Аржо. Новобранец
Шрифт:
— Да.
— Теперь ступай, у меня и других дел по горло.
Я нашел Игола там, где и договаривались — у арсенала, там же были и другие из нашего десятка. Матиус, взявший шефство надо мной в нашем небольшом отряде, протянул мне кожаный нагрудник, простой конусный шлем, без бармицы, небольшой круглый щит, короткий меч и плащ.
— Переодевайся, себе оставить нож да сапоги можешь. Остальное сдай на склад, потом заберешь. Полюбившуюся булаву пришлось оставить.
Я переоделся, подвесил меч на пояс, щит закинул на спину, попрыгал, поприседал, вроде нормально сидит.
— Все
В колону по два мы направились на выход. Дорогой Игол продолжал инструктаж солдат. Уже через полчаса мы выбрались на поверхность. Горизонт только начинал розоветь.
— Не маловато нас на такое? — решил я поинтересоваться у старшого.
— В самый раз, больший отряд приметен будет, да и мы в рисковые авантюры соваться не будем. Один наш троих-пятерых стоит. Да и ты, хоть и недоучка, но эхизтари, кое-чего стоишь.
— Спасибо, уважил.
— Обращайся.
— Вот бы какую штуку придумать, чтоб убивать на расстоянии и как можно больше.
— Так маги же есть.
— Да нет, чтоб каждый пользоваться мог.
— Херня все это. Через какое-то время всякий ходил бы с такой. Ни к чему мужество, умение и мудрость. Власть захватывает тот, у кого больше таких приспособ. Или тот, кто делает их быстрее. Когда любой идиот может взять оружие, способное прикончить каждого, вскоре миром начнут править дураки. Подумай об этом, Аржо.
Я молча кивнул. Отряд, ведомый сержантом, пересек очищенное пространство перед горой и скрылся в лесу. Голосили просыпающиеся птицы, Чи поднималось все выше. День обещал быть жарким.
Со мной поравнялся Нойд и молча протянул листок свернутый вчетверо и запечатанный печатью мастера Энкра. Откуда он его взял? Хотел его окликнуть, но он заспешил вперед. Потом. Думаю, если бы он хотел раскрыться, то сказал бы вслух, или отдал мне этот листок раньше.
Убедившись, что за мной никто не наблюдает, я сорвал печать и прочел послание, которое оказалось от наставника.
«Изучай. «Арматера. Эта способность дарует умение ргулам выдерживать атаки, которые разорвали бы более слабых существ на куски. Кожа ргула, освоившего этот уровень Висцератики, становится неизмеримо прочнее прежнего, и его болевой порог тоже повышается. Он также получает незначительную невосприимчивость к огню. Способность активна все время.»
Ни тебе здрасти, ничего. Наставник в своей манере. Не отвлекаясь, призываю Матерь Богиню и прошу ее даровать мне это умение. Ноги чуть подкашиваются, но я выдерживаю и чувствую, как меняется фактура кожи. Думаю шанс проверить ее на деле представится скоро.
Ближе к обеду выбрались к тракту и десятник скомандовал привал.
— Значит так. Действуем парами. Аржо с Матиусом, Нойд и Лукас, переходите на ту сторону и не давайте никому сбежать, старший Матиус. Аржо менять форму только в крайнем случае. Вардэн и Тенго, Дьюм и Ордо остаетесь здесь, задача аналогична. Мы с Мецигом страхуем.
— Тре… — Мециг не успевает докричать как падает. Два арбалетных болта впились ему в грудь.
На поляну ринулась толпа разномастно одетых оборванцев. Вооруженных чем попало,
Только успеваю перекинуть щит со спины, как мне прилетает удар топором. Свищет арбалетный болт и захлебываясь криком, падает Дьюм.
— Ордо, Варден! Арбалетчки! — командует сержант.
Солдаты, пользуясь заминкой рванули к стрелкам. Принимаю еще один удар на щит и контратакую. Соперник парирует, отступаю на шаг назад, резко вперед и с силой бью его щитом, добавляю ногой. Противник падает, меч с хрустом пробивает его грудину! С усилием выдергиваю его и бегу на помощь своим. Рублю по шее рыжеусого бандита насевшего на Лукаса и вместе с ним приканчиваем троицу, от которой успешно отбивался Нойд.
Схватка длится едва пару минут. Два к двенадцати. Не самый хороший размен учитывая, что это просто оборванцы. Переоценили мы свои силы.
— Трупы обыскать, тела закопать. Наших тоже, — распорядился мастер-сержант, смывая кровь и методично протирая руки, — слишком часто мы делаем не то, что правильно или благородно, а то, что необходимо. Эти паскудники решили, что могут нас ограбить и убить. Были голодны, растеряны и брошены. Поэтому нам пришлось их прикончить. И поэтому пришлось все закончить, когда они были побеждены. Взять их в плен невозможно. Оставить же умирающими на дороге — слишком жестоко и опасно.
Странный он все-таки. Думаю, ему по голове в боях прилетало ни раз и не два. То проповедь читать начнет, то кровавую бойню учудит. Все едино.
Нашли небольшой овражек неподалеку и перетаскали тела в него. Сверху накидали камней и земли. Не богатую добычу с разбойников разделили поровну. Одно серебряное колечко и десяток медяков перекочевали ко мне в кошель. Может где у них и схоронка есть, да теперь не найти его. Кабы кого живым прихватить, да попытать, то да.
— Уходим.
Мы снова движемся, но в этот раз вдоль тракта. Следующая неделя для меня пролетела как в тумане. Ночевки в лесу на лапнике, холодный ужин, — Игол не разрешал нам палить костры, чтобы не привлечь лишнего внимания. Днем и ночью мы словно стая волков выслеживали мало охраняемые караваны на тракте и уничтожив охрану похищали добычу. Что-то переправляли на базу, что-то припрятывали. Что-то оставляли себе. Осмеливались уничтожать и мелкие патрули. В конце недели нас оставалось уже пятеро. Я, мастер-сержант, Матиус, Лукас и Нойд.
— Мы возвращаемся Аржо. Охрану усилили, продолжать наше дело — значит обрекать всех на верную гибель. Удачи.
Я крепко обнялся с солдатами, дождался, когда они скроются из виду. После чего просто лег на траву и уставился в небо. Матерь Твердь, Алинэр! Как же я устал. Земля передавала за день накопленное тепло, и казалось я, набираю силы. Небо было ясным и чистым. Как все-таки прекрасен наш мир. Немного повалявшись, принимаюсь за дело. Недавно мы перебили охрану одного каравана идущего в Дхор и я хотел переодеться в форму солдат сопровождения. Отстирал ее, просушил на солнышке, отмылся сам и почистил доспехи. За неделю нам удалось все как следует разузнать и придумать мне правдоподобную историю, о том кто я и откуда. Немалую лепту внес и прихваченный нами живым обозник.