Арвуаль. История четвертая. Этуаль. Проклятие Линора
Шрифт:
Труппа цирка не стала дитя оставлять, как бы сильно не злился Вилон, Линда с Марком в вольер перепрыгнуть смогли, чтобы голод не мучил его. Остальные старались людей удержать, что стояли на страже теперь, не давая погибнуть Линору в цепях, помогали ему каждый день. Но хозяин обязан ослабить тиски, как бы сильно того не хотел, циркачи все равно появляются здесь, как бы много не ставил людей. Черта стал выпускать на арену Вилон, но запрет для него не убрал, сделав домом вольер своему беглецу, только цепью к ноге приковал.
Пострадавший Линор в заточении слабел, тихо в клетке сидел, оградясь, но отныне чертенок лишь видел людей, что рубили сильнее
Он не спал по ночам, сон бесследно ушел, да и как было можно вздремнуть, когда цепь на ноге, волочась по земле, издавала отчаянный звук. Но однажды Линор, прислонившись к стене, вновь услышал в затишье шаги, циркачи прибежали к нему второпях, поздней ночью явившись в тиши. Он увидел, как Линда вскрывает замок и заходит чуть слышно в вольер, аккуратно избавив его от цепей, потащивши на выход скорей.
Все слова разбежались, язык онемел, показалось, что сходит с ума, за себя не посмел волноваться Линор, только труппе грозила беда. Но никто из семьи не хотел уходить, их сердца бились точно стекло, не могли они больше смотреть, как дитя превращается в слабый огонь. Он достоин пылать, словно тысячи звезд, а не здесь, взаперти, затухать. Но, утратив Линора, их цирк не умрет, пусть и будет безмерно скучать.
Рассказали ему про рискованный план, для семьи это вовсе не риск, если смогут они подарить малышу его новую светлую жизнь. Марк доставил вино, что Вилон попросил, но добавил особый сюрприз: лев подсыпал в бутыль необычный цветок, что способен его усыпить. Подходящего дня больше им не найти, циркачи снова ехать должны, а Линор был обязан вернуться домой, наконец-то начав свою жить. Их хозяин давно беспробудно уснул, даже люди храпят в унисон, удалось циркачам умыкнуть их ключи и к Линору пробраться тайком.
Волновались, что кто-то еще не уснул, только действовать нужно скорей, но их план возымел грандиозный успех, нет того, кто в шатре не храпел. Оставаться нельзя, нужно было бежать, все же риск оставался у них, что один из хозяйских людей не пришел, он ведь точно со всеми не спит.
Но Линора волнует другая беда: как уйти, их оставив толпе, что, узнав, растерзает друзей без труда, а Вилон разозлиться втройне. Но никто из семьи даже вид не подал, что волнует их этот исход, но события взяты у них под контроль, ведь цветок память всем заберет. А хозяин, увидев свободный вольер, не припомнит, что ночью стряслось, циркачи убедят, что смягчился Вилон, отпустить мальчугана пришлось. Скажут только, что это увидели все, ведь Вилон без сомнения добр, а Линор в благодарность оставил монет и спокойно из цирка ушел.
Яркий звук доносился в одном из мешков, что в руках броненосца зажат, но Линор без сомнения, понял в тот миг, чьи монеты лирично дрожат. Циркачи сбережения собрали свои, чтобы выкупить мальчика жизнь, но Линор не хотел столь значительных жертв, ведь как сможет друзьям отплатить? Лев мешок протянул, в нем немного еды и монеты добраться домой, так же пара вещей, чтобы скрыть свою шерсть, наконец-то свободен Линор.
Как бы черт ни хотел расставаться с семьей, но настала пора уходить, он так крепко прижал их к себе второпях, ведь Линор ради них хочет жить.
Проводив до дверей, распрощались друзья, неизвестно, сведет ли судьбой, но Линор на
Глава 6
На свободе Линор был растерян всерьез, ведь домой нужно было дойти, он укутался в плащ, что отдал ему Марк, чтобы видом чудным не светить. Куда ехать, не так хорошо понимал, да и кто мог ему подсказать, ведь открытым остался серебряный взгляд, надо было лицо закрывать. Он ютился в лесу возле серых камней, чтоб никто заприметить не мог, для ночевки всего набросали ему для похода на длительный срок.
Оставалась лишь мысль, как труппа его, все ли дело прошло на ура, получилось ли выдать за правду обман, все ли гладко у труппы с утра? Но нельзя отвергать их надежду на жизнь, нужно двигаться только вперед, а иначе Линор их семейство предаст, если к жизни своей не придет.
«Колоброд» в некий город добраться сумел, проходя вдоль ветвистых дорог, но припомнил, что здесь выступали друзья, значит, был в направлении толк. Оставалось продолжить неведомый путь, но надежду покрепче держать, ведь не ясно, сумеет ли к дому дойти, да и будут ли в нем ожидать. Сколько времени путь бесконечный займет, сколько времени дали ему, ведь Линору впервые за несколько лет предстояло идти одному. Но чертенок с себя эти мысли прогнал и укутался в плащ потеплей, приближался закат, а удобный ночлег нужно было найти поскорей. Он направился в лес, где увидел шалаш, что ютился поближе к воде, и, устроившись в нем, посмотрел на закат, размышляя о прожитом дне.
Пробудился Линор, когда солнце взошло и лучи пробивались в шалаш, он попить захотел, но из фляжки с водой только капля к губам прилилась. Смело вышел Линор, чтобы флягу набрать, и нырнул, освежая себя, ведь в пути пару дней и немного устал, но, умывшись, увидел коня. Тот, водой упиваясь, стоял в тишине, но тотчас на изгоя взглянул, а Линор не поверил глазам, ведь нуждается в нем, может быть показалось ему? Конь, лишь гривой тряхнув, воду пить перестал, и к Линору в тот миг подошел, а изгой, убедившись, что это не сон, за подарком в жилище зашел.
Пару яблок парнишка достал из мешка, захотелось коня угостить, тот без страха пришел, чтоб подарок принять, а Линор начал с ним говорить. Конь пофыркал, как будто его понимал, незнакомец сейчас одинок, паренек лишь легонько погладил коня, ведь удаче поверить не мог. Он ведь думал о том, где коня раздобыть, как его у людей покупать, тот, как чудо пришел, когда нужен ему, да и конь как об этом мог знать?
Продолжает тропу необычный дуэт, вместе шли по маршруту вдвоем, но Линор только шел рядом с этим ним, осознав, что ни разу не ездил верхом. Конь ему помогал, когда не было сил, а Линор его Вандор назвал, они вместе теперь добирались домой, конь Линора в пути направлял.
Захотели друзья отдохнуть от пути, долго вместе прошли, не спеша, снова скрылись в лесу и, устроив привал, разлеглись на земле, чуть дыша. «Колоброд» отдыхал, утомил его день, солнце жаром плотней обнесло, только плащ не давал освежиться ему, и Линор скинул наземь его. Конь не бросился прочь, разглядев его шерсть без закрытого всюду плаща, он лишь фыркнул, от солнца Линора прикрыв, потихоньку к нему подойдя.
Осознание пришло, что Линор шерстяной, да и стали большими рога, но изгой, улыбнувшись, чуть слышно спросил: «Почему не пугает коня?» Конь лишь носом провел по его голове, будто гладив Линора сейчас, но склонился к нему, чтобы друг смог залезть и проехать на нем в первый раз.