Артемия. Принцесса

Малышева Анастасия Сергеевна

– Почему умерла? – Сима с лёгкостью поняла, что меня волнует. – Богиня уже не всесильна, и некоторые болезни теперь нельзя исцелить простым обращением к божественной милости. Иногда для излечения надо предложить что-то… – она замялась, осторожно подбирая слова. – Достойное. На замену. Кармель просто сделала выбор.

Я не мигая, смотрела на неё, медленно осознавая то, что должна была бы понять давно. Мне ведь рассказывали, что она умерла, а я выздоровела. Точнее, рассказывали не мне, а служанки между собой, но… Получается…

– Из-за

этого отец меня… – горло сдавило и я шмыгнула носом.

– Вот уж точно нет! – сердито произнесла Симона. – Его Величество Лерион, прости, Арион, просто неотёсанный мужлан! Даром, что король, – она шумно выдохнула и покачала головой. – Нет, Мия. Даже думать не смей, что ты в чём-то виновата. Ни перед Кармель, ни тем более перед отцом. Твоей вины нет ни в чём. Скорее уж Лерион чувствует себя виноватым, от того и ведёт себя так… – она поджала губы, сдерживая рвущееся наружу слово. – Недальновидно.

– Но я ведь его ни в чём не виню.

– Я знаю, – няня снова вздохнула и нежно погладила меня по руке. – А теперь запомни, Мия. Ты – принцесса. Несмотря ни на что. Кто бы что ни говорил. Ты принцесса по крови, и вести себя должна соответственно.

Я неуверенно кивнула, соглашаясь.

– Пойдём спать, моя принцесса. Завтра нам предстоит тяжёлый день.

– А что за ритуал?

– Ах да…

***

Комната поражала своим размером. Больше, чем королевские покои, обставленная самой удобной мебелью, сделанной специально под личный заказ Его Величества. Лишь немногим меньше единственной комнаты Оракула, но об этом знал разве что сам Лерион. Но Астерию комната никогда особо не впечатляла. Так же, как не впечатлила ее и огромная гора различных праздничных коробок с бантами.

Вместо того, чтобы с энтузиазмом распаковывать многочисленные подарки, принцесса сидела на своей кровати и показательно дулась на отца: выпяченные вперёд губы, закрытые глаза, ещё и голову в сторону отвернула. Она всем своим видом показывала обиду, а король лишь беспомощно улыбался, глядя на неё.

Совесть ненавязчиво напомнила про вторую дочь, у которой сегодня такой же важный день, но которой он даже банального подарка не отправил, но Лерион привычно подавил эту мысль. У младшей из близнецов вокруг были служанки, няня – они вполне смогут устроить ей праздник. А вот для Астер праздник может устроить только он сам.

– А-астер, – мягко позвал мужчина, одновременно вспоминая, каково это, вести себя столь осторожно. – Неужели тебе неинтересно, какие я приготовил для тебя подарки?

Астерия с подозрением скосила глаза, сделала вид, что задумалась, и энергично покачала головой.

– Там есть и подарки от сестёр и брата, – он решил зайти с другой стороны

– И от Мии? – с ещё большей подозрительностью уточнила Астер.

– Нет, – Лерион немного растерялся от такого вопроса.

– Тогда точно неинтересно! – девочка обиженно поджала губы и снова отвернулась.

Король

вздохнул и потёр переносицу, понимая, что недооценил привязанность дочери к сестре. Но теперь возможности переиграть уже не было – он не мог пойти против собственных же слов. Да и Шона наверняка обидится за такое пренебрежение, она ведь и в самом деле старалась сделать как лучше.

– Папочка, – медленно повернулась к нему Астерия, по-прежнему подозрительно щуря глаза. – А что ты подарил Мии?

Лерион обезоруживающе улыбнулся, невольно умилившись упорству дочери. «Совсем, как я когда-то».

– Мии я вручу подарок завтра, – твёрдо пообещал король.

– Клянись! – тут же потребовала девочка.

– Ты мне не веришь?

Удивление вышло не очень естественным, и Астер это явно почувствовала – она медленно покачала головой.

– Хорошо, – мужчина кивнул. – Клянусь.

Смысла врать дочери он не видел. К тому же, стоило признать, что в требовании дочери есть разумное звено. Мия ведь тоже его дочь и так же достойна подарка.

– Ла-адно.

Астерия согласилась весьма неохотно и по её тону отчётливо слышалось, что не очень-то она поверила отцу. И это задело его гораздо сильнее, больно уколов в самое сердце.

– Тогда сразу начнём с самого интересного подарка.

Лерион улыбнулся, доставая небольшой холщовый мешочек, пахнущий травами, и вытянул из него шёлковую ленту – ярко-зелёную, с вышитым серебряными нитями именем «Астерия». Принцесса с любопытством рассматривала подарок, вертела в руках, пропустила через пальцы. Разве что на зуб не попробовала, хотя и очень активно принюхивалась.

– Это вышила твоя мать, – с полной нежности улыбкой произнёс Лерион. – Специально для тебя.

– У Мии такая же?

– К сожалению нет. Кармель… Не успела вышить вторую, – король покачал головой. – А теперь, Астер, повернись ко мне спиной.

– Зачем? – и снова эта подозрительность, больно царапающая сердце отца.

– Ленту надо вплести в волосы. Твоя мама говорила, это оберег.

– Тогда вплети её в волосы Мии! – в глазах Астерии светилась решимость.

– Нельзя, – Лерион покачал головой. – На ней вышито именно твоё имя. И кому другому эту ленту вплести нельзя.

– Почему?!

– Таков ритуал, – мужчина мягко улыбнулся. – Ну же, Астер. Я ведь не враг своей семье… Не враг тебе.

Астерия подозрительно прищурилась, пристально рассматривая лицо отца в поисках признаков лжи. И нехотя кивнула, поворачиваясь спиной.

А Лерион отпраздновал маленькую победу. Прошло всего полгода, а он уже смог вернуть доверие дочери. Пусть не целиком, но в том, что дальнейшее примирение пройдёт быстрее, он уже не сомневался.

***

По моему лицу скользнул солнечный лучик, разбудив. И глаза открылись сразу же, сами собой. Впервые за долгие полгода я по-настоящему выспалась и чувствовала себя отдохнувшей и полной сил.