Артистка
Шрифт:
— Куда ты спешишь, дорогая? Может, вернешься и попробуешь десерт? — поинтересовалась Матильда. Она была совсем рядом. А может, это просто эхо играло с Бернадетт злую шутку.
— Почему бы тебе не вернуться? — вторил ей голос Гийома с другого конца коридора. Бернадетт прижалась спиной к стене и принялась шарить рукой по холодному камню, пока не нащупала дверную ручку. Она потянула дверь на себя и бросилась в комнату, нашарила щеколду и задвинула ее. В следующую секунду с другой стороны раздались удары двух пар рук.
—
Волна адреналина, позволившая Бернадетт убежать, схлынула, уступая место дрожи и подкатившим к горлу слезам. Ее захлестнул беспомощный страх, хотелось просто сползти на пол и лежать с закрытыми глазами, пока все вокруг не развеется, как ужасный сон. Но, сколько бы Артистка ни жмурилась, ее кошмар не прекращался. С той стороны ногти, крепкие, как сталь, царапали дверь.
Бернадетт осмотрелась. Ее убежищем стал чулан. Единственное окно было слишком узким, чтобы пролезть в него, но Бернадетт в слабой надежде все-таки попыталась просунуть голову в узкий проем.
Позади что-то скрипнула, Бернадетт обернулась и закричала. Пыльный ковер отполз в сторону и половицы приподнялись, открывая квадратный люк. Из темноты показалась огромная голова Стефана. Великан приложил палец к губам. Как по команде, Бернадетт зажала рот ладонью. Стефан протянул руку и жестом поманил ее, а затем скрылся в люке.
Бернадетт на негнущихся ногах полезла следом. Платье цеплялось за острые щепки, ладони моментально покрылись занозами, а от запаха сырости было невозможно дышать. Как только под ногами оказался твердый пол, на плечо девушки легла рука слуги.
— Я выведу, — пробасил он, а затем, окинув девушку быстрым взглядом, взял ее на руки, как тряпичную куклу.
— Что происходит? Почему они…?
— Такова их природа. Вам повезло, что у вас достаточно серебра, — произнес он, тяжело дыша. — Может, вы и проживете до утра.
Он произнес это так безразлично, словно и сам не верил, что такое возможно.
— Помоги мне, — проговорила Бернадетт, вцепляясь в его пиджак. — Вместе мы сможем убежать.
— Я не могу ослушаться хозяев, — виновато покачал головой Стефан, и в следующую секунду дверь скрипнула, выпуская их в зал, где и начался злосчастный ужин.
Мелодия на пластинке закончилась, и теперь из проигрывателя раздавался только стрекот и шуршание. Матильда и Гийом сидели на диване, потягивая вино, словно никуда и не уходили. Только безупречная прическа хозяйки дома немного растрепалась.
— А вот и десерт, — проговорила Матильда, хлопая в ладоши. — Стефан, избавь нашу гостью от лишнего.
Бернадетт попыталась вырваться, выкрутиться из хватки Стефана, но великан крепко прижал к себе девушку одной рукой, так, что ее ноги болтались в воздухе. Пара секунд — и легкие стало жечь от нехватки воздуха, а голова закружилась. Стефан же невозмутимо снимал с девушки браслеты и серьги.
— Нет, пожалуйста! Пожалуйста, отпустите, —
— О, милая, — Матильда подошла ближе и провела пальцами по бледным щекам Бернадетт, размазывая смешавшиеся с тушью слезы. — Моя хорошая, не надо плакать, это портит вкус.
Уж что, а плакать Бернадетт умела. Она могла тихо всхлипывать, а могла и реветь навзрыд, давясь и захлебываясь. И вот, теперь у нее появился шанс продемонстрировать свой актерский талант во всей красе. Она задрожала всем телом, тяжело задышала и принялась рыдать. Матильда в ужасе отступила назад и беспомощно посмотрела на мужа.
— Милый, я это не буду, — она ткнула пальцем в пленницу.
— Стефан, поставь ее, пусть успокоится, — пожал плечами Гийом.
Как только ступни коснулись пола, Бернадетт рухнула и открылась лицом в ковер, продолжая давиться слезами.
— Ну вот, теперь она ещё и пыльная. Да успокойте же ее! — всплеснула руками хозяйка дома.
— Стефан, — щёлкнул пальцами Гийом. Великан опустился на колено и, склонившись к Бернадетт, пробасил.
— Мадемуазель, не бойтесь. Вам не будет больно, до вас здесь было множество других.
— Ты идиот?! — взвизгнула Матильда, пока Бернадетт, набрав в лёгкие побольше воздуха, принялась выть с новой силой. Женщина закатила глаза, пригласила волосы, а затем, плеснув вина, махнула рукой, отгоняя мужчин в стороны.
Она изящно поправила подол и села на пол рядом с Бернадетт, ласково потрепала ее по плечу. Девушка, казалось, выплакала всю воду из своего тела, и теперь только шмыгала носом и искала. Она стала податливой, как игрушка, и Матильде не составило труда посадить ее и сунуть в руки бокал вина.
— На, попей. Может, хочешь покурить, чтобы успокоиться? Нам тут одна беженка оставила забавную штучку из Китая.
— Из Афганистана, — поправил ее муж. Матильда раздражённо махнула рукой.
— Вкус от этой дряни немного портится, но что уж поделать, — невинно улыбнулась Матильда. — Мы потратили на тебя столько сил.
— Зачем? — шмыгнула Бернадетт, пытаясь опять растянуться по полу, но Матильда удержала ее, прижала к себе и ласково убрала налипшие на лоб волосы.
— Тебе ли не знать? Жажда, — она пожала плечами и склонилась к беззащитной, покрывшейся алыми пятнами шее.
Бернадетт зажмурилась и махнула рукой наугад. Блеснули серебряные зубцы, а в следующую секунду Матильда с визгом отшатнулась, вцепившись пальцами в серебряную вилку, торчавшую из ее глаза.
Безупречное бледное лицо покрылось сетью из черных вен, черты заострились, щеки впали, да и вся женщина начала истончаться и сохнуть. Только ее крик продолжал звенеть под сводами потолка, и Гийом вторил ей.
Пара секунд. У Бернадетт было всего несколько мгновений, прежде, чем ослеплённый яростью Гийом бросится на нее. Она должна была его опередить.