Асманкель

Алимбеков Усман

Выходит, не всё так плохо. Делаю вывод: мы все разные.

Да, мы все разные. И разнообразие является опорой эволюции. Но почему меня не покидает ощущение, что в этой непохожести мы чем-то схожи? Интересно чем? Чувствую, существует нечто такое, что роднит всех людей без исключения. Не наличие одинакового количества рук и ног, естественно.

Мы все… да, мы все… получаем в дар от нашего Творца эксклюзивный момент зачатия! Зачатия души! Точно! Мысль не нова, но зато какова!

В зачатии плода активное участие принимают родители, а иногда врачи, когда происходит искусственное оплодотворение. Но в зачатии души участвует только Бог. Он и даёт каждому родившемуся младенцу неповторимость его души. Всевышний настолько безграничен и бесконечен, что может себе позволить каждому рождающемуся существу иметь часть Себя или всего Себя, в зависимости от жажды Бога самого рождённого и живущего. Это Его право, долг, желание и прерогатива. Его присутствие, Его дух, Его замысел, Его чаяния через душу закладываются в человека. Даже в пробирках душа явившегося миру ребёнка эксклюзивна, ибо и в них она вдыхается свыше. По-моему, так. Ну а потом Он

просто ждёт, почувствует ли кто-нибудь Его наличие в себе. Большинство не ощущают Его, но Он не в обиде. Он всё понимает, любит и ждёт душевных и духовных проявлений Человека. Так зачем-то Ему надо. А может быть, это необходимо самому богоподобному существу? Этого я пока не ведаю…

Точку соприкосновения всех людей я нашёл. Она в старте пульса сердца, с которого начинается отсчёт земной жизни. Далее следует период земной жизни индивида, если, конечно, судьбой ему уготовано жить продолжительно. Допустим, уготовано. Что он встречает на своём пути? Трудности. Без них не формируется личность. Правда, не все ею становятся. У каждого свои проблемы по жизни, и не каждый с ними справляется. Что примечательно, проблемы эти по большей части искусственные, созданные самими людьми. В чём причина? В отсутствии Иисусовой любви, Мухаммадовой мудрости, умения понимать и прощать. В общем, среди вполне нормальных людей не хватает толерантности. Но отсутствие понимания родилось не на пустом месте, не взялось из ничего.

Мы все дети Единого Бога, если верить мировым религиям, или Единого разума, если доверять материалистам. Вроде всё ясно. Но откуда тогда в людях необъяснимое отторжение друг от друга? Это касается не всех, разумеется, но речь о войнах, о преступлениях, о наших пороках, о наших отвратительных качествах. Существует не только конфессиональная, расовая и национальная неприязнь, но и социальная, личностная.

Неприязнь начинается с раздражения. У многих она как внутренняя заноза не даёт покоя ни днём ни ночью. Если конфессиональную, расовую и национальную неприязнь как-то можно объяснить, хотя лично для меня это всегда будет непонятным, то почему многих раздражает, например, индивидуальная самодостаточность? Внешнее отторжение имеет внутренние корни. Но какие? Мне они неведомы. Мой друг Эрик об этом говорит так: «Те, кто стремится жить установками большинства, живут правилами стаи, подспудно ведомые генетическим страхом предков, которым тяжело доставался хлеб насущный, которые видели, что выжить в одиночестве, то есть в индивидуальной самодостаточности, невозможно, нужно быть единым кулаком, единым сообществом. А сплочённая организация по природе своей не любит чужаков, белых ворон, потенциальных конкурентов во всём». Спорное утверждение. С чем может конкурировать самодостаточность индивидуума? Только с подобным другого индивидуума. Но не с предвзятостью общества же? Даже если это так, то это не повод, чтобы не любить, ненавидеть, презирать кого-то, подчиняясь только генетическому страху. И потом, ненависть к собрату и презрение больше относятся к индивидуальным проявлениям, пусть и сплочённым одной идеей. Тот, кто издевается, глумится, убивает кого-то, тот ведом, пусть и в шайке, собственными порывами своих тёмных сил. Да, такие представители, скажем так, стайного направления тяготеют к совместным акциям с подобными себе моральными уродами или оболваненными согражданами. И таких корпоративных группировок разной расовой, социологической, политической или религиозной окраски предостаточно. Настолько, что они без проблем способны образовать сообщества, готовые расшириться до размеров государства и агрессивно насаждать всем свои взгляды. Что, собственно, и происходит в мире испокон веков. Яркий пример глобальной ненависти одних к другим государственного масштаба, перешагнувшего пределы страны, есть коричневая чума. Но объединённое презрение миллионов людей не освобождает от личной ответственности за свои проступки. А они в такой плоскости безобидными не бывают. Нет, корни личной неприязни в комплексах, которые порождают при поддержке подобных себе комплекс групповой, общественный, государственный. Возникает вопрос: возможно ли создать абсолютно идеальную атмосферу для одного? Вряд ли. А для всех? Нет. И что же делать? Искать компромиссы? Или лечить собственную близорукость? Может быть, и то и другое?

Как бы там ни должно быть, вопрос для меня открыт, а значит, сейчас не буду на этом зацикливаться. А пойду дальше. Индивидуальный и общественный периоды жизни у каждого человека проходят. Затем наступает очередь смерти. Она никого не минует. Никого! В этом смысле она постоянна, предсказуема. Но, тем не менее, умудряется всегда незаметно подкрасться к человеку и застать врасплох. Сам Иисус, Учитель ессеев, времен отшельничества в пещерах у Мертвого моря, пророк иудейский и пророк для мусульман, монах тибетский и африканский, Бог христиан, вострепетал при обнаружении рядом с собой духа смерти для своей плоти в Гефсиманском саду. Хотя его личный пример волнения перед антиподом жизни, возможно, выглядит не самым впечатляющим, так как не все же в мире христиане. Вот я, например, мусульманин. Правда, не стереотипный: не похож на мусульманина с чалмой на голове, с коварством в сердце, с ужасающими мыслями, до аффекта ненавидящий евреев и гяуров, замышляющий против всего мира что-то страшное и непоправимое. Похожий портрет всё чаще рисуют и красочно демонстрируют всему миру через фотографии, статьи, телерепортажи недалёкие журналисты. Не обязательно они исполняют чью-то волю или заказ. Так им выгоднее сделать «интересный» материал. А он у многих без цинизма, навета, нагнетания не получается. Пусть безнравственно, зато это даёт им деньги или славу, а скорее всего, и то и другое. Благодаря таким журналюгам складывается негативное представление о правоверных у обывателей, и они уже сами что-то похожее друг другу рассказывают о верующих самой молодой религии. Справедливости ради, надо признать, что агрессия некоторых

мусульман или называющих себя таковыми проявляется через терроризм и бандитизм. Вот они и создают не лучший портрет последователя пророка Мухаммада. Но истинных верующих в ислам, простых и человечных, неисчислимо больше, чем, например, тех, которых называют фундаменталистами.

Конфессиональная нестереотипность не освобождает меня от естественных ритуальных процедур, таких как чтение намаза, постижение Корана, изучение мудрецов суфиев, соблюдение постов, следование советам пророка Мухаммада и так далее. Одно плохо: я в мечеть, как и мой отец когда-то, хожу редко. Не единожды пытался проникнуться духом святилища, там уединиться и наедине с Аллахом пообщаться. Не получалось. Хотя вся атмосфера мечети настраивает на оптимизм, воодушевляет на жизнь. И люди, приходящие туда, соответственно настраиваются на такой позитивный лад, и у них получается соединить свои индивидуальные обращения к Аллаху с общей молитвой.

Мне хотелось духовного общения с Аллахом в мечети, но того настроя, какой мне представлялся, я почему-то в нынешнем храме не ощутил, не почувствовал. Мне, скажем так, свободнее общаться с Аллахом вне стен мусульманского собора, да простит Он мою дерзость. Хотя там, надо признать, комфортно сердцу. Но душа моя радуется молитвам, когда я нахожусь в уединении. Отец заметил это и не одобрил мои попытки приобщиться к массовой медитативной молитве. Находясь в гуще людей, он говорил, некоторые индивидуальности перестают слышать своё сердце, ощущать свою душу, становясь частью мегаорганизма, а именно душа нащупывает контакт с Богом. Зачем человеку молиться, если он не ощущает присутствие в себе Всевышнего? На этот вопрос родителя я тогда ничего не ответил. Но прислушался к нему.

Мой родитель оказался прав. Среди множества собратьев, которые искренне и рьяно возносили хвалу Господу, моё сознание рассеивалось настолько, что я испарялся как личность и переставал понимать, зачем и почему я обращаюсь к Богу. Бессознательного общения я не желаю. Возможно, во мне сидит гордыня, самомнение и ещё чего-то там внутри меня пребывает. Но я подумал тогда: если в мечети среди массы собратьев по вере перестаю быть самим собой, то стоит ли продолжать посещать мусульманский храм? Решил, пусть и изредка, но стоит. Да простится мне моё, возможно, заблуждение. Если так, то, видать, ещё не дозрел до таких коллективных молитвенных медитаций. Это я как бы себя обелил перед самим собой. Но, положа руку на сердце, надо признать, что тогда присутствовало ощущение, что чего-то во мне не хватает. И я констатировал: если Бога нет в сердце, то Его нет и в других местах. Значит, мне надо было Его в себе обнаружить. Но сначала необходимо было разобраться с самим собой и выяснить, что же имеется за душой у меня.

Наличие вопросов и отсутствие ответов вынудили меня трудиться над собой, копаться критически в себе. Правда, как потом выяснилось, сие занятие не совсем простое. Ибо самокритика, самокопание – не самое приятное занятие: приходится признаваться в своих скрытых пороках, признавать недостатки и так далее. А без подобных признаний и осознаний никакой анализ недействителен. Возможно, поэтому многих не прельщает такой мазохистский труд. И потом, всем ли это надо? Наверняка не всем. Почему так? Неужели опять нежелание что-либо делать? Если да, то получается, что лень приноравливает людей жить по усреднённой схеме, готовой к употреблению.

Многим, если судить по внешним факторам, легче довериться предложенной формуле жизни и веры, если она присутствует, от посредников, кем бы те ни представлялись, между небом и землёй, между классами, между расами. Готовность к услугам посредников есть спрос. Предложение приходит тут же. От тех, кто возлагает на себя формальную ответственность за судьбы доверившихся им. Но почему же многим безответственность удобнее? Причина в недостаточности силы духа, силы разума? Так, да не так. В корень надо зреть, как сказал бы Козьма Прутков. Корень в лени. А её надо преодолевать, подключая волю, тратя время – это же не разовая операция. А времени для усилия что-либо делать, как правило, не обнаруживается, впрочем, когда необходимо, и самой воли. Поэтому адаптированный вариант связи человека с Богом, если говорить о высоком, духовно ленивыми людьми принимается с удовольствием, или человека с властью, если говорить о нашем быте, пассивными гражданами тоже принимается на ура. Там и там с ведомых людей требуют оплаты за свои «услуги» в виде беспрекословного исполнения некоторых наказов учителей или налогов, бессловесности. Как бы порой абсурдна или унизительна жизнь их ни была, никто почти не ропщет, понимая, что плата невысокая, зато время экономится личное, которое можно использовать более «эффективно», пусть и на суетное предпринимательство, на неприхотливый или, наоборот, прихотливый досуг, и, самое важное, не надо никаких усилий прилагать для работы над собой.

В таких взаимоотношениях главное – содержательных претензий не предъявлять к отдельным чрезмерно ритуальным условностям или законам. Такой договор между сторонами отвлекает и тех и других от общения с глазу на глаз с Творцом нашего мироздания и с самим собой. Ритуальная беспрекословность лишает человека критического взгляда, как и потакания несуразностям жизни, исходящие от чиновников, духовных в том числе. А критический взгляд должен быть к мечети, к храму, к тем же условностям, придуманным людьми, к самому себе, к Творцу мироздания. Человек обязан иметь такие взгляды, если храмовый или бытовой дискомфорт беспокоит его, если даже его ничто не беспокоит. Чрез критический фильтр, главное не впасть в крайность, можно очиститься самому и очистить мир, как бы высокопарно это ни звучало. Речь здесь идёт не о созидательном процессе, путь которого тернист и далеко не ровен. Божье создание совершенствуется именно в созидательном критическом перманентном акте. Так, во всяком случае, я понимаю. Всё, что гладко, второстепенно, вторично. Главное – это внутренняя чистота, которую надо постоянно поддерживать, а у людей ленивых, пусть и хороших, она далека от такого состояния.