Аскетика. Том I
Шрифт:
Слово 36. О том, что не должно желать или домогаться без нужды — иметь у себя в руках какие-либо явные знамения
Господь не во всякое время, когда Он близок к святым Своим, в помощь им, без нужды явно показывает силу Свою в каком-либо деле и чувственном знамении, чтобы оказываемая им помощь не сделалась бесполезною и не послужила к какому вреду. И делает сие, промышляя о святых, и желая показать им, что и на час не прекращает тайного Своего о них попечения, но во всяком деле предоставляет им, по мере сил, показать свой подвиг и потрудиться в молитве. Если же дело препобеждает их трудностью, когда изнемогут они, и не в силах будут совершить дела, потому что недостаточна к тому природа их, Сам совершает по величию державы Своей; и как Сам знает, получают они надлежащую помощь, и, сколько можно, укрепляет их втайне, пока не укрепятся против скорби своей. Ибо делает, что ведением, какое
Кто без нужды осмеливается на сие, или молит Бога и желает, чтобы в руках его были чудеса и силы, тот искушается в уме своем ругателем демоном, и оказывается хвастливым и немощным в своей совести. Ибо в скорби должно просить нам Божией помощи. Без нужды же искушать Бога опасно. И кто желает сего, тот не действительно праведен. А то, что Господь сотворил благоволя, обретается у многих святых. Но кто хочет и вожделевает сего по воле своей без нужды, тот падает, лишаясь охранения, и поползается в ведении истины. Ибо, если просящий услышан будет в сем, как отваживался просить о том у Бога, то находит в нем место лукавый, и ведет его еще к большему испрошенного. А истинные праведники не только не вожделевают сего, но и отказываются, когда дается им то; и не только пред очами людей, но и втайне сами для себя не желают сего.
Ибо вот один из святых отцов за чистоту свою, по благодати, получил дарование предузнавать идущих к нему, и молил Бога (а с ним молились и другие святые, упрошенные на сие старцем), чтобы взято было у него это дарование. Если же некоторые из них и принимали дарования, то принимали по нужде или по простоте своей; а прочих побуждало принять Божие мановение, и, конечно, не без особых к тому причин.
Когда блаженный святой Аммун шел приветствовать святого Антония Великого и заблудился в пути, смотри, что тогда говорил он Богу, и также — что соделал с ним Бог. Припомни и об авве Макарии и о прочих. Истинные праведники всегда помышляют сами в себе, что недостойны они Бога. А что истинные они праведники, дознается сие из того, что признают себя окаянными и недостойными попечения Божия, и исповедуют сие тайно и явно, и умудряются на сие Святым Духом, чтобы не остаться без подобающей им заботливости и трудничества, пока они в этой жизни. Время же упокоения Бог соблюл им в будущем веке. И имеющие в себе живущего Господа, по сему самому не желают быть в покое и освободиться от скорбей, хотя по временам и дается им утешение в духовном.
Не есть добродетель то, чтобы человек, когда достигнет его, не имел попечения и труда в ней; но вот селение Духа — непрестанно принуждать себя трудиться, хотя и есть способ сделать дело в покое, потому что такова воля Духа: в ком обитает Он, — не приучать тех к лености. Напротив того, Дух побуждает их не покоя искать, но предаваться паче деланию и наибольшим скорбям. Искушениями Дух укрепляет их, и делает, что приближаются они к мудрости. Такова воля Духа, чтобы возлюбленные Его пребывали в трудах.
Не Дух Божий живет в тех, которые пребывают в покое, но дух диаволов, как сказал некто из любящих Бога: «Клялся я, что умираю всякий день». Тем и отличаются сыны Божий от прочих, что живут они в скорбях, а мир веселится в наслаждении и покое. Ибо не благоволил Бог, чтобы возлюбленные Его покоились, пока они в теле, но паче восхотел, чтобы они, пока в мире, пребывали в скорби, в тяготе, в трудах, в скудости, в наготе, в одиночестве, нужде, болезни, уничижении, в оскорблениях, в сердечном сокрушении, в утружденном теле, в отречении от сродников, в печальных мыслях, имели вид иной, чем у всей твари, место жительства, не похожее на обыкновенное человеческое, жилище иноческое, которое безмолвно, невидно человеческому взгляду, не заключает в себе ничего такого, что веселит здесь человека. Иноки плачут, а мир смеется. Они воздыхают, а мир веселится. Они постятся, а мир роскошествует. Трудятся они днем, и ночью предаются подвигам в тесноте и трудах. Некоторые из них пребывают в добровольных скорбях; другие в трудах, борясь со страстями своими; иные гонимы людьми, а иные бедствуют от страстей, от демонов и от прочего. И одни были изгнаны, другие умерщвлены, иные проидоша в милотех (Евр. 11, 37) и проч. И исполнилось на них слово Господа: в мире скорбни будете, но о Мне возрадуетесь (Ин. 16, 33). Господь знает, что живущим в телесном покое невозможно пребывать в любви Его, и потому воспретил им покой и услаждение оным Христос Спаситель наш, любовь Которого превозмогает телесные смерти. Он да явит нам крепость любви Своей!
Слово 37.
Вследствие любви, какую святые показали к Богу тем, что страждут за имя Его, когда Он содержит их в тесноте, но не отступает от возлюбленных Им, — сердце святых приобретает дерзновение взирать на Бога непокровенным лицом и просить Его с упованием. Велика сила дерзновенной молитвы. Посему попускает Бог святым Своим искушаться всякою печалью — и, с другой стороны, на опыте получать доказательство помощи Его и того, сколько промышляет о них Бог, — потому что вследствие искушений приобретают мудрость; попускает (это), чтобы, оставаясь невеждами, не лишились они обучения в том и другом, но из опыта приобретали вместе о всем, и не потерпели осмеяния от демонов, потому что, если бы искусил их в одном добром, то недоставало бы им обучения в другой части, и во бранях были бы они слепы.
И если скажем, что Бог обучает их без их собственного о том познания, то это значит уже сказать, что Бог хочет соделать их подобными волам и ослам, не имеющим ни в чем свободы, и что человек, если не бывает искушен сперва испытанием худого, не имеет понятия о добром, чтобы, когда встретится им доброе, с ведением и свободно воспользоваться тем, как своею собственностью. Как приятно знать заимствованное самым делом из опыта и из упражнения, и какую силу доставляет тому, кто долговременным опытом своим обрел оное в себе самом, познается сие теми, которые изведали содействие знания, равно как немощь естества и помощь Божией силы, и уверились в этом. Ибо тогда только познают, когда Бог, удержав сперва силу Свою от содействия им, приводит их в сознание немощи естества, лютости искушений, лукавства вражеского, и того, с кем у них борьба, каким облечены они естеством, и как были охраняемы Божиею силою, сколько совершили пути, сколько возвысила их Божия сила, и сколько бывают немощны в борьбе со всякою страстью, если удаляется от них эта сила, так что из всего этого приобретают смирение, приближаются к Богу, начинают ожидать Его помощи и пребывать в молитве. И откуда бы прияли все это, если бы не приобрели опыта о многом худом, впав в сие худое по Божию попущению, как говорит апостол: за премногая откровения да не превозношуся, дадеся ми пакостник плоти, аггел сатанин (2 Кор. 12, 7)? Но в искушениях многократно испытывая Божию помощь, человек приобретает и твердую веру; отсюда делается небоязненным и приобретает дерзновение в искушениях от самого упражнения, какое имел он.
Искушение полезно всякому человеку. Ибо, если полезно было искушение Павлу, то да всяка уста заградятся, и повинен будет весь мир Богови (Рим. 3, 19). Подвижники бывают искушаемы, чтобы присовокупить им к богатству своему; расслабленные, — чтобы охранять им себя от вредного; погруженные в сон, — чтобы приуготовиться им к пробуждению; далеко отстоящие, — чтобы приблизиться им к Богу; свои Богу, — чтобы веселиться им с дерзновением. Всякий необученный сын приемлет богатство из дома отца своего не в помощь себе. Поэтому-то Бог сперва искушает и томит, а потом показует дарование. Слава Владыке, Который горькими врачевствами приводит нас в возможность насладиться здравием!
Нет человека, который бы не скорбел во время обучения; и нет человека, которому бы не казалось горьким время, когда испивает он яд искушений. Без них невозможно приобрести сильной воли. Но претерпеть искушения не в наших силах. Ибо как остановить течение воды сосуду из брения, если не укрепит его Божественный огонь? Если, во смирении прося с непрестанным желанием, покоримся Богу в терпении, то все приимем о Христе Господе нашем. Аминь.
Слово 38. О том, как по возбуждающимся в человеке помыслам узнавать, на какой степени стоит он
Человек, пока в нерадении, боится часа смертного; а когда приблизится к Богу, боится сретения суда; когда же всецело подвинется вперед, тогда любовью поглощается тот и другой страх. Почему же это? Потому, что, когда остается кто в ведении и житии телесном, ужасается он смерти; когда же бывает в ведении душевном и в житии добром, ум его всякий час бывает занят памятованием будущего суда, так как право стоит он по самому естеству, движется в душевном чине, пребывает в своем ведении и житии, и добре устрояется для того, чтобы приблизиться к Богу. Но когда достигнет оного ведения истины, вследствие движения в нем уразумения тайн Божиих и вследствие утверждения надежды будущего, тогда любовью поглощается и оный телесный человек, подобно животному боящийся заклания, и человек разумный, боящийся суда Божия; сделавшийся же сыном украшается любовью, а не устрашающим вразумляется жезлом. Аз же и дом отца моего служити будем Господеви (Нав. 24, 15).