Артефаки. Часть 2
Шрифт:
— Извини, но я слишком стар для этих сказок, — закатил глаза мистер Уэльс, — это ты у нас везунчик откапывать талантливых людей, а мой удел — их у тебя отбирать.
— Я верю, что ты тоже кого-нибудь научишь чему-нибудь хорошему. И прекратишь, наконец, переманивать моих людей в свои проекты.
— У тебя выросла хорошая девочка, — пожал плечами медиамагнат, стараясь, судя по всему, перейти на другую тему, ведь по прежней у них не было ни единого шанса достигнуть понимания.
— Это не моя заслуга.
— Возможно,
— Звучит как угроза. Косу не пробовал носить вместо трости?
— В твоих же интересах заключить со мной контракт на перевод Эвана в наше подразделение. Мало того, что он поработает мозгами на благо армии, так ещё и тебе перестанет доставлять проблем.
— Эван как раз-таки решает большинство моих проблем, за что я его очень ценю.
Джейсон Уэльс слегка приподнял брови — вроде и удивился, но быстро взял себя в руки.
— Насколько я помню, у вас сейчас запрещены официально не зарегистрированные отношения между сотрудниками.
— Ну да. Эван тут причём?
Руперт ощутимо напрягся.
— Жаль, что ты узнаешь это от меня, — без особого сожаления надавил Джейсон Уэльс, — у него роман с твоей дочерью.
— Ты что несёшь? — Отец аж вздрогнул.
— Правду. Руперт, их видели вместе у меня на вилле, когда был этот… как его там… «Золотой стиль». Ты знаешь, как работает моя пиар-служба, если кто-то пытается слить информацию о нашей вечеринке, мы тут же мстим им нашим компроматом. А за одну ночь его собирается предостаточно на каждого гостя. У меня есть фото. Они целовались.
— Один поцелуй ничего не значит. — Руперт очевидно находился в полнейшей растерянности.
— Безусловно, так и есть, — кивнул мистер Уэльс, и фальшивость подобного утверждения почувствовалась в каждой молекуле воздуха. — Я ничего против не имею, они вроде красивая пара. Но ты знаешь, что будет дальше. Они будут работать в одной фирме, потом что-то не поделят, начнётся скандал — который всегда происходит, — и если они не решат всё мирно, у Эрин будут все шансы уничтожить Эвана. Кто-то из них потеряет своё место.
— Ещё ничего неизвестно, они выпили на твоей вечеринке. Это могла быть просто…
Он, наверное, хотел сказать «случайность», но запнулся, так и не закончив мысль. Понял, видимо.
Я оторвалась от стены, бесшумно покинула коридор — во всяком случае, так мне казалось, — и побрела в сторону своей палаты.
Когда, спустя чуть ли не час после подслушанного разговора, автоматическая дверь отъехала в сторону, я моментально села на койке и приготовилась отражать удар. Я была уверена, что отец пришёл разбираться с полученной от Джейсона Уэльса информацией, и на этот раз я не собиралась врать.
Только вот ко мне зашёл Ник.
— Ты ещё откуда? — злобно удивилась.
— Я вёл себя, как мудак, —
Блондинчик завлекающе приподнял пакет из бургерной и примиряюще им пошуршал.
— Ты мудак? — поражённо осведомилась я.
— Я же показываю, что нет. — И потряс пакетом ещё сильнее, видимо решив, что я в первый раз просто не разнюхала фастфудного аромата.
— Убирайся из моей палаты, — грубо послала парня, прожигая его искренне ненавистным взглядом.
Ник угрозы не учуял и вопреки инстинкту самосохранения решил подойти ближе.
— Я же извиняюсь, чё ты строишь из себя не пойми кого.
— Проваливай.
— Берлингер, да хватит уже…
— Вали!
Я схватила стоявшую на тумбочке вазу с цветами и метко запустила Юргесу в голову. Большинство ваз, стоявших в палате, были мягкими или голографическими, но эта — из настоящего фарфора, и принёс мне её не отец, а подарила больница в качестве доброго жеста.
Парень увернулся, но осколки разлетелись по всей палате, как и вода, и цветы.
— Ты больная?! Да пошла ты нахер!
Юргес раздавил больничными тапочками несколько кусочков некогда целой вазы, и под этот аккомпанемент болезненного хруста скрылся за автоматической дверью. Я не успела даже осознать, что натворила, и что теперь делать с осколками, как дверь вновь отъехала в сторону. Из светлого коридора в мою полутёмную обитель ворвался Ник, размахивая пакетом с фаст-фудом.
— Мне иногда просто хочется тебя убить! Ты меня бесишь больше всех, меня ещё никто никогда так не бесил!!! Тебе всё не так! Тебе ничего не надо! Что бы я ни делал, тебе никогда ничего не нравится!
— Ну и забей на меня, чего ты опять припёрся! Иди и будь скотиной с кем-нибудь другим! — таким же тоном наорала на него в ответ.
— Я не могу уйти!
— Почему?! Ноги у тебя нормально ходят, это с головой проблемы!
— Потому что ты мой единственный друг, овца ты тупая!!!
Я поперхнулась воздухом, Ник в этот момент наступил на осколок вазы и в бешенстве выдал:
— Да сраные цветы!!!
Пока я откашливалась, меня пробрало на смех, вместо кряхтения из горла вырывалось какое-то дикое кряканье — вроде и ржу, а вроде и пытаюсь отдышаться, — за этим действом последовали и слёзы.
— Ты плачешь, смеёшься или задыхаешься?! — Ник на секунду замер в растерянности.
— Я не зна-а-аю-у-у, — с трудом провыла в ответ. — Воды-ы-ы…
— Да ну тебя нахер, Берлингер, воды ей! С пола попей!
Тем не менее, он сунул стаканчик в кулер, встроенный в стену, и, аккуратно обходя осколки, подобрался ко мне.
— На! — недружелюбно сунул под нос.
Я попила.
Стало легче.
— Ну? — уточнила, когда приступ «плачу-смеюсь-задыхаюсь» кончился.
— Чего ну? — огрызнулся Юргес.