Артиша

Пасичная Юлия

– Ты права, сестренка, - с облегчением вздохнул Ульф, переживавший из-за того, что поручение губернатора помешает запланированному походу. Амбиций у молодого капитана не было, и ему важнее было, чтобы змея убили, чем показать себя в этом походе. Попрощавшись с Артишей, он отправил ее на берег заново собирать команду. Пожелав удачи сестре, Ульф скомандовал отплытий. Глядя на уменьшающуюся фигурку сестры, он почему-то ощутил смутное беспокойство. Может, не стоило втягивать ее в эту историю со змеем? Так и уехал моряк с тяжелым сердцем, поклявшись себе связываться с сестрой каждые три часа и узнавать, как она. Ему очень не нравилось нехорошее предчувствие, появившееся в тот момент, когда стало ясно, что ему придется уехать. Чутье редко обманывало опытного капитана..

На палубе

корвета вместо традиционных пушек стояли гарпуны, наконечники которых смазали сильнейшим ядом. Никто не хотел рисковать зря в предстоящем бою. Артиша находила это лишним. По опыту в сухопутных боях она была тут лучшей, а вот морского дела почти не знала. И Ульфа, как назло, отправили со срочным посланием. Эта команда наполовину не из его ребят и слушаться ее не желала, посмеиваясь над «женщиной на корабле». Матросы Ульфа считали, что он прав, предлагая расстрелять змея с достаточно большого расстояния картечью, потом добить гарпунами и притащить к берегу. Новый же капитан считал, что гарпунов будет достаточно и чудище не сможет преодолеть усилия целой команды. Артиша морщилась, считая обоих перестраховщиками, но повлиять не на что не могла – здесь она не командир. Была бы ее воля – отправилась бы на змея на шлюпке. Подумаешь, гадина. Что она может против хорошего оружия, фыркала девушка, забыв про то, что море – не земля и для змея родная стихия, в отличие от людей. К тому же с оружием особо не поплаваешь, а опрокинуть легкую лодчонку такой махине – раз плюнуть. Ну ничего, про себя решила Артиша. Бой начнется – тогда посмотрим. Картечь на корабле есть, гарпуны тоже. В конце концов, еще ни один бой не прошел так, как планировали. Обязательно что-то да случится. Зябко поежившись от морского прохладного ветра, она решила пойти перекусить. Мало ли когда доведется поесть в следующий раз..

Вечер опускался стремительно, а признаков чудовища не наблюдалось. Артиша отвыкла так долго ждать, но старые уроки наставниц брали свое – концентрация внимания пока не подводила. Наблюдать за поверхностью воды в солнечный день было мучительно, слепило. А ночью это, видимо, превратится в ад – вообще ничего не видно. Опустилась тьма. Задействовав свое эльфийское зрение, Артиша видела дальше и четче остальных, но все было спокойно.

– Пора отдыхать! – раздался приказ капитана. – Ночью ничего не рассмотрим.

Матросы с радостью шумно спускались с мачт и уходили с палубы в кубрики, чтоб поесть и поспать. Артиша, взбешенная ожиданием, осталась на баке, завернувшись в плащ, этакой мрачной статуей возвышаясь над кораблем. Усталость все таки взяла свое. Через час Артиша присела на бухту канатов и задремала в предутреннем тумане. Четыре дня патрулировал корабль бухту, но чудище так и не показалось. Капитан повел корабль в порт. Погода испортилась: ледяные волны окатывали палубу, а крепчавший ветер пел в парусах.

Маяк на мысе радостно приветствовал корабль, борющийся с штормом, своим мягким светом. Артишу мутило – это был ее первый шторм. На палубе еще ничего, свежий ветер помогал бороться с организмом, но стоило спуститься вниз, как запахи и качка выгоняли обратно на палубу. Замершая, промокшая, проклинающая всех чудовищ ветер и океан Артиша корчилась на ветру, медленно замерзая.

Ветер крепчал, постепенно перерастая в шторм. Капитан уже убрал больше половины парусов. Волны бросали корвет, как щепку. В наступающей темноте раздался крик дозорного:

– Чудище слева по борту!!

– Оружие к бою! Штурмовую команду на борта, гарпунами огонь по готовности!
– закричал капитан. По палубе заметались матросы.

– Привязаться к кораблю!
– раздалось приказание боцмана.

Полетели гарпуны. Чудище скрылось под водой и появилось совсем близко, почти у борта корвета. – Играет, собака. Второй залп!
– закричал капитан.

И снова волны скрыли змея, а гарпуны пролетели мимо. Теперь морской гад появился уже у борта. Хватая матросов зубами и одновременно лупя хвостом по палубе, руша все на своем пути – и людей и снасть. Чертова гадина, скрипнула зубами Артиша. – Похоже, даже само море на его стороне. Ну еще бы, родина, - и она выругалась не совсем приличествующим для девушки выраженьицем.

Людей, словно легкие детские игрушки, бросало ветром, сбивало с ног волнами. Змей пользовался

этим, как настоящий знаток, неожиданно атакуя, с стремительно хватая то одного матроса, то другого и исчезая под водой, не давая людям ни единого шанса ответить ему. Корвет захлестнула кошмарной величины волна. Всех, кто не привязался, просто смыло в море. Арти проволокло по палубе и крепко приложило спиной о мачту. На память о короткой «прогулке» по просоленным доскам остались водоросли на одежде и мелкая рыбка во рту. Ну это чересчур, яростно сплюнула воду и малька девушка. Ярость заставила забыть страх и действовать. Арти перерезала веревку, державшую ее, и полезла на мачту. Проклиная море, ветер и собственную неподготовленность, она стала на рее, держась за снасти, и стала ждать очередной атаки змея.

Момент не заставил себя ждать. Сытый и разыгравшийся змей появился, чтобы издевательски аккуратно снести хвостом одну из не сломанных еще мачт. Хрустнув, та с грохотом обрушилась на палубу, сбросив с прикрепленной к ней бочки дозорного, вылетевшего прямо в пасть чудища. Воспользовавшись секундной паузой, пока змей устраивал очередную жертву поудобнее в зубах, пытаясь перекусить ее пополам, Артиша отчаянным движением прыгнула ему на спину и вцепилась изо всех сил в чешую. Змей глухо зашипел, швырнув матроса, и попытался стряхнуть наглую человеческую букашку, устроившуюся у него на загривке. Время остановилось для всех, кроме Артиши. Верные мечи Харайл будто бы сами вылетели из ножен и с веселым свистом вонзились в чудовищно толстую шкуру змея, как щепки в свежее тесто. С пятым ударом сердца Артиша, чуть не свалившаяся во время ударов, подтянулась на руках и снова оседлала змея. 10 ударов сердца. Пронзительно закричал оброненный и недоеденный матрос. Змей, забыв про еду, недоуменно повернул огромную башку, пытаясь понять, что же его укололо. Артиша, с трудом удерживаясь на скользкой от морской воды, словно отполированной руками кузнеца шкуре твари, упорно ползла к голове змея. Еще немного усилий, и она добралась до цели. Мечи Харайл, пробивая череп с жутким хрустом, от которого передернулась девушка, легко вошли в мозг змея. Сумасшедшая агония взорвала беснующегося от боли змея, заставив его биться в страшных конвульсиях рядом с кораблем. Почти выпрыгнув из воды, обезумевший от боли змей взметнулся в страшном усилии и упал прямо на палубу корвета. Треск корпуса, крики матросов и издевательски веселые вопли морских чаек сплелись в похоронную мелодию для достойно закончившего свою жизнь боевого корвета. Развалившийся пополам корабль ушел ко дну, обвиваемый бьющимся в затухающей агонии чудовищем. А море невозмутимо пело песню шторма и упокоения..

Море равнодушно плескалось о берег, выбрасывая на каменистый откос обломки кораблекрушения: куски досок, какие-то тряпки, ящик с едой, чудом не утонувший. С громким звоном о камень разлетелась бутылка, вышвырнутая из воды. Очередная волна ледяным потоком окатила безжизненно лежащую на берегу девушку. Внезапно та пошевелилась и попыталась приподняться на руках. Попытка не удалась, и девушка рухнула обратно на землю с громким стоном. Выглядела она ужасно – мокрая, разорванная одежда, местами в крови. Спутанные волосы с прицепившимися к ним водорослями и даже крохотным крабиком. Разбитые и исцарапанные руки бессильно лежали на камнях, оставив попытки подтянуться повыше, подальше от безжалостной ледяной стихии. Очень быстро отвергнутая морем жертва сдалась и перестала шевелиться. Каждое движение вызывало адскую боль. С трудом свернувшись клубочком, она тихонько заплакала. Умирать так не хотелось.. Где-то на задворках сознания мелькнула благодарность к губернатору Ар Каима, отославшему Ульфа с поручением. Если бы в этом аду погиб и он, это было бы невыносимо.

Топ был плохим мишкой. Очень плохим. Потому что опять, несмотря на давешний запрет, улизнул с Постоялого двора на берег моря поискать рыбки.

Артиша выиграла Топа как приз на турнире в Авроре года два назад, когда тому было несколько месяцев отроду. Медвежонка по пачпорту величали Тип Топ, что переводилось как «Грозный Большой», однако обычно его кликали на китежский манер, Топ. Непонятно как главным воспитуном косолапого, оставшегося из-за браконьеров без родителей, стал Рык. Мишка оказался норовистым, но рысяк сумел найти к нему педагогический подход.