Арум. Возвращение домой
Шрифт:
Но виконт не оценил перспективы, интересно, почему? Быть воспетым в балладах или поэмах – мечта любого героя, коими мнят себя подобные экземпляры, но вот на практике… не дотягивают, никак, даже растишка и прочие ухищрения не помогут. Этот сальный тип окинул всех нас ненавидящим взглядом и буквально прошипел:
– Я позову невесту.
– Не стоит утруждаться, - холодно заявила в ответ, тем самым сбивая его с шага. Эх, не везёт ему сегодня, вон, на стол повалился, сбив лавку и укладываясь рядом с ней.
– Господин Виред, распорядитесь, пожалуйста, чтобы Веду пригласили сюда. И проводите нас в храм, будьте добры. Проведём церемонию прямо сейчас, тем более, жених
Жених против не был, он был в полной прострации. Думаю, сейчас всё его представление о дальнейшей жизни осыпалось карточным домиком. Ещё бы, сейчас его ждала расплата за все прегрешения, а уж Веду буду учить сама, как с этим нехорошим человеком обращаться. Под шумок подошла к дяде.
– Как сделать так, чтобы муж имел намного меньше прав, нежели жена?
– обратилась к нему с животрепещущим вопросом.
– Зачем?
– напрягся тот.
– Вам нужен такой человек?
– задала риторический вопрос, кивнув на виконта, в ответ получила отрицательное покачивание головой.
– Иногда женщина из низов может принести намного больше пользы, нежели образованная аристократка, так как на своей шкуре перенесла все тяготы нищенствования, и не позволит такому творится. Зависит, конечно, от человека, но с Ведой я поговорю сам, более того, буду её контролировать, с Вашего, разумеется, позволения, - почтительно склонилась перед королём.
– Делай, что хочешь, лишь бы проблем потом не было, - устало опустился он на скамью.
Ура, очередной карт-бланш! Минуточку…
– И как сделать из виконта содержанца, а из обычной женщины виконтессу?
– подозрительно ещё раз задала вопрос.
– Да всё в храме решится. Если она сильнее духом – будет главой семьи, если слабее – тут даже мой указ не указ. А вот если они будут равны… Огребём мы проблем…- печально поделился своими размышлениями король.
– Рано белые тапочки надевать, даже если панихида уже отзвучала! Всё будет замечательно, поверьте!
И действительно, стоило только пройти мимо трактира и ратуши, как впереди показалось воздушное здание. Не было ни узоров, ни росписей, только сама конструкция, казалось, вот-вот взлетит, настолько всё было выполнено аккуратно и с любовью. Не думаю, что подобное можно повторить.
– Каждый видит храм по-своему, хотя строятся они всегда по одному макету, а дальше – волшебство… Я, например, вижу неприступную цитадель, а ты?
– поделился со мной Рейн, который неожиданно оказался рядом.
– Я? Пытающееся взлететь строение. Воздушное, но прекрасное, - ответила даже не задумываясь.
– Мне кажется, каждый в зданиях рама видит себя, это магия богов.
– Значит, ты – цитадель?
– постаралась спросить как можно более непринуждённо.
– Хотел бы я ею быть… - на грани слышимости пошептал маг.
Да уж… Мы все к чему-то стремимся, вот только один парадокс – мы или уже есть то, что мы хотим из себя представлять, или можем этого легко достичь. Но как же мало люди верят в себя! И как же они ленивы! Ста скажи, что они гении, они поверят, и только один после этого начнёт работать, остальные будут ныть, что их не ценят. А за что ценить-то? За нытьё? За то, что кто-то польстил самолюбию? Это не аргумент. Ценят тех, кто несмотря ни на что идёт к своей цели, работает не покладая рук и ценой невероятных усилий добивается успеха.
А здесь клинический случай принижения себя. Рейн просто не верит, что он именно такой – надёжный. Он ищет в себе бреши, через которые его душу можно было бы разрушить, боится не оправдать чужих надежд, не сумет защитить дорогих ему людей, что надёжно укрыты в крепости его души.
Пока я размышляла, мы не только дошли, но и оказались внутри здания. Первое, что меня поразило – в нём было светло, несмотря на вечерний сумрак улицы. Свет был мягким и каким-то… тёплым. Молочного цвета стены, по которым ползли вьющиеся растения, создавая причудливые узоры, а в центре храма один алтарь. Ни изображений богов, ни мебели, всё было предельно аскетично, но красиво и уютно.
К алтарю подошли удивлённая невеста и мрачный жених, а дядя взял на себя роль священника.
– Озвучьте причины, по которым вы хотите обратиться к богам, - приказал он.
– Мы желаем вступить в брак, - звонко ответила Веда, крепко держа виконта за локоть.
Ну да, а то вдруг сбежит! И женщина прекрасно понимала, что второго такого шанса жизнь ей уже не предоставит
Неожиданно и алтарь, и стоящие у него фигуры скрыло мягкое сияние. Казалось, он густой и тягучий, как кисель и его можно было потрогать, вот только рисковать и совать руки в непонятные, хоть и очень интересные места, не стала, вдруг чего лишусь, так что я просто с любопытством следила за развивающимися событиями. Задать интересующие вопросы спутникам мне и в голову не пришло, это было бы неуважением к богам и самому месту, пропитанному атмосферой волшебства, кощунством, что ли.
Дождались, пока молодожёны выйдут из сияющего марева, и подались им навстречу. Любопытство явственно читалось на наших лицах: ну а вдруг… Но всё обошлось. Веда продемонстрировала шею, до тех пор укрытую распустившимися волосами, и я ахнула. Нет, это не было ошейником, скорее, художественным произведением на коже, который ярко светился на коже. А почему у остальных подобного не заметила? Стала разглядывать семейную пару. Лена поймала мой взгляд, и, словно случайно оказавшись рядом, ответила на невысказанный вопрос.
– Такие знаки появляются на теле произвольно, да и видеть их можно только в течение ста дней после обряда, а после всё скрывается, но вот только не для этих двоих. Подчинения сознания нет, нет последствий, просто во всех документах подпись должна стоять главы семьи, даже если она была не того рода, так что парам приходится искать решение ситуации, если брак заключён не по любви. Но, знаешь, чаще всего, такие пары намного гармоничнее. Зато любящие – самые яркие и зажигающие надежду в сердцах других. Я здесь размякла за подаренные судьбой годы, оттаяла сердцем, душой и разумом. Странно, да, я – девушка из технического мира, и мало чего привнесла, - горько засмеялась она, а я поняла, что я должна сделать.
– Лена, прости, пожалуйста, я отвечу тебе после выхода из храма, где мне жизненно важно остаться на некоторое время одной, поможешь?
– с трепетом в душе и не скрывая волнения, спросила у неё. Это была не прихоть – необходимость.
Я могла ожидать чего угодно: недоумения, насмешек, неприятия, требования объяснений, но чего я точно не ожидала – понимания и доверия. Пока я думала, поверила бы сама таким словам, доверилась бы, а не сдала бы в ближайшую клинику душевнобольных, Лена уже всех организовала на выход, мотивируя одним словом: надо. Даже нее берусь передать свои чувства в этот момент. Только бабушка одарила одобряющим и понимающим взглядом, остальные, поняв, что я остаюсь, смотрели с недоумением, даже Рейн. Что ж, или женщины более понимающи, или просто этот человек пока не готов доверять мне во всём, хотя… Я и сама не готова довериться полностью, стоит ли кого-то осуждать?