал лишь комки мрака на месте одежды и давал рассмотреть очертания. На этом фоне два круглых глаза казались фонарями, свет от которых выгодно подсвечивал длинные ветвистые рога по бокам головы. И еще прямо из фигуры росли веточки, укрывая грудь существа сеткой.

– ЖАЛКОЕ СУЩЕСТВО, ВСЯ ЦЕЛЬ ЖИЗНИ КОТОРОГО- ПОГЛОЩЕНИЕ ДРУГИХ. ТЫ ДОЛЖЕН ОТВЕТИТЬ ЗА СВОЮ ДЕРЗОСТЬ. НО СМЕРТЬ ДЛЯ ТЕБЯ СЛИШКОМ БОЛЬШАЯ ЧЕСТЬ.

Фигура приблизилась ко мне и рукой-веткой подняла меч. Возле меня появилась Скорбь, которая беззвучно корчилась и каталась по земле, прямо на глазах прорастая ветками. Я все еще не мог шевелить руками.

– ЗНАЙ СВОЕ МЕСТО, ЧЕРВЬ.

Если бы я хоть что-то чувствовал, то смог бы выразить всю глубину презрения и насмешки, с какими были сказаны эти слова. Но я ничего не чувствовал. Вообще. Земля под спиной начала проваливаться, и я, как был- с растущим из груди деревом, провалился в глубину. Недолгий полет окончился падением в сугроб. На лицо начали медленно падать снежинки.