Артефактор из Миссури
Шрифт:
Совсем уйти от проявления своей симпатии к влюбленной девушке мне все же не удалось, так как та потребовала доказательств моей искренности и пришлось ее пару раз слегка поцеловать в подставленные губки, после чего девушка замирала с закрытыми глазами и дышала через раз переживая свой первый в жизни поцелуй. Потом последовал часовой поток девичьих словоизлияний о том, что меня любят с самой первой нашей встречи, что я чурбан, долгие месяцы не обращавший на нее внимание и что теперь я просто обязан устраивать свидания как минимум два раза в неделю. Я со всем соглашался, как делал это в еще в своей прошлой жизни и наслаждался теплом и энергией бьющей от юной девушки, только-только переступившей порог созревания.
После вполне невинного свидания сдал счастливую девушку маменьке и покатил домой ни о чем не думая
Предоставленный самому себе, так как Милли была занята кормлением цыплят, я прошелся по цеху пастеризации готовой продукции и вспомнил жалобы отца на затратность этого не сложного в общем процесса. Энергия в любом мире была самым ценным ресурсом. Я смотрел на огонь горелок под большим металлическим кубом, а в голове уже рождалась идея холодной пастеризации с помощью облучения энергией маны измененной определенными артефактами. В моем мире они использовались для создания объемного поля, в котором свежие продукты долго не портились. Но если это поле усилить, да еще направить его от стенок внутрь, то все микроорганизмы должны быть уничтожены в течении нескольких минут.
— Смотри папа. На стенках установлены четыре энергоизлучателя, — изготовление большого жестяного куба, преобразователя электроэнергии в ману и артефактов излучателей заняло в общей сложности неделю, во время которой я всего один раз съездил на свидание с Самантой, а в данный момент проводил перед отцом презентацию своего «изобретения». — Здесь трансформатор, рубильник и таймер. Надо только провести испытания, но думаю, что десяти минут на этот объем должно хватить. На дверце установлен предохранитель. Пока ее не закроешь — работать не будет. Так что, сможешь избавиться от своей кочегарки и вечной жары.
— И где ты такое увидел сын? — Генри был не сказать, что ошеломлен, но мой водяной насос бесперебойно работал все это время, пережив уже два бензиновых двигателя подававших воду от реки, и его вера в мои технически развитые мозги давала ему надежду, что эта невероятная технология все же сработает.
— Нигде. Сам придумал. Не вздумай светить этим агрегатом перед чужими. Вопросов получишь — больше, чем ответов! А с ними и проблем на свою голову.
— Понятно… — Отец посмотрел на меня и улыбнулся. — Если бы сам не держал тебя на руках с еще не отрезанной пуповиной, то давно бы решил, что тебя подменили. Твоя голова работает совсем по-другому!
— Конечно, папа! Вспомни как я чуть не умер от опухоли, пожиравшей мои мозги. Видно им пришлось так напрячься, что они перешли на новый уровень мышления и теперь выдают идеи не похожие на другие. Может когда-нибудь потом запатентуем, а пока давай делать деньги и богатеть, чтобы ни одна сволочь не смогла у нас отнять потом и кровью нажитое добро. Кстати… Тебе должен прийти чек от Гарри. Там будет примерно три с половиной тысячи долларов. Обналичишь и снимешь мне тысячу на расходы. Возможно, скоро надо будет съездить кое-куда.
— Хе-х! — Отец оторвал взгляд от моего творения, обещавшего существенно сократить время производственного цикла на единицу продукции, и глянул на меня с удивлением. — Надеюсь, не на Аляску опять?!
— Не! Хочу в большой город съездить. Посмотрю, что там к чему. Как люди живут, где работают…
— Ну, что ж… Съезди Мэт. Тебе у нас скучно. Я же понимаю!
Чек за золото с письмом от Гарри пришел через два дня. Я в крайний раз сходил на свидание с Самантой и отбив три атаки влюбленной девушки, решившей перейти от невинных поцелуев к более тесному общению, решил трусливо сбежать подальше от соблазна.
Сборы были недолгие. Взял с собой обязательную пару амулетов — на защиту и лечение,
Гарри нашел для меня работу в столице штата Огайо городе Цинциннати, находящегося через два штата от нас. До столицы штата Иллинойс было всего около двухсот километров, которые поезд проходил примерно за три часа. Деньги у меня лежали во внутреннем кармане моей любимой куртки, а остальные вещи уместились в небольшом чемоданчике, который я закинул на багажную полку над головой. Вагон был плацкартный без купейных перегородок, но с мягкими сиденьями. Народу не сказать, что было много, но был. Ехали деловые коммивояжеры, пара семей с шумными детьми, молодежь вроде меня и бедолаги с тоскливыми глазами и в потертой одежде, ищущие заработка кочуя из штата в штат. Мне было их искренне жалко, глядя на их обветренные лица и мозолистые руки. Они скромно отводили глаза от решивших перекусить соседей и лишь дымили в открытое окно видимо потратив весь свой капитал на железнодорожный билет. Мэт порывался помочь монетой то одному, то другому, а Великий Артефактор внутри спокойно рассуждал о цикличности любого природного процесса, в котором любая засуха рано или поздно оборвется дождями. Кризис неизбежно закончится, слабые даже не умрут, а остальные закалятся и стиснув зубы будут дальше прогрызать себе дорогу в лучшую жизнь, расталкивая локтями конкурентов. Таков закон капитализма — жесткий и суровый как к чужим, так и к своим.
У меня в чемодане лежала целая коробка от мамочки с пирожками и бутербродами, но постеснялся есть на глазах у голодных «бродяг». Я лишь купил у симпатичной разносчицы бутылочку Колы и выпил ее, радуясь плотному домашнему завтраку. На вокзал Сент Луиса прибыли уже к вечеру и я купив билет до Луисвила, поспешил в привокзальную забегаловку, чтобы набить свой сморщившийся желудок едой. Мой поезд отправлялся только в семь утра, поэтому я, устроив багаж в камере хранения, не спешил, тщательно пережевывая большой стейк из говядины и закусывая его жаренной картошкой вперемежку со свежими овощами. Народ заходил, уходил, за окном ресторанчика зажглись фонари, и я умиротворенный едой и видом в основном хорошо одетых путешественников, решил потратить свободное время и поглазеть на большой город. Во время своего путешествия на Аляску я уже кое-что повидал, но все как-то проездом и под присмотром старшего патрона. Поэтому пошел пешком просто прямо по центральной улице, ярко освещенной фонарями и с большим количеством людей, в основном спешащих с работы домой. Сразу бросалось в глаза разное отношение городских к своей одежде. Джентльмены были практически все в пиджачных парах, с фетровыми или соломенными шляпами на головах, а женщины поголовно одеты во все светлое, пышное и волнующее на открытых по южному плечах и соревновались между собой в вычурности шляпок самых разнообразных форм и размеров. Автомобилей тоже было довольно много среди которых мелькали раскрашенные желтым такси.
Я шагал и шагал, ощущая себя сторонним наблюдателем в каменном муравейники, где местные жители сновали по своим протоптанным тропинкам, совершая ежедневно одни и те же действия, удивляясь их безропотному смирению со своей судьбой и отсутствию у большинства воли вырваться из этого замкнутого круга.
Моя философия об организации жизненного цикла людского мегаполиса, вполне подтвердилась, когда я пару раз свернув на улицах оказался в менее оживленном месте на краю какого-то парка, в котором нашел «паразитов» — неизменных спутников любого большого животного или колонии насекомых. Не пройдя и ста метров, я услышал в глубине этого зеленого массива непонятный звук, немного похожий на мяуканье кошки. Кошка и кошка… Но пройдя еще несколько шагов я остановился и понукаемый инстинктивным желанием охотника глянул внутренним зрением Артефактора в сторону густых кустов. Метрах в двадцати от почти безлюдной улицы я увидел четыре энергетических силуэта расположившихся прямо на земле для тесного общения. Три мужских окружили горизонтально распростертую и отчаянно трепыхающуюся женскую особь и явно собирались совершить с ней действие сексуального характера, о чем недвусмысленно говорила центральная мужская фигура, пытающаяся устроится между мелькающими в воздухе коленками.