Assassin’s Creed: Renaissance

Боуден Оливер

Наконец, герольд, следивший за продвижением Эцио со смесью изумления и презрения, приказал своим помощникам отступить и поманил Эцио к себе. Они прошли вместе в тихое местечко, на небольшую площадку за главной площадью, где они могли бы поговорить с глазу на глаз. Эцио был рад, увидев, как герольд полагает, что привел в паству нового, важного и состоятельного последователя.

— А где же сам Саванарола? — спросил он.

— Он везде, брат, — отозвался герольд. — Он во всех нас, а все мы — в нем.

— Послушай, друг, — мрачно сказал Эцио. — Я ищу человека,

а не миф. Прошу, скажи, где он.

Герольд с подозрением посмотрел на него, и Эцио ясно увидел безумие в его глазах.

— Я уже сказал, где он! Саванарола любит тебя так же, как ты любишь его. Он покажет те Свет. Он покажет тебе будущее!

— Но я сам хочу поговорить с ним. Я хочу увидеть великого лидера! Я весьма богат, чтобы профинансировать его величайший крестовый поход!

Герольд наконец-то сообразил.

— Ясно, — ответил он. — Прояви терпение. Час еще не настал. Но ты должен последовать за нами в наше паломничество, брат.

Эцио старался быть терпеливым. Он терпел очень долго. И наконец-то получил от герольда послание встретиться с ним в доках Венеции в сумерках. Он прибыл на место раньше и ждал, нервно и нетерпеливо, пока, наконец, не увидел призрачную фигуру, приближающуюся к нему сквозь вечерний туман.

— Я думал, что ты уже не придешь, — поприветствовал он герольда.

Герольд выглядел довольным.

— Ты переполнен стремлением отыскать Истину, брат. И выдержал испытание временем. Но теперь мы готовы, и наш великий лидер получил мантию власти, для которой был рожден. Пойдем!

Он двинулся впереди и привел Эцио к причалу, где ждала большая галера. Возле нее стояла толпа верующих. Герольд обратился к ним:

— Дети мои! Пришла пора уехать. Наш брат и лидер Джироламо Саванарола ждет нас в городе, который он наконец-то сделал своим!

— Да! То, что этот сучий выродок поставил мой город и мой дом на колени — на грани безумия!

Толпа и Эцио повернулись, чтобы посмотреть на говорившего. Это был длинноволосый юноша в черном капюшоне, у него было слабовольное лицо с полными губами. Сейчас они тряслись от гнева.

— Я только что сбежал оттуда, — продолжал он. — Вышвырнут из собственного герцогства этим ушлепком, королем Франции Карлом, чье вмешательство позволило занять мое место этому Псу Господа — Саванароле!

Толпа пришла в ярость, они бы схватили юношу и швырнули его в залив, если бы герольд не остановил их.

— Пусть говорит, — приказал герольд, повернулся к чужаку и спроси. — Почему ты поминаешь имя Саванаролы всуе, брат?

— Почему? Почему? Да из-за того, что он сделал с Флоренцией! Он управляет городом! Члены Синьории или поддерживают его, или попросту бессильны! Он собрал народ, и даже те, кто должен был бы думать своим умом, вроде Маэстро Боттичелли, последовали за ними как рабы. Они сжигают книги, произведения искусства, все, что этот безумец считает безнравственным!

— Саванарола во Флоренции? — переспросил Эцио, напряженно думая. — Ты уверен?

— Ну, разумеется, все было не так! Он сейчас на луне или в аду! А я просто

уехал, чтобы отдохнуть!

— Так кто же ты, брат? — не скрывая нетерпения, спросил герольд.

Юноша выпрямился.

— Я Пьеро Медичи. Сын Лоренцо «Великолепного». Законный правитель Флоренции!

Эцио пожал ему руку.

— Приятно встретить тебя, Пьеро. Твой отец был мне верным другом.

Пьеро перевел взгляд на него.

— Благодарю, кто бы ты ни был. Моему отцу повезло умереть раньше, чем это безумие, подобно гигантской волне, захлестнуло наш город. — Он беззаботно развернулся к разъяренной толпе. — Не поддерживайте этого жалкого монаха! Он опасный дурак, а его самомнение размером с Дуомо! Его следует уничтожить, как бешеного пса, коим он и является!

Толпа, как один, зарычала от праведного гнева. Герольд закричал, обращаясь к Пьеро:

— Еретик! Вольнодумец! — И крикнул уже толпе. — Этот человек должен умереть! Но тихо! Его надо сжечь!

Пьеро и Эцио одновременно обнажили мечи, стоя лицом к лицу с опасной толпой.

— Кто ты? — спросил Пьеро.

— Эцио Аудиторе, — отозвался ассасин.

— О! Благодарю за поддержку! Мой отец часто говорил о тебе, — Он обвел глазами толпу. — Мы справимся?

— Надеюсь. Но ты был не совсем тактичен.

— В смысле?

— Ты только что уничтожил все мои усилия и тщательную подготовку. Впрочем, не бери в голову. Следи за мечом!

Битва была тяжелой, но короткой. Двое мужчин позволили толпе оттеснить себя на заброшенный склад и заняли там позицию. К счастью, в толпе, даже находившейся в состоянии ярости, не было опытных бойцов. Как только самые смелые из них отступили, зажимая глубокие раны и порезы, нанесенные длинными мечами Эцио и Пьеро, остальные отступили и разбежались. Только герольд с мрачным, посеревшим лицом остался на месте.

— Самозванец! — обвинил он Эцио. — Тебя навсегда вморозят в лед в Поясе Джудекка Девятого круга Ада! И именно я отправлю тебя туда!

Он вытащил из-под мантии острый басселард и ринулся на Эцио, занеся кинжал над головой, готовясь нанести удар. Эцио отпрянул, почти упал, и остался бы беззащитен перед герольдом, но Пьеро рубанул по ногам противника. Эцио восстановил равновесие, щелкнул, выскакивая двойной клинок. Эцио вогнал острое лезвие глубоко в живот атакующего. Все тело герольда содрогнулось от удара, он судорожно глотнул воздух и упал, корчась и дергаясь, хватая землю руками, пока, наконец, не умер.

— Надежда нашла способ исправить ошибку, сделанную мной, — с грустной улыбкой проговорил Пьеро. — Пойдем! Нужно попасть во Дворец Дожей и сообщить Дожу Агостино, чтобы он направил дозор убедиться в том, что толпа безумцев разбежалась и вернулась в свои конуры!

— Спасибо, — поблагодарил Эцио. — Но у меня иной путь. Я отправляюсь во Флоренцию.

Пьер недоверчиво посмотрел на него.

— Что? В пасть самого Дьявола?

— У меня есть личные причины искать Саванаролу. И, возможно, будет не слишком поздно исправить тот ущерб, что он нанес нашему родному городу.