Арзюри. Книга 2. Данк
Шрифт:
И…
…кроме людей на Приморскую визитницу прибыли два оохола.
Глава 23. Укрощение Арзюри
Новостей было столько, что они не укладывались в голове.
В первые дни после прибытия флотилии все работы в Приморской колонии были заброшены. Им на смену пришли разговоры — общие и личные, в шатрах и палатках, на берегу и у визитницы.
Оохолы прибыли, чтобы изучить место, где погиб их соплеменник. Ну, и познакомиться с еще одной визитницей.
На
Именно оохолы устроили этот кошмар с Мертвым лесом и маревомю Они просто хотели очистить территорию для комфортного проживания, но перестарались. Лес они убили, но появилось излучение, пробуждающееся под воздействием солнечных лучей. До встречи с землянами, оохолы и не догадывались о том, что такое вообще возможно — все-таки природа Арзюри оказалась довольно необычной.
Больше всего порадовало землян то, что у оохолов были собственные системы связи со всеми планетами. Соров долго рассуждал о квантовых принципах передачи сигналов, используемых оохолами. Понять его не смог никто, включая, похоже, и самого оратора.
Ранним утром, после прибытия флотилии на Землю отправлялся один из жителей Приморья — именно из-за него все так торопились добраться до морской визитницы: следующий человек отправится погостить домой лишь три недели спустя, а ждать никто не хотел.
Оохолы предоставили землянам огромный пакет с описаниями технологий для сооружения систем связи — наличие иной расы, близкой им генетически, потрясло пришельцев, которые захотели поскорее установить связь со своими дальними родственниками.
То, что это были родственники, пусть и очень-очень дальние, не сомневался почти никто.
Наверное, единственным человеком, которому не было дела до оохолов, был Вадим. Он разрывался между двумя желаниями — измерить дно моря в прибрежных водах, и поговорить, наконец, с Магдой.
При поддержке Боцмана, с которым он очень быстро сдружился, Вадим начал регулярные промеры дна и через пару недель нашел подходящее для строительства купола место. Правда находилось оно за рекой, на другом берегу. Устье было довольно широким и о строительстве моста не было и речи. Зато колонисты могли наладить лодочную, а еще лучше, паромную переправу.
Обсуждение того, каким должен быть купол, или целая система связанных куполов с учетом курортного статуса Приморья, постепенно увлекло многих, даже оохолов. Они не знали о таких сооружениях и были поражены речным куполом в Ущелье.
После одного из обсуждений за завтраком, Вадим собрался направился было к лодкам, но
— Ты знаешь, что через три дня бот плывет в Ущелье, а потом в Мертвый лес?
— Нет. А зачем?
— Доставить соль. И оохолов. Они хотят вернуться к своим. И корабелы тоже хотят вернуться, строить другие лодки, чтобы ходить к вам в Предгорье.
— Здорово!
— Не здорово. Я не знаю, что мне делать. Плыть с ними или остаться…
— А самой что хочется?
— Я хочу остаться с тобой. Где ты. Ты останешься здесь или поедешь с ними?
Вадим опешил. Он просто не рассматривал ситуацию с Алони в таком ракурсе.
— Э… Алони. Я, конечно, пока останусь здесь. Мне нужно завершить чертежи по куполам, а пока мы даже не решили, какие и сколько их будет…
— Я ведь нужна буду тебе тут?
На такой прямой вопрос могла быть тысяча разных ответов, но ни один приемлемый, в голову Вадиму не приходил.
— А Телиг? Он что решил? Едет или остается? — после долгой паузы спросил он. — У вас же с ним роман? То есть ты останешься там, где будет он, — с некоторым облегчением сказала Вадим.
— Роман… Я не знаю… Я правда не знаю… Когда я познакомилась с Ваади, он был такой трогательный. А потом он уехал на плоте. И я поняла, что мне без него плохо. Когда пришла записка, что ему нужна помощь, я поехала на плоте к вам. Хотя боюсь воды. Не ожидала, что такая храбрая. Но это был не он, а ты. Такой же, но другой. И я все думала… Слушала сердце… Кажется… Что… Данк, ты мне нравишься…
— Я? Ты уверена? Именно я? Не Ваади и не Телиг?
— Я… я не знаю… мне кажется… я думаю… ты…
И тут Алони разрыдалась, уткнувшись в плечо Вадима.
Он растерянно погладил ее по голове, не зная, что можно сказать в такой ситуации.
— Думаю, ты что-то себе придумала и сама запуталась, — наконец, прошептал он, удивляясь, куда делся его голос. — Давай пойдем в шатер у причала, там никого нет сейчас. И спокойно поговорим.
Они добрались до шатра, но там уже сидел Боцман, громко прихлебывавший чай из гигантской кружки.
— Ох, ребята, простите, не знаю, почему все на меня косятся, когда я чаевничаю. А мне нравится. По-другому и чай не чай, ну согласитесь же! Так что сбежал сюда. Если хотите, терпите…
Алони вдруг расхохоталась. Вадим облегченно вздохнул, но через несколько секунд понял, что это не смех, а истерика. До Боцмана это тоже дошло. Он подскочил к девушке, вырвал ее их охапки Вадима и потащил к топчану, исполняющему в шатре роль и лавки, и кровати.
— Так, мадам. Садись и сама попробуй, — он сунул ей в руки свою кружку. — Давай, давай, вытяни губы трубочкой и втяни чай с самого верху!
Алони послушалась. Раздалось оглушительное хлюпанье.
— Во, видишь, как здорово! Скажи, что классно!