Ассасин
Шрифт:
Глава 26.
Знакомый кабинет: шкафы с различной всячиной, окна с разноцветными витражами и два стола стоящих буквой "Т" рядом с которым примостилось несколько стульев с высокими резными спинками. Маг застыл у одного из шкафов и, скрестив руки на груди, задумчиво рассматривал стоящие на его полках книги. Однако едва мы вошли внутрь, как маг очнулся от своих раздумий и молча кивнул в сторону стола, за которым уже сидела волчица.
– Ри?
– Лекс, - девушка с явным трудом поднялась с места и, прихрамывая, подошла ко мне.
– Ты что это вскочила?
– я приобнял волчицу.
–
– Да что мне будет, поскулю и заживет, - натужно улыбнулась та.
– Это ты ведь у нас герой...
– Герой?
– я грустно усмехнулся.
– Это еще, с каких пор?
– С тех самых как разрушил кристалл, - ответил за девушку Тавор, подходя к столу и опускаясь в свое кресло.
– Поверь, Лекс, ты сделал великое дело, правда, не знаю, как тебе это удалось...
– Мой клинок, - пояснил я, отодвигая стул и помогая Ри усесться на место. Раны девушки явно давали о себе знать, хотя она и не показывала это, однако ее выдавала неестественная бледность и слабая дрожь в пальцах.
– Почему-то я так и подумал, - кивнул Райзен, откидываясь в кресле.
– Странный клинок, - необычный по форме и содержанию. Даже я не смог разгадать всех сокрытых в нем загадок, впрочем, не о том речь...
– Вот именно, - я пристально посмотрел на Тавора.
– У меня всего один вопрос, маг, почему?
– Какой простой и одновременно многозначительный вопрос, - хмыкнул хозяин кабинета.
– Почему? Почему, что? Почему ты здесь? Или, может тебя интересует, почему ты прибыл в этот мир? А может; почему это случилось с эльфийкой? Что именно тебя интересует?
– Все!!!
– Мой кулак с силой впечатывается в полированную столешницу, заставив ее покрыться сеточкой трещин.
– Лекс, успокойся, - рука Ри с силой сжимает мое плечо.
– Не надо.
– Волчица зло зыркает в сторону улыбающегося Тавора.
– Хватит уже, Райзен, сейчас не до твоих шуточек.
– Ладно, извините, - лицо мага неожиданно становиться серьезным.
– На самом деле все довольно сложно и запутанно и один ответ на твой вопрос вытекает из другого так что..., - Райзен на секунду замолчал, рассеянно барабаня кончиками пальцев по столу, затем вздохнул и продолжил.
– Пожалуй, правильнее будет объяснить все про твою эльфийку, думаю, этот вопрос на нынешний момент волнует тебя больше всего.
Я согласно кивнул, буравя невозмутимое лицо Тавора пристальным взглядом и чувствуя странное спокойствие идущие от ладони волчицы, которая отпустив мое плечо, положила свою руку поверх моей.
– Итак, Таиль или точнее сказать Тайльрулан Эльманула тол Айдус Генулинель - младшая дочь последнего эльфийского правителя.
– Дочь?
– я растерянно посмотрел на мага.
– Да, - кивнул тот.
– Однако, чтобы не быть голословным, можешь убедиться в этом сам.
– Он бросил быстрый взгляд в сторону шкафа, у которого стоял во время нашего прихода, и к нему в руку прыгнул толстый фолиант в изумрудном переплете. Тавор перелистнул несколько страниц и положив его на стол, толкнул в мою сторону. Книга заскользила по столу, словно тот был покрыт невидимой коркой льда и, самостоятельно обогнув все завалы бумаг, остановилась рядом со мной. Я опустил глаза и несколько минут разглядывал потускневшую картинку, с которой на меня смотрело улыбающееся лицо Таиль.
– Книге, между прочим, больше пяти веков, - тихим голосом заметил
– Насколько я могу судить, написана она была незадолго до приснопамятного "мора эльфов", который положил конец их владычеству.
– Так сколько же ей лет?
– прошептал я, чувствуя в глубине души непонятное смятение. Я, конечно, знал, что эльфийка намного старше меня, но пять веков - бездна для обычного человека. И ведь не выглядела она пятисот летней умудренной жизнью женщиной - скорее уж обычной девчонкой едва перешагнувшей двадцатилетний рубеж, хотя порой в ней что-то проскальзывало...
– Ты прав, - неожиданно бросил маг, пристально наблюдавший за моим лицом и словно прочетший мои мысли.
– Та Таиль, которую ты знал едва ли старше двадцати лет.
– Это как?
– я вопросительно посмотрел на Тавора, впрочем, судя по изумленным лицам Дарнира и Ри, услышанная новость для них так же была полной неожиданностью.
– Все просто и одновременно сложно, - вздохнул Райзен.
– Впрочем, давай-ка я начну с самого начала...
Таиль была младшей дочерью владыки эльфийского государства, точнее не владыки, ибо у эльфов, оказывается, было что-то типа республики с главенством совета, в состав которого входили представители различных рас. Так вот, отец Таиль был главой совета на протяжении многих веков. Как бы там ни было, но после вышеупомянутого мора Таиль выжила одна, потеряв практически всю свою семью. После гибели отца и разрушении столицы, которая пала после набега одного из варварских племен людей, следы девушки теряются. И лишь спустя пол века она вновь объявляется при осаде столицы одного из людских королевств. Историки пишут что эльфийку отличала крайняя жестокость по отношению к людям и она не жалела даже женщин и детей, со своим отрядом практически поголовно вырезая целые деревни.
– Таиль?
– Да, Таиль, - отрезал Райзен и тут же добавил.
– Впрочем, если учесть, что творили люди с эльфами после падения их расы, - Тавор покачал головой.
– ....ну, думаю, тут удивляться не приходиться. Как бы там ни было, но войско нападавших было разбито и следы девушки вновь теряются на добрую сотню лет, однако потом идет самое интересное...- маг замолчал и обвел нас прищуренным взглядом.
– Если честно, то не увидь я тогда света Наора в ее глазах, то не вспомнил бы об этом трактате...
Тавор вновь повернулся к шкафу, и на стол медленно спланировала еще одна книга.
– "История противостояния Арании и Райгонии" - написанная великим магом Таосом незадолго после ее окончания, - пояснил он, Дарниру, который пододвинул книгу к себе и принялся с интересом ее просматривать.
– Хотите сказать, что Таиль учавствовала в той войне.
– Да, - кивнул Разен.
– Причем, что интересно, сперва на стороне Райгонии, а после разгрома армии Арании, на стороне восставших демонов. Вот что пишет о ней Таос.
Маг зажмурился и процитировал по памяти.
– Эльфийка, в чьих глазах пылает призрачное пламя Наора, и два десятка ее драконьих всадников наводили ужас на войска аранцев, однако вскоре этот же ужас обрушился на наши головы. Впрочем, я не был особо удивлен, ибо всегда чувствовал внутри ее странную темноту неумолимо пожирающую ее душу. Не знаю, какому демону она ее продала, но, похоже, что, наконец, он обрел свободу, и душа последней из рода эльфийских правителей растворилась в бездне его злобы.