Артистка, блин!
Шрифт:
На Стаса было страшно смотреть.
— Стас, ну что такое? Все же бывает! Ну, подумаешь, распишетесь через неделю! Там стоит представитель ЗАГСа, приносит извинения, желающие могут поехать в другие ЗАГСы.
— Нет! Это знак! — помотал головой Стас.
— Что за чепуха, — поморщился его отец. — Проводка халтурная или пьяный охранник уснул с сигаретой…
— В самом деле, Сташек, такое случается, посмотри на все спокойно!
К ним подбежал Дима.
— Ну, ребята, вы даете! От вашей пылкой любви даже ЗАГС загорелся!
Стас стоял
— Старик, это чепуха! Всякое случается! Хуже было бы, если бы твоя обожаемая невеста сбежала из‑под венца! А она тут, рядом, стоит, бедненькая, и не знает, то ли она выйдет нынче замуж, то ли нет! А ведь замуж — это не штампик, подумаешь, поставите этот штампик через несколько дней, и вообще, поехали завтракать, я ни фига сегодня не ел. И свадебное путешествие не отменять же! Освободили себе в кои‑то веки недельку, так что ж, наплевать на все из‑за нерадивых электриков? — Вы совершенно правы! — поддержал его Илья Геннадьевич. — Это ж не церковь все же сгорела, а обычное госучреждение. Стас, встряхнись.
Стас вдруг подошел к Диме и обнял его. Варя чуть не разревелась. У него были глаза беззащитного ребенка.
— Спасибо, старик, ты прав! Варежка, ты согласна?
— На что? — улыбнулась она.
— Ну, вот так, как бы…
— Стас, да это же чепуха, Дима прав, а учитывая, что я давно уже на все согласилась…
— Тогда поехали, Шилевичи, наверное, уже там! — распорядилась Марина Георгиевна. — Вы с нами или с Димой?
— С Димой! — решительно ответил Стас.
— Варежка, а где же шляпка? — шепнула в какой‑то момент Надежда Михайловна.
— Да с меня свадебный костюм сваливается, и Стас сам отменил шляпку!
— Ты очень огорчена из‑за этого дурацкого пожара?
— Я? Да нет, я даже испытала некоторое облегчение, а почему и сама не знаю. Мне было страшновато…
— Знаешь, ты постарайся сбить Стаса со всяких суеверных мыслей…
— Постараюсь.
Как ни странно, завтрак прошел очень весело. Варя выпила шампанского и в какой‑то момент вдруг попросила слова.
— Дорогие мои, я сегодня так счастлива! Я люблю этого человека, но он меня уже измучил!
Стас испуганно взглянул на нее.
— Он везет меня в свадебное путешествие, но не говорит куда! Может, кто‑то знает? Вдруг это какие‑нибудь жуткие джунгли? Умоляю, скажите, чтобы я еще успела сбежать!
Стас весело засмеялся. А Марина Георгиевна сказала:
— Варюша, я ничего не знаю, но догадываюсь!
— Мама!
— Ладно, Стас! Хватит уж мучить молодую жену! Варюша, я на сто процентов уверена, что он везет вас в Амстердам!
— В Амстердам? — крайне удивилась Варя.
— Ты разочарована? Ты же не была в Амстердаме? — упавшим голосом проговорил он.
— Не была! И я в восторге! Там не водятся крокодилы и всякие пресмыкающиеся! Ура!
— А разве Стас не говорил вам, что просто влюблен в этот город?
— Я нарочно молчал, чтобы ты не догадалась, я давно это
— Какой ты умница! Я ненавижу собирать чемоданы! Во сколько у нас самолет?
— В четыре часа!
— Все, дорогие мои, мне пора! — сказал Дима. — Варь, если ты задержишься, Филипп тебе такое космическое путешествие устроит! — Он поцеловал Варю, обнялся со Стасом и умчался.
— Хороший он парень, — сказал вдруг Илья Геннадьевич. — Даже не ожидал, он с виду такой роскошный, снисходительный…
— Дима — чудо! — воскликнула Варя.
— И актер первоклассный! — заметил Семен Романович.
— Варежка, ты чего загрустила? — шепнула Надежда Михайловна.
— Нет, просто переволновалась… Ну и из‑за Никитки…
— Это поправимо!
— А что непоправимо? — испугалась Варя.
— Да пока что все хорошо у вас! Мне сегодня Марина сказала, что ты прекрасно влияешь на Стаса, что с того момента, как вы познакомились, он ни разу не напился, не устроил ни одного скандала…
— Господи, да это все больше выдумки желтой прессы, вон, даже про мой роман с Шилевичем сколько пишут… Бред!
— Дай тебе Бог счастья, ты его заслуживаешь! И Стас тоже! — Надежда Михайловна обняла Варю. — А в Амстердаме тебе понравится! Только непременно попробуй тамошнюю селедку!
Стас был в ударе. Рассказывал какие‑то веселые истории, вспоминал студенческие времена, но Варя видела, что его что‑то гложет. Неужто дурные предчувствия из‑за пожара в ЗАГСе? Но ведь это и впрямь чепуха, они с первой ночи стали мужем и женой, у них даже не было периода, который в последние годы стали называть «конфетно‑букетным», так что значит штамп в паспорте, тем более для Стаса, который вообще не признает формальностей, особенно в человеческих отношениях?
— Стас, перестань, это такая чепуха! Мы же не станем меньше любить друг друга? Это же не от штампа зависит, а только от нас с тобой! Ты три раза исправно ставил штапмик, и много ли счастья тебе это принесло? — сказала она ему, когда они уже ехали в аэропорт.
— Это правда, ноль целых, ноль десятых! А ты у меня чудо!
Он не пожелал никаких провожаний, поэтому и в аэропорт они ехали на такси.
— Стас, а где мы остановимся в Амстердаме?
— О, в чудном отеле, с видом на канал Кейзерхрахт! А завтра днем пойдем к Стэлле.
— Кто такая Стэлла?
— Двоюродная сестра мамы, я ее обожаю, она прелесть! Хотя и чудачка! Но ты сама увидишь, не буду ничего о ней рассказывать!
— А сколько ей лет?
— Семьдесят, но она все равно моложе многих молодых! Она тебе понравится, я уверен! Знаешь, она переехала в Амстердам уже сорок с лишним лет назад. Правда, регулярно бывает в Москве и меня еще мальчишкой возили к ней!
— Она живет одна?
— Да. У нее такой дом… Впрочем, сама увидишь! Знаешь, а я все равно счастлив. Хотя если бы не Димка… Он как‑то сумел посмотреть на всю ситуацию с юмором…