Артур, племянник Мордреда

Смирнов Андрей

Мой взгляд задержался на Ульфанге. Молодой король вастаков широко улыбнулся. Я помнил, что по книге он должен был предать Карантира через несколько десятилетий, перейдя на сторону Моргота в Битве Бессчетных Слез. Однако Моргот устранен, и теперь история пойдет по другому пути. Не будет предательства вастаков и разорения Наргофронда, Хурин не принесет Наугламир в Дориаф и не случится резни в Менегроте, еще не родившийся Турин Турамбар не возьмет в жены собственную сестру, Эалендил не отправится на запад к валарам, прося их о помощи против Моргота…

Последнее радовало меня больше всего. Светлые божки из

Валинора нужны мне были в Белерианде не больше, чем Моргот в Тангородриме. Это слишком хорошее Отражение, чтобы делиться им с кем бы то ни было.

После того, как отзвучали все вежливые приветствия, Фингон произнес короткую вступительную речь, в которой еще раз поблагодарил меня за неоценимую помощь в борьбе с Врагом, заверил в своей бесконечной признательности и дружбе, и выразил живейший интерес к причине, побудившей меня собрать этот совет.

Когда король замолчал, я понял, что мне предоставляется слово, и, откашлявшись, поднялся.

— Прежде всего… — Начал было я.

— Прежде всего, — перебил меня Целегорм, — верните нам Сильмариллы. Немедленно.

На Феаноринга зашикали. Тингол пренебрежительно усмехнулся: он всегда плевать хотел на Феанорингов, а, имея в союзниках победителей Моргота, хотел плевать на Феанорингов в три раза дальше и сильнее.

Феаноринги — исключая Маэдроса и Карантира — короткими эмоциональными репликами поддержали заявление своего братца. Карантир презрительно молчал, а Маэдрос вполголоса принялся что-то втолковывать братьям. Фингон попросил присутствующих соблюдать регламент.

— Прежде всего, — с нажимом повторил я. — Считаю необходимым определить мой статус в этом собрании — да и вообще в Белерианде.

— Вы — наш друг и гость. — Сказал Фингон. — Разве этого мало?

— Недостаточно, — сказал я. — Поскольку я собираюсь тут поселиться.

— Ну что ж, милости просим.

— Надеюсь, никто не станет возражать, если я возьму под свою руку северные земли, ранее принадлежавшие Морготу? Все равно там никто не живет.

Собравшиеся переглянулись.

— А для чего они вам нужны? — Поинтересовался Тургон. — Не думаю, что на севере кто-то захочет селиться.

— В перспективе я планирую озеленить эту территорию. — Объяснил я. — А насчет подданных — не переживайте, найдутся. Взять хотя бы тех обездоленных, чьи жилища сожжены, а сами они были угнаны в рабство в Ангбанд. Сейчас все они освобождены, но им по-прежнему некуда идти. Вы ведь не хотите, чтобы вас захлестнула волна нищих эмигрантов?

— Простите, — вежливо перебил меня Ородреф. — Но многие из них — наши родичи и друзья, и мы будем совсем не против, если…

— Простите, — еще более вежливо перебил его я. — Конечно, я не стану возражать, если они захотят уйти на юг. Однако далеко не все бывшие рабы Моргота принадлежат к благородным эльфийским или людским родам и будут благосклонно приняты в ваших землях. Надо отдавать себе отчет в реальной ситуации. Если сейчас вся эта толпа разом рванет на юг, они мгновенно сожрут все ваши продовольственные запасы. Впрочем, многие до ваших королевств вовсе не дойдут — погибнут по дороге. Я поручил нескольким своим вассалам — Магистрам Ордена Восьми Ветров — заняться продовольственным обеспечением бывших пленников. Социологические опросы показывают, что многие из них готовы остаться на севере, если мы и дальше

будем обеспечивать их всем необходимым.

Я слегка кривил душой. Социологические опросы показывали как раз обратное. Ужасы рабства были еще слишком свежи в памяти тех, кого я собирался сделать своими подданными. Почти все они рвались на юг — любой ценой. Они не думали о том, что большая часть из них погибнет в пути от голода.

Я же, со своей стороны, собирался удержать их — по крайней мере, тех, в ком еще оставалась капля разума. Я намеревался дать им еду и работу, и, возможно, благополучную жизнь их детям и внукам. Если, конечно, нам все-таки удастся озеленить Анфауглиф.

— Допустим, — прищурившись, сказал Тургон. — Но мы хотим, чтобы те, кто пожелают уйти, имели такую возможность.

Я развел руками.

— Никаких возражений. Итак, вы признаете мое право на северные земли?

Присутствующие подтвердили согласие кивками — один за другим. Даже Феаноринги не стали упираться. Они поняли, что лучше пойти мне навстречу, иначе их шансы вернуть Сильмариллы станут и вовсе призрачными.

Когда вопрос о статусе был решен, я сделал следующий ход.

— Теперь, как владыка севера, я заявляю, что намерен поддерживать со всеми вами сейчас и в будущем самые добрососедские отношения. Однако я настоятельно прошу вас вывести свои армии из подвластных мне территорий.

— Конечно, — с некоторым удивлением сказал Фингон, — мы выполним вашу просьбу… Но мы полагали, что вам потребуется помощь в полном уничтожении варгов, орков и троллей…

— Не потребуется. — Сказал я. — Кроме того, я еще более настоятельно прошу вас немедленно отозвать отряды, которые занимаются прочесыванием пещер Тангородрима в поисках уцелевших драконов и их яиц.

Тургон нахмурился — анти-драконовскими рейдами занимались, в основном, его подданные.

— Почему? — Удивился Ородреф.

— Потому что я категорически не желаю допустить их полного истребления. Я собираюсь выращивать драконов.

Мое последнее заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Несколько минут собравшиеся ошеломленно молчали. Некоторые — самые доброжелательные — смотрели на меня как на сумасшедшего. Другие — как на новую инкарнацию Врага.

— Простите, — переспросил Фингон. — Что вы сказали? Мы не ослышались?

— Нет. Я собираюсь разводить их. Но это не означает, что я буду натравливать драконов на вас, как это делал Моргот. Откровенно говоря, если бы я захотел, я бы мог без проблем завоевать ваш мир. Но я не хочу. Драконы нужны мне не для войны в Белерианде. Есть много других миров, где мне весьма и весьма пригодиться их мощь.

— Они не станут подчиняться вам, — сказал Тургон. — Драконы — порождения злой воли Моргота, отвратительнейшие и ужаснейшие из его созданий. Вы просто не сможете удержать их в узде — если только, конечно, сами не собираетесь занять трон Темного Властелина.

Снова зазвенела тишина. Слово было сказано, и я чувствовал, как тает их дружелюбие, готовясь перерасти в подозрительность и вражду. Мысль, озвученная Тургоном, зародила во всех умах сомнение — а было ли благом уничтожение Моргота? Не придется ли им заплатить за избавление от Темного Валы непомерную цену? Не воссядет ли, в конце концов, вместо него новый тиран, еще более могущественный и безжалостный?