Артур, племянник Мордреда
Шрифт:
убиты Мелфаст и Монтескью…
— Если бы только они! К сожалению, кроме Фионы и ее племянничка в нападении на
Аримана участвовало еще несколько хаоситов…
— Минутку! — Сказал я. — Я что-то не совсем понимаю. «На Аримана»?! Они что…
сражались вместе с Фионой против своих же?
— Вот именно. Фиона провела настоящую вербовку в Доме Прерывающих Полет. Когда
эта история открылась, Дворам пришлось уничтожить целую ветвь перебежчиков.
— То есть… вы собрались все вместе и пошли дружно мочить Прерывающих?
— Вроде того. Но когда произошли все эти события, меня еще не было на свете. Не знаю,
как
присоединились к этой акции.
— Легко же у вас делаются такие дела… Как я понимаю, единственный выживший
свидетель нападения «предателей» — Ариман? Именно он возглавил эту акцию?
— Да.
— Тогда ведь он еще не был королем?
— Не был.
— Наверное, все это здорово приподняло его авторитет. Защитник отечества и все такое…
— Нельзя этого отрицать.
— А вам не приходило в голову, что вся эта история могла быть выдумана Ариманом от
начала и до конца? Или просто изложена по-своему? Предположим, у некоторых хаоситов и
Фионы и в самом деле могли сложиться более-менее теплые отношения, а Ариман, узнав об этом,
использовал данный факт так, как ему было выгодно.
— Ну, не знаю… — Джарет пожал плечами. — Предполагать можно все, что угодно, но,
поверьте — просто так, по одному обвинению, уничтожать нескольких хаоситов никто бы не стал.
Очевидно, Ариманом были представлены какие-то веские доказательства.
— Очевидно? То есть вы ничего об этих доказательствах не знаете?
— Повторяю: я родился значительно позже всех этих событий и о данном периоде
истории имею только самую общую информацию.
— Ну хорошо. А теперь представьте: мы с вами сидим тут, кушаем, выпиваем. Общаемся
душевно, за жизнь разговоры ведем. А кто-нибудь про это узнает и настучит вашим в Хаосе:
Джарет — предатель. Как вы потом докажите, что вы не верблюд?
— Хм, — сказал Джарет, — любопытно, что вы об этом заговорили. Неужели вы слышали
об указе Аримана?
— Помилуйте, откуда?!. Что еще за указ?
— Указ, запрещающий устанавливать контакты с представителями вашей семьи. Если о
нашем разговоре узнают, у меня действительно могут быть неприятности. — Джарет улыбнулся.
— Что за бред… И насколько серьезные неприятности?
— Не знаю. Но проверять не хочется.
— Да у вас там настоящий тоталитарный решим…
— Попрошу вас не оскорблять мою родину…
— Простите. Конечно же, я имел в виду не Дворы в целом, а исключительно Аримана и
его команду.
— Вообще, — сказал Джарет, задумчиво вертя в руках пустой бокал. — Этот указ вызвал
в Хаосе некоторое… удивление.
— Да уж, — усмехнулся я. — Как, интересно знать, ваш король собирался обеспечить его
выполнение?
—
поговорка: зачем издавать указы, которые никто не будет выполнять?
— Король о ней знает?
— Думаю, знает.
— И все-таки поразительно… — Я покачал головой. — При всей моей нелюбви к
Мордреду не могу представить, чтобы он совершил какую-нибудь глупость в этом роде… Мои
родственники чрезвычайно не любят, когда им что-либо запрещают… А вообще, было бы очень
неплохо, если б Мордред выкинул бы что-нибудь подобное. Это повысило бы рейтинг моего
отца… Зачем Ариман вообще издал такой указ?
72
— Возможно, став королем, он вспомнил историю про вербовку, произведенную Фионой в
Доме Прерывающих и решил что-нибудь сделать, чтобы предотвратить подобное в будущем…
— Ерунда. — Уверенно сказал я. — Люди, которым нужно обменяться информацией,
обменяются ею и так…
— Пожалуй, вы правы.
— Фактически, его указ лишь поставил крест на всех легальных отношениях между
королевствами… Зачем? Для чего?
— Не знаю. — Сказал Джарет. — У вас есть какие-нибудь мысли на этот счет?
— Есть одна. Все та же. Если Мордред — протеже вашего короля, Ариман мог опасаться,
что в случае нормальных отношений между хаоситами и аваллонцами все это всплывет рано или
поздно и он окажется в очень неудобном положении… особенно после того, как ему удалось
завоевать общественное мнение своей очень патриочной расправой с «предателями»…
— Да, любопытная мысль. — Сказал Джарет. — Но пока у нас не будет доказательств за
или против, все эти предположения останутся всего лишь… предположениями.
Он улыбнулся и сделал жест, как будто бы разгонял дым. Я налил себе еще вина. Я и не
рассчитывал, что Джарет ни с того ни с сего безоговорочно поверит той лапше, которую я пытался
повесить ему на уши. Но мои слова останутся у него в памяти, и если вдруг появятся какие-то
доказательства, косвенно подтверждающие мою правоту, Джарет вспомнит то, о чем мы сегодня
говорили. Зачем мне это было нужно? Я бы не смог с полной уверенностью ответить на этот