Артефакт острее бритвы
Шрифт:
— Огнеяр? — перевёл молодой человек взгляд на другого соученика. — Да у него ветер в голове! Кто только ассистентом к себе не брал, нигде дольше трёх месяцев не задерживался. И Долян от него недалеко ушёл. Уж не знаю, чем они с профессором Жиленом занимались, да только в ритуалистике…
Завершать фразу Пяст не стал и лишь постучал по столешнице костяшками пальцев. Его определённо разобрало выпитое, и Беляна воспользовалась моментом, спросив:
— А как же Крас? Он ведь был в школе наставником!
Пяст вздохнул и признал:
— Крас
— А уж в карты как играет! — буркнул Девясил.
— И три шахматные партии из четырёх за ним остаются, — упомянул Пяст название игры, о которой мне Дарьян уже все уши прожужжал. — У него за плечами полный курс ритуалистики, единственное — глубины знаний не хватает. Забросил науку ради своего ненаглядного возвышения, и что толку? До сих пор аколит!
— А как такое может быть? — вновь влез я с вопросом. — В его-то возрасте!
Ляпнул это и сразу о своих словах пожалел, поскольку Девясилу было и того больше, а он преломления ещё точно не проходил. Но — обошлось.
Наставник лишь скривил в улыбке губы.
— Не торопись жить! — заявил он мне. — И не жалей времени на закладку фундамента! Возвышение ради возвышения? Дурь несусветная!
— Именно! — поддержал это высказывание Пяст. — Вот Крас как раз в гении метил, очень хотел выше головы прыгнуть и пораньше ядро сформировать. И прыгнул, и сформировал. А что в итоге? Сначала переборщил с закалкой, затем ещё и при прорыве в аколиты прожарился. Теперь никакая стандартная алхимия не берёт. По закалке он всё равно что аспирант, формирование каждого узла тысячи в три целковых встанет! Поэтому и на заработки подался. А что ему ещё оставалось? Он так слаб, что на турнире с чернопламенными ни разу из первого круга не выходил!
Я не выдержал и оглянулся, но Краса у буфета уже не было. Тогда многозначительно посмотрел на Беляну, и та едва заметно кивнула в ответ. Только — пустое. Пяст распушил перед симпатичной девицей хвост, и пришлось ещё добрую четверть часа выслушивать его разглагольствования. А если б у молодого человека не пересохло в горле и он не отлучился за пивом, то и дольше бы в клубе проторчали.
Распрощавшись с наставником Девясилом, мы прошли через общий зал таверны и уже спустись с крыльца, когда нагнал крик:
— Эй! А ну стой!
Глава 28
11–27
Вывалившие на улицу вслед за нами босяки скопом в драку не полезли, на меня попёр лишь Новик.
— Ты-ы! — прорычал он, брызгая слюной. — Да я из-за тебя из школы вылетел!
Был он нетрезв, но на ногах стоял твёрдо и не шатался, я легонько толкнул Беляну в плечо, заставляя её отступить.
— Дуэль! — гаркнул Лоб, и ватага восторженно взревела.
— Да! — прорычал Новик. — Я вызываю тебя, Боярин!
Повеяло чем-то раскалённым, и я неведомым образом понял, что мой соперник ударит сразу, как только дадут отмашку.
Подвыпивший аколит против трезвого адепта — чья возьмёт?
Вопрос.
Получать
— Какая тебе дуэль, Новик? — рассмеялся я, выставляя перед собой раскрытые ладони. — Ты ж босяк!
Он меня не понял. Просто не захотел услышать. Зря.
— Плевать! — гаркнул парень и повторил: — Я тебя вызываю!
Лоб тянуть время не стал и заорал:
— Начали!
Новик стиснул кулаки, я же шагнул вперёд, враз преодолев половину разделявшего нас расстояния, и босяк неподвижно замер на месте, прикипел взглядом к острию направленного ему в глаз ампутационного ножа. Уже охватившее руки босяка оранжевое пламя затрепетало и погасло.
Я легко мог качнуться вперёд и на добрую пядь загнать клинок в тупую башку Новика, но делать этого не стал, лишь втолкнул в скальпель малую печать воздаяния, да напитал её крохами небесной силы — так, чтобы алые разводы на зачарованной стали загорелись пурпурным огнём.
— Ты точно решил сегодня умереть? — спросил я после этого.
Новик облизнул пересохшие губы и вроде бы даже протрезвел.
— Нет! — коротко выдохнул он.
Не опуская руки с ножом, я вновь потянул в себя небесную силу, перевёл взгляд на босяков и оскалился.
— Ещё одна такая подлянка, Лоб, и я сам тебя на дуэль вызову. Отрежу руки-ноги к чертям собачьим, обратно не пришьют! Ну это если за такие выкрутасы тебе Долян раньше голову не оторвёт!
Загомонившие было босяки вновь притихли, я вернул ампутационный нож в чехол за спиной и хлопнул в ладоши.
— Давайте! Валите отсюда, пока стрельцов не кликнули!
Был риск, что взбрыкнёт Новик или навалятся всей шоблой его кореша, но обошлось. Нож — это нечто из старой жизни, намертво въевшееся в потроха. На человека с ножом кидаться боязно. Доляна со стрельцами я упомянул по той же самой причине: своих старших и подручных квартальных надзирателей босяки боятся даже пуще ножа. Ну и клин попытался заодно между Лбом и Новиком вбить, вот и обошлось.
Ватага вернулась в харчевню, а мы с Беляной потопали прочь. И пусть никто следом не увязался, избавляться от втянутой в себя небесной силы я не спешил. Сжимал её своей волей, благо набрал не так уж много и мог удерживать какое-то время без того, чтобы начать запекаться изнутри, поглядывал назад и по сторонам, шага не ускорял. Шёл вразвалочку.
— Очередное покушение? — предположила Беляна, когда мы повернули за угол.
— Старые дела аукнулись, — мотнул я головой и рассказал о том, как скинул Новика с галереи второго этажа.
— Умеешь ты, Серый, друзей заводить! — вздохнула черноволосая пигалица и хлопнула меня по бедру. — А револьвером чего не пригрозил?
— Неправильно это, — передёрнул я плечами. — Босяки бы не поняли.
Девчонка насмешливо фыркнула, потом враз стала серьёзной и сказала:
— Похоже, всё на Краса указывает, так?