Артур, племянник Мордреда
Шрифт:
Орков было много, и через несколько месяцев я заметил, что мои драконы заметно
набрали в весе. Некоторые уже с трудом поднимались в воздух. Конечно, можно было ограничить
их в пище, но я хотел, чтобы они ели вдоволь и росли с максимальной скоростью. Поэтому я
поступил иначе: когда наступало время драконьего обеда, выпускал из концлагеря полсотни орков
в чистое поле. Теперь драконам приходилось предпринимать определенные усилия для того,
чтобы настигнуть добычу. Лишний жирок мои ящерки скинули быстро, но росли на дармовой
пище по-прежнему с неплохой скоростью.
На самых сильных и умных орков мы с Робином делали ставки: сумеют удрать или нет?
Была идея организовать тотализатор для всех желающих, но от нее пришлось отказаться: эльфы,
прослышав
положительные, высокоморальные — даже еще хуже, чем генерал Ланселот.
Молодые дракончики отличались друг от друга силой и скоростью роста. Особенные
надежды подавал один черный дракон, который уверенно занял роль лидера в своем выводке. Со
временем я стал уделять ему все больше внимания. Когда подрастет, он станет моим личным
ездовым драконом.
Я решил, что не ошибусь, если назову черного дракончика Анкалагоном.
Что касается эльфов, то отношения у нас постепенно налаживались. Драконы им по-
прежнему не нравились, но я держал своих ящериц под контролем, и тут им не в чем было меня
упрекнуть. Корониус им понравился, а его работа по озеленению Анфауглифа и окрестностей
нашла в эльфийских сердцах самый горячий отклик. Прежде северные земли были слишком
опасны, но теперь люди и эльфы безбоязнено приходили сюда — и большими группами, и по
одиночке. Большую часть влекло любопытство, и они вскоре уходили, но некоторые оставались —
кто-то хотел помочь Корониусу, Фиуру и Миранде, кто-то надеялся отыскать своих ближних
среди бывших рабов Моргота — или хотя бы найти их могилы.
Я неоднократно бывал в гостях у эльфийских владык, игнорируя разве что приглашения
Феанорингов. Тингол подарил мне Англахель, Фингон — свой собственный лук, а Тургону я сам
сделал подарок. Вернее, не самому Тургону, а его племяннику — Маэглину.
Я подарил ему женщину.
Эльфийку.
Как две капли воды похожую на Идриль Целебриндал.
Как я уже говорил, предательство Ульфанга не было осуществлено, поскольку сгинула
злая воля, которая должна была подтолкнуть его к измене. Резни между эльфами и гномами не
случилось, так как Наугламир по-прежнему хранился в Наргофронде, и у Тингола, таким образом,
127
не могло возникнуть и мысли соединить камень Феанора и древнее ожерелье подгорного народа.
Но был еще один подводный камень, миновать который было не так-то легко.
Маэглин любил Идриль, дочь короля Тургона. Вообще, словом «любил» можно обозвать и
легкую привязанность и сильнейшую страсть. В случае же Маэглина это была не просто страсть
— чистой воды безумие. Согласно книге, Маэглин в конце концов должен был предать своих и
перейти на сторону Моргота. Идриль к своему кузену особой симпатии не питала, и должна была
стать женою человека Туора, а у Маэглина от таких дел крыша поехала бы окончательно. Далее по
сценарию
разрушение оного орками и барлогами.
В моем Белерианде Туор пока еще ходил пешком под стол, барлогов уже не было, а орки
грызли колючую проволоку в местах не столь отдаленных. Однако проблема оставалась. Мне
совершенно не хотелось, чтобы через двадцать или тридцать лет в Гондолине произошла резня по
принципу: партия Маэглина под флагом эльфийского шовинизма против партии Туора-Идриль
под флагом международного интернационализма. Проще всего, конечно, было избавиться от
Маэглина, но этот парнишка чем-то был мне симпатичен, и я решил пойти другим путем. Решил
потратить немного своего драгоценного (на вес золота) времени на то, чтобы помочь ему
обустроить свою личную жизнь. Я отыскал Отражение Отражения — блеклую тень Белерианда,
где Моргот был просто сильным колдуном, а драконов и барлогов не было вовсе. Идриль из того
Отражения была невестой Маэглина, а злой человек Туор (один из лейтенантов Моргота) напал на
Гондолин, перебил всех тамошних эльфов, расчленил жениха и уже совсем было собрался
обесчестить невесту, как наткнулся на клинок воина, возникшего прямо из воздуха на глазах
ошеломленной Идриль и толпы орков. Могучего, благородного воина в сверкающих доспехах… Я
мог бы потратить на описание этого величественного воина не один абзац, но для того, чтобы
сэкономить время, скажу проще: это был я. Шуганув орков, я уволок Идриль в настоящий
Гондолин. Эльфийская девица не сопротивлялась — была в шоке.
— Кто вы?.. — Побелевшими губами спросила она.
— Добрый фей. — Честно признался я.
Вот этот подарок я и вручил оригинальной версии Маэглина. Примите и распишитесь.