Астарта. Познание

Белышева Ольга

— Не спишь? — спросила я, заглядывая в палатку.

— Нет, заходи, — коротко ответил он.

Эрдан сидел на покрывале, рядом находились какие-то свитки, он внимательно их изучал. Я села рядом и тоже стала их разглядывать: это были заклинания и какие-то инструкции. Эрдан посмотрел на меня с недовольным видом, но потом его взгляд вдруг стал более нежным. Он провел рукой по моей руке, но почувствовав мое напряжение, резко убрал ее и продолжил читать свитки. А мое сердце в этот момент предательски застучало, губы задрожали. Я подумала, что все это глупо. Сама ситуация возникшая — она меня почему-то пугала. Мы вдвоем в палатке, ночь. Я отвернулась, чтобы

не показывать своей растерянности и смущения, ведь мысли мои были сейчас только о нем. Возможно, он все же заметил это и, когда я попыталась уйти, резко схватил мою руку и притянул меня к себе. Слабые попытки протеста были подавлены быстро. Он жадно впился в меня губами. По всему телу побежал жар, мое сердце учащенно забилось. В его теле я чувствовала дрожь от безумного желания овладеть мной. В одно мгновение наши тела слились. Вспышка страсти оглушила нас обоих. Внутри словно взорвалась бомба, и все наши чувства хлынули наружу.

Как можно было сопротивляться ему?!

Утром, проснувшись, я потянулась, посмотрела вокруг. Эрдан лежал рядом и спал, рука его была на мне. Я медленно попробовала убрать ее, но он вдруг открыл глаза и ехидно сказал:

— На этот раз ничего у тебя не выйдет. — И резко притянул меня обратно к себе и крепко обнял.

Может, я кажусь дикой в плане мужчин, просто у меня нет опыта общения с ними: я не жила никогда с мужчиной, незамужняя, толком ни с кем не встречалась. С отцом моего сына было все по-другому, это были странные отношения и недолгие.

Мы еще полчаса повалялись, а потом Эрдан решился-таки на серьезный разговор.

— Было обидно, что ты не рассказала мне обо всем, — сразу начал он. — Ты возложила на себя ответственность, с которой могла не справиться. Я не стал вчера при всех об этом говорить, но был расстроен и недоволен.

Я немного отодвинулась.

— Поэтому тебя утром перед игрой так всю трясло? Ты боялась за свой план? — продолжил Эрдан.

— Я, наверное, не умею работать в команде. Мне сложно дается доверие. Мне приходится учиться этому, — ответила я и извиняющимся взглядом посмотрела на него.

— Вчера ты показала себя настоящим лидером, и сомневающихся в тебе людей в нашей команде уже нет. Ты всех удивила, я бы даже сказал, шокировала, и меня в том числе. Твое недоверие помогло тебе выявить врага, поэтому перестань это качество задвигать в сундук своих недостатков.

Эрдан улыбнулся и взял мою руку.

— Ты особенная, — сказал он мне, смотря прямо в глаза. — Мое сердце заполнено тобой, и порой тяжело думать о чем-то другом, кроме как о тебе. Поэтому, когда ты отстранилась от меня, после первой ночи, я был даже в каком-то смысле рад. Мы чем-то похожи с тобой в этом. Холодная голова помогает хорошо мыслить. Но вчера я сам хотел задушить тебя вместо Монти, — грозно сказал Эрдан. — Ты подвергла всех нас большой опасности, и тебе повезло, что все закончилось благополучно.

— Упустила, согласна. Я просто настолько была рада тому, что все удалось, что совсем забыла про Монти, — я опустила голову.

— Дело даже не в этом! А в твоем плане, эксперименте!

— Мне было страшно, и я очень переживала, все ли я учла… Я не умею перекладывать на других свои переживания или заботы. Я лучше сделаю все сама, я так привыкла.

— Если вдруг ты опять почувствуешь неладное, держи меня в курсе, чтобы я был настороже. Заканчивай с этим «я все сама». Не только ты умеешь строить планы. У тебя теперь есть команда, с которой надо делиться, — нежно проговорил Эрдан и поцеловал мне руку.

— Хорошо,

я буду стараться. А сейчас надо всех собрать и решить, что будем делать дальше. Вчера на это не было сил. У меня есть идея, и я хочу ее проверить.

Я улыбнулась Эрдану, но он поднял брови в ожидании продолжения.

— Рассказать тебе сейчас?

— Надо учиться разговаривать о том, что ты думаешь, что тебя волнует. Я жду, — он скрестил руки на груди и продолжил сверлить меня взглядом.

— Меня волнуют несколько вопросов, вернее, не совсем вопросов. Ох, как это сложно. Ты понимаешь, у меня в голове есть несколько коробок с пазлами, и все они незаконченные, и когда приходит нужная деталька, я ее вставляю, и пазл потихоньку обретает очертания картины. К примеру, вот несколько пазлов, которые меня сейчас волнуют: меч Палус, Туманный лес, мать Костика. Но я думаю, что это не разные детали картины, а одна большая картина! — закончила я эмоционально.

— Меч находится в Туманном лесу, его ищет Генерал и постоянно посылает туда отряды, в одном из которых была мать Костика! — продолжил Эрдан. — А ты реально хороша в этом!

— В связи с этим я хочу еще раз поговорить с Монти и на основании его ответов, образно выражаясь, создать картину наших действий.

Я встала и начала одеваться.

— Ты ведь еще вчера уже что-то там собрала в своей голове и приняла решение по Монти? — ухмыльнулся Эрдан.

— Может, да, а может, нет. У меня есть несколько сценариев, и все зависит от его ответов. В общем, я не приняла еще никакого решения, а отложила несколько вариантов, это другое, — фыркнула я и вышла из палатки.

Приняла не приняла, я всегда что-то «варю» в своей голове. Вдалеке я увидела Богдана, спящего возле бревна. Рядом сидел Монти, который, увидев меня, ухмыльнулся. Я подошла ближе.

— Спит твой охранник, уморил я его, и Горыныч тоже спит, — сказал Монти, ехидно улыбаясь.

Я, взволнованная, подбежала к Богдану и пощупала его пульс: живой, дышит. С другой стороны бревна сопел — нет, не сопел, а храпел — Дохляк. Посмотрела на Монти, наручники были на месте.

— Почему ты не сбежал после того, как гипнозом уложил их спать?

— Ну во-первых, на мне наручники, которые, как сказал твой Златовласка, снять может только он.

Я сразу покраснела и посмотрела в сторону палатки Эрдана. Упс, возможно, мы были неосторожны в своих ночных играх.

— Во-вторых, смысл мне тут по периметру бегать, когда я связан по рукам и ногам. В-третьих, ты нарушила мой привычный мир, в который я возвращаться больше не хочу, в-четвертых, я думаю, что только ты в силах мне помочь, — сказал Монти, и видно было, что последнюю фразу он говорил с надрывом. И кажется, я поняла, о какой помощи идет речь. Я посмотрела по сторонам. К нам уже шла Клавдия с детьми, а следом за ней Эрдан. Все потихоньку собирались.

— Буди быстро дуриков, — сказала взволнованно я. — Посмотрим, во что наш с тобой разговор выльется. Ответишь честно — помогу, а нет — на нет и суда нет, — сказав это, я быстро села на бревно, как будто ничего особенного тут не происходило.

Монти свистнул тихо, и Богдан с Дохляком начали просыпаться. Богдан потянулся, зевнул и встал, потом посмотрел на меня, на Монти, на зевающего Дохляка, глаза его сразу стали узкими, как у китайца.

— Гадюка ты подколодная, так бы и закопал тебя где-нибудь в лесочке, с колом в одном месте, — шепотом прорычал Богдан, продолжая смотреть узкими глазами китайца на Монти. Я помотала ему головой и показала на бревно, чтобы садился быстро.